Дети Лепрозория (СИ) - Вайа Ариса (книга бесплатный формат .txt) 📗
#10. Что будет после
Караульные охотницы кивком поприветствовали Рауна и распахнули перед ним двери. Сотни звуков тут же будто обухом ударили по голове и зазвенели в ушах. Детские крики, хохот и нелепые дразнилки. Громкие выкрики магистров Имагинем Деи и чуть более тихие и срывающиеся на хрип — врачей. В голове эти звуки мешались в безмерно громкую кашу, хотелось поскорее забиться в тихий угол и унять ноющую боль в затылке и висках. Раун закрыл уши руками и сверху укрылся крыльями. Не спасло совершенно, но он еще долгое время стоял так, изо всех сил пытаясь привыкнуть. Нужно было всего лишь найти Изабель.
Раун осторожно выглянул из-за крыльев и обвел взглядом помещение. Всюду все те же крылатые врачи в белых халатах поверх серой формы таскали лотки с лекарствами, толкали тележки, доверху загруженные банками и склянками с неразборчивыми надписями. Между ними чинно ходили охотницы-магистры, посвятившие жизнь воспитанникам Имагинем Деи, громким поставленным голосом отдавали команды и строили детей. Зачем, куда и почему — Раун не мог даже уловить.
— Где Изабель? — спросил он одну из охотниц, выхватив ее из толпы за локоть.
— Императрица ребячится, — девушка возвела глаза к потолку, а затем указала непонимающему Рауну направление.
Он благодарно кивнул и поспешил туда. Обогнул несколько колонн, осторожно протиснулся через толпу о чем-то шушукающихся девочек, и остановился, оглядываясь. И тут были врачи, магистры, и дети весеннего набора, разного возраста, разных кланов. Императрицы было не видать. Раун, сорвавшись с места, продолжил путь, прокладывая дорогу между рядами ребятни. Они что-то восхищенно бормотали вслед и трогали за крылья, но он не обращал внимания, лишь бы не тянули и не вырывали перья. Среди толп белокрылых образцовых ангелов со светлыми волосами и небесно-голубыми глазами он, черный ворон, был явной диковинкой. И приходилось расталкивать особо зазевавшихся.
В дальнем углу дети окружили что-то интересное и, непрерывно галдя и улюлюкая, за чем-то наблюдали. Раун бы даже не остановился, если бы не заметил знакомый силуэт крыльев и не услышал бы перестук деревяшек. В памяти тут же всплыли тренировки на полигонах с игрушечными мечами.
И Раун не ошибся в своих воспоминаниях. А когда подошел ближе, увидел, как Изабель в самом деле ребячится, стоя в кругу. Она дралась с толпой мальчишек на деревянных мечах, а мишка Берси, возвышаясь на ящиках, вела счет.
— Тевять — тва в пользу импелатлицы! — громко прокричала она, когда Изабель подножкой повалила мальчишку и несильно ткнула острием меча в грудь.
Императрица крутанулась и отбила удар со спины, меч вылетел из рук ребенка и описал полукруг в сторону Рауна. Девчонки завизжали, но ворон, вытянувшись, поймал оружие за рукоять.
— Тесять — Тва-а-а, — оповестила всех мишка.
Императрица подняла глаза на фактотума и, понимающе кивнув, отдала свой меч юному воину.
— Берси, подели их на две команды и считай, — бросила она мишке и, помахав детям, направилась к Рауну. Они грустно взвыли вслед, но даже не попытались помешать.
— Раун, дорогой мой фактотум, ты спал сегодня ночью? — обеспокоенно произнесла Изабель, за локоть увлекая ворона к маленькой двери, ведущей в комнату слуг.
— Многие дела не терпят отлагательств, — уверенно отчеканил он, послушно ныряя в комнатушку. Она оказалась еще меньше, чем ему думалось, а в углу была лишь одна маленькая скамейка. — Прошу, Ваше Императорское Высочество, — он пригласил ее присесть, но она усадила его самого силой.
— В мешках под твоими глазами можно пожизненный запас Конфитеора хранить, — скривившись, бросила она и покачала головой. — Почему ты не спишь? Если я слишком нагрузила тебя — скажи, я найду тебе помощника или помогу сама.
— Нет-нет, Изабель, право, не стоит, — замотал он головой, даже не зная, как объяснить ей, чем он занят вечерами и ночами, и что вызывает его бессонницу. Она не должна была знать.
— А что стоит? — хмыкнула она. — Может, стоит закрыть ворота храма на время?
И она попала в точку, Раун едва сдержался, чтобы не выдать себя ни взглядом, ни движением.
— Изабель, есть более важные дела, чем моя бессонница, — нашелся он и торопливо вытащил бумаги из сумки на бедре. — Вам правда не стоит обо мне так волноваться.
— Нет, мой дорогой фактотум, стоит, — покачала она головой, но бумаги взяла. — Ты очень важен для меня и, уж прости, меня совсем не устроит, если ты свалишься в лихорадке в один прекрасный день, — Изабель листала страницы отчетов и перебирала листы приказов. — И кстати о лихорадке, — одной рукой сняла с пояса мешочек Конфитеора и кинула Рауну. — Судя по тому, как ты чешешь руки, лекарства ты не принимал последние дня три.
Раун мгновенно замер, вдруг с удивлением обнаружив, что и впрямь почесывает предплечья, пораженные лепрой.
— Простите, — прошептал он и, замотав головой, поправил себя, — спасибо.
Пока он глотал мерзкие таблетки Конфитеора, императрица, хмуро оглядывая приказы, подписывала их, приложив бумагу к стене.
— Давай все перепроверим, — хмыкнула она, возвращая документы.
Ворон кивнул и принялся их листать, Изабель, бывало, пропускала страницы.
— Ангелы и будущие охотницы, которые еще не выпустились из Имагинем Деи, заканчивают обучение, как если бы ничего не произошло, — она загнула указательный палец, Раун кивнул. — Дети, которые еще не начали обучение, но еще не стали ни ангелами, ни будущими охотницами — заканчивают терапию в стенах корпуса, — она подавилась словами, ей никогда не удавалось произнести это вслух — «корпус совершенствования» вызывал у нее приступ ярости, и она старалась даже не вспоминать об этом. Раун торопливо кивнул, давая понять, что уловил суть, и она продолжила. — А после заканчивают обучение в Имагинем Деи, — загнула средний палец. — Дети весеннего призыва проходят восстановительную терапию и находятся в стенах моего замка до полного выздоровления, — безымянный.
— А после? — Раун взглянул на нее, ожидая ответа. Она обещала подумать, куда деть стольких детей и как поступить с выплатами за них родителям.
— Мой замок — не детский сад, я им не мать и не нянька, — Изабель мотнула головой. — Детей здесь не будет, они вернутся в свои округа, по возможности — в свои семьи. По поводу выплат я переговорю с советниками, но отдельно с каждым, назначь аудиенции, обеспечь полную тайну — они не должны передавать друг другу, зачем я их вызывала.
Скривившись, Раун кивнул и записал в блокнот новые дела по списку.
— Все? — кивнула она, разглядывая каракули на бумаге. Понять все равно не могла, слишком ужасным почерком обладал ворон.
— По поводу побегов и вообще беглых ангелов и охотниц, — Раун постучал кончиком пера по бумаге, оставляя кляксы.
— Еще не знаю, — она пожала плечами. — Я думаю.
— Хорошо, — протянул Раун и принялся складывать документы в сумку.
— Ничего хорошего, — болезненно усмехнулась императрица и зажала деревянный меч подмышкой. Раун сочувствующе оглядел ее — небось скучает по Нойко, она ведь постоянно ребячилась с ним. И ведь самой частой забавой оказывались именно шутливые драки на мечах с сыном и мужем. Иногда к ним присоединялась Алиса или Кирана. Теперь же оно все по-настоящему ушло в прошлое.
— Все будет хорошо, Изабель, — он ободряюще кивнул и, поднявшись, подошел к двери.
— Ты ведь хотел услышать от меня что-то еще, — она покрутила в пальцах пуговицы рубашки и задумчиво глянула на стену. — Что тебя тревожит?
Много чего на самом деле его тревожило. И Самсавеил. И легенды о нем и его возлюбленной, высеченные на колоннах храма. И слухи, притчи о самом серафиме. Прошлое. Собственное прошлое, подчиненное воле всемогущего, не принадлежащее Рауну. Имагинем Деи. Верховный Магистр, беспрекословно слушающийся Изабель. Ангелы. Охотницы.
— Раун? — она повернулась на каблуках сапогов и обеспокоенно глянула на него. Он глянул было в ответ, но не смог поднять глаза и только разглядывал ее форму. Солдатская рубашка, штаны охотниц, их же сапоги из плотной кожи. Ее от своих воинов отличали сущие мелочи — запонки из лиловых камней, дорогой ремень. И императорская диадема, небрежно подвязанная к поясу.
