Нож сновидений - Джордан Роберт (версия книг .TXT) 📗
– Почему они хотят встретиться со мной? – Илэйн приложила все усилия, чтобы не вложить в интонацию раздражение Бергитте. Бергитте и ее собственное.
Ханселле снова покраснел. Видимо, это происходит с ним часто. Чтоб ей сгореть, они и послали к ней мальчишку!
– Об этом мне не сообщили, миледи. Просто наказали потребовать охранную грамоту. – Он поколебался, но потом добавил. – Без нее они не войдут в Кэймлин, миледи.
Встав с кресла, Илэйн подошла к письменному столу, вытащила гладкий лист добротной белой бумаги из шкатулки розового дерева и обмакнула перо в хрустальную чернильницу, оправленную в серебро. Четкие фразы потекли на бумагу, без ее обычных витиеватых формулировок. Она изложила мысль коротко и четко.
Лорд Луан Норвелин, леди Арателле Реншар, лорд Пеливар Коулан, леди Аймлин Каранд, леди Эллориен Таймане и лорд Абелль Пендар могут без всяких опасений войти в Кэймлин и могут быть уверены, что им и их свите будет дозволено покинуть город в любое время, когда они того пожелают. Я приму их сегодня вечером в неформальной обстановке в Большом Зале, чего требует их положение в обществе. Нам предстоит беседа о Порубежниках.
Илэйн Траканд
Дочь-Наследница Андора
Верховная Опора Дома Траканд.
Илэйн старалась сохранять спокойствие, однако на последних словах перо все же царапнуло бумагу. Охранная грамота. Прядью огня она зажгла свечу, чтобы запечатать послание, и ее рука дрожала, пока золотистый воск капал на письмо. Значит, они полагают, что она станет удерживать их силой. Нет, они не просто полагают! Они заявляют об этом во всеуслышание! Девушка вдавила свою печать в виде бутона лилии в воск с такой силой, словно вознамерилась продавить столешницу.
– Вот, – сказала она, вручая листок юноше. От ее тона веяло ледяной стужей, и она не стала добавлять голосу немного теплоты. – Если и это не заставит их чувствовать себя спокойно, то пусть тогда завернутся в пеленки.
Раскат грома прогремел очень к месту.
Юноша снова покраснел, однако на этот раз от гнева, но благоразумно сдержался и, поблагодарив Илэйн, принялся аккуратно складывать листок. Он старательно прятал его под плащ, пока госпожа Харфор уводила его из приемной. Она лично проводит его до самой конюшни. Посланец таких благородных дворян, как Луан и другие, должен быть принят с особым почетом.
Внезапно весь гнев Илэйн улетучился, и на его месте возникла печаль. Она толком и не могла объяснить, откуда взялась эта грусть. В последнее время настроение резко меняется, причем без особых причин. Возможно, это скорбь о тех, кто погиб и кто еще погибнет.
– Ты уверена, что не хочешь стать королевой, Дайлин? Луан и остальные сразу же окажут тебе поддержку, а как только я объявлю о том, что поддерживаю тебя, все те, кто заверил меня в своей лояльности, соответственно последуют моему примеру. Чтоб мне сгореть, быть может, даже Данина встанет на твою сторону.
Дайлин села и, прежде, чем что-то ответить, принялась расправлять свои синие юбки:
– Я более чем уверена. Управление моим собственным Домом – достаточно хлопотное занятие, не говоря уж про весь Андор. Кроме того, я не сторонница того, чтобы Дом на троне сменился без видимой причины. Такой, например, как отсутствие Дочери-Наследницы. Или, что куда хуже, потому, что имеющаяся наследница глупа, несведуща и жадна. К тебе ничто из этого не относится. Преемственность – залог стабильности, а стабильность – залог процветания, – она кивнула, словно ей самой понравилась эта фраза. – Знай, если бы тебя не стало до того, как ты вернулась в Кэймлин и объявила о своих притязаниях, я бы сделала это вместо тебя, но дело в том, что ты станешь лучшей правительницей, чем я. Лучшей для Андора. Отчасти потому, что ты связана с Драконом Возрожденным. – Дайлин выгнула бровь, приглашая Илэйн пояснить, в чем же заключается эта загадочная связь. – Но в гораздо большей степени, – продолжила она, когда Илэйн не удостоила ее ответом, – причина в тебе самой. Я видела, как ты росла, и к тому моменту, как тебе исполнилось пятнадцать, я уже знала, что ты станешь хорошей королевой. Возможно, лучшей, из тех, что когда-либо видел Андор.
Щеки Илэйн вспыхнули, а на глаза навернулись слезы. Да пропади они пропадом, эти перемены настроения! Только на сей раз дело вовсе не в беременности. Для нее похвала Дайлин все равно, что похвала матери. Матушка всегда была готова похвалить, но каждую похвалу следовало заслужить.
Утро выдалось напряженным, а пока она занималась только Кэймлином и дворцом, а не всем Андором. Госпожа Харфор сообщила, что те шпионы во дворце, которые передавали сведения Аримилле и ее союзникам, затаились, словно мыши, опасающиеся, что за ними наблюдает кот.
– И сейчас, миледи, их, наконец-то, можно с чистой совестью уволить, – объявила Рин, в ее голосе слышались довольные нотки. Ей не меньше, чем самой Илэйн, – а то, быть может, и больше – не нравилось, что во дворце обитают шпионы. Дочь-Наследница или Королева просто живут во дворце, но по мнению Первой Горничной принадлежит дворец именно ей. – Всех до единого. – Те же, кто шпионил для других, были оставлены во дворце, чтобы никто не заподозрил, что Рин все про них знает.
– Пусть остаются, а ты продолжай за ними наблюдать, – ответила Илэйн. – Вполне возможно, что именно они согласятся получать деньги от кого-то еще, а ты уже в курсе, чем они зани– маются.
Шпиона, о работе которого тебе известно, можно держать подальше от важной информации, или даже снабдить именно теми сведениями, которые ты сочтешь нужными. То же самое касается и глаз-и-ушей Айя, которых тоже обнаружила Рин. Айя не имели никакого права шпионить за Илэйн, и если она случайно скормит им ложные сведения, то они будут сами виноваты, если поведутся на них. Нельзя делать это слишком часто, чтобы они не поняли, что их шпионы раскрыты, но время от времени вполне возможно прибегнуть к такой хитрости.
– Как прикажете, миледи. Мир изменился, верно?
– Боюсь, что так, госпожа Харфор.
Статная женщина грустно кивнула, но тут же вернулась к делам:
– Одно окно в Большом Зале протекает, миледи. Если бы это была какая-нибудь мелочь, я не стала бы вас беспокоить, но там треснуло стекло, а значит, придется вызвать… – Список вопросов, которые ожидали одобрения Илэйн, и бумаг, которые требовали ее подписи, продолжился.
Мастер Норри скрипучим голосом вещал о повозках с зерном, бобами и с товарами на продажу, и с некоторым удивлением отметил, что количество поджогов не сократилось. За ночь сгорело семнадцать зданий. Он был уверен, что пленение Аримиллы положит этому конец, и был крайне удручен тем, что оказался неправ. Он принес на подпись смертные приговоры на имена Риса а’Баламана и Алдреда Гомазейна. Наемники-перебежчики едва ли могут рассчитывать на что-то другое, если только их новые хозяева не одерживают победу. Если бы Эвард Кордвин не погиб у ворот, то все равно его ждала бы виселица. Хафин Бакувун выслал ей прошение о вознаграждении за свои действия у Фармэддингских Ворот, но отклонить его было совсем несложно. Присутствие доманийского наемника и его людей у ворот до появления Дайлин возможно и оказалось решающим, но, тем не менее, эти люди просто отработали те деньги, что им заплатили, и не более того.
– Боюсь, пленники продолжают молчать, – добавил Норри, убирая отклоненное прошение обратно в кожаную папку. Такое ощущение, что ему казалось, если этот листок быстро спрятать, то получится, будто он его вовсе и не доставал. – Я имею ввиду, тех Айз Седай… Приспешниц Темного, миледи. И остальные двое тоже. Все молчат, разве что порой… сквернословят. Тут Меллар хуже всех – он постоянно разоряется о том, что намерен сделать с теми женщинами, которые его арестовали. – Дени восприняла приказ Илэйн буквально. Телохранительницы жестоко избили Меллара, отчего у него по всему телу остались синяки и кровоподтеки. – Но и Айз Седай временами… не особенно стесняются бранных слов. Как это ни прискорбно, нам, возможно, придется прибегнуть к допросу, если мы хотим узнать что-нибудь полезное.
