Акренор. (Трилогия) - Катлас Эдуард (читать книги полностью txt) 📗
– Очнись, Волк, ты нам нужен!
Мугра продолжал шагать. Но теперь к его радости добавилось сомнение. Возможно, он идет не туда? Голос был им недоволен, это чувствовалось. Но Мугра не знал, куда идти. Это направление казалось ему наиболее правильным, чтобы прийти к цели, какой бы она ни была. Любое другое было хуже.
Волк сгорбился, но продолжал идти.
– Очнись!
Щека загорелась болью, и еще один цветок боли расцвел в груди, прямо около сердца. Голод, усталость, жар в затылке неожиданно приблизились, словно прорвав некую тонкую перепонку, разделяющую их с сознанием воина.
Он радовался этому наплыву настоящих ощущений, о которых начал забывать на мелководье.
Боль ударила по второй щеке, и ощущения стали настолько сильны, что Мугра остановился. Впервые за время своего похода по чужому морю. Его ноги подогнулись, и он упал на колени, уперся руками в песок, чтобы устоять. Левая рука неудачно загребла водоросли, но ему сейчас было не до этого, к тому же вроде как раз эти водоросли были не опасными.
Он воспринял просьбу Виктора. Ему нужно было очнуться, это слово, оказывается, что-то значило, кроме звука в его ушах.
Он очнулся.
– Ну наконец-то, – сказал маг, склонившись над Мугрой.
Рядом улыбался Фантом.
– Пить, – шепотом попросил Волк.
К его сухим губам тут же поднесли фляжку. Он начал жадно глотать воду, но в конце все-таки поперхнулся. Ему пришлось подняться на локти, чтобы откашляться.
– Это было очень долго, – пожаловался он друзьям.
К нему постепенно возвращались чувства. Боль в груди под повязкой. Саднящий затылок и дикая головная боль. Ноющее ощущение от ран по всему телу. И что-то скользкое и мокрое в левой руке.
Волк поднял руку и открыл ладонь. Они долго смотрели на темно-зеленый пучок морских водорослей, с которого капала соленая вода. Маг лишь пожал плечами и сказал:
– Сохрани на память. Может, пригодится.
Лестница
Они стояли прямо возле ступенек. Пришло время по ним подняться.
Весь период обучения многорукий слушал, что говорят остальные одиннадцать финалистов, не входившие в их отряд. Тот короткий разговор с недовольным семьянином натолкнул его на мысль, которую он старался хоть как-то материализовать.
Но финалисты разговаривали мало. А когда начинали, на них тут же неодобрительно косились некроманты, и разговор невольно прекращался. За все время Аль’Шаур успел бросить лишь короткую фразу Киму и теперь надеялся, что его план сработает.
Мечник старался узнать оставшихся финалистов. Каждого из них. Но сейчас его не интересовало, хорошие они или плохие, убийцы или почти что праведники. Его не волновало, насколько уверенно они владеют мечом и сумеют ли пробраться через ловушки. Ему важно было знать другое – верят ли они в возрождение после смерти или предпочтут сдохнуть каким угодно образом, лишь бы честно отправиться к Лодочнику.
Каждый из них хотел жить, почти наверняка. У большинства это чувство было притуплено, конечно, иначе бы они не оказались на арене. Но вот вопрос – кто из них готов был умереть прямо сейчас? И не просто умереть, а оказаться навечно между жизнью и смертью, ведомый чужой волей, не имеющий ничего общего с реальной жизнью.
Пока у Аль’Шаура получалось плохо. Выходило, что он мог рассчитывать лишь на пару финалистов помимо своего отряда. Остальные верили чуть ли не в бессмертие, которое им обеспечит Затворник. И говорящий некрорыцарь, приведший их сюда, серьезно укрепил их убежденность в собственной правоте. Он думал, мыслил, говорил. Какая разница тогда, что он был мертв?
Их разум был слишком прост, чтобы уловить эту разницу. Поэтому надежд у Аль’Шаура было мало.
Но действие началось. И чтобы разыграть свою игру, хотя бы попробовать что-то сделать, ему нужно было отправиться на ту сторону первым. А еще лучше, если бы он отправился туда не один. Чтобы сразу вслед за ним успел пройти кто-то еще из отряда.
Их даже не лишили оружия перед встречей с Затворником – настолько все были уверены, что внутри замка любой бунтарь бессилен. Что печать надежно сдерживает любого от нападения на некроманта и тем более на короля.
Некрорыцарь появился перед прохождением, но оставаться не стал, сообщив, что ждет их всех возле трона. Аль’Шаур надеялся, что не пустого.
Их заставили сесть спиной к лестнице, ибо, как сказал один из некромантов, восхождение к королю – слишком личная вещь, чтобы на посвящаемого кто-то мог смотреть со стороны. Первым ушел некромант.
Прошло несколько минут в тишине, не нарушаемой никакими лишними звуками, кроме скрипа качающихся секир дальше на лестнице.
– Я скажу каждому несколько слов, перед тем как вы уйдете по лестнице. Надеюсь, они вам помогут. Мне когда-то помогли. Надеюсь, что, когда вы встанете рядом с королем, вы вспомните, кто сказал вам эти слова. От них зависит, насколько вы будете сильны, как вы будете мыслить после этой жизни. Будете ли говорить, в конце концов. Хочет ли кто-нибудь начать?
Аль’Шаур, до сей поры старавшийся не высовываться и не выделяться среди остальных финалистов, как и его друзья, поднялся.
– Я хочу, – просто сказал он.
Некромант кивнул и подошел к многорукому близко-близко. Наклонил голову и почти что прижался своими бесцветными губами к уху бойца:
– Последнее напутствие: не верь никому из живых, кроме себя. Каждый может обмануть. Не лгут только мертвые.
Аль’Шаур кивнул и повернулся к лестнице. Кажется, он знал, о чем идет речь. Похоже, даже здесь, совсем рядом с Затворником, до него добираются далеко не все. Воин был рад, что успел поделиться с друзьями своими наблюдениями о несоответствиях в учебной лестнице и настоящей.
Красная панель, синяя, желтая. Квадрат за квадратом, он шел по мозаичной лестнице, безошибочно ступая в нужные места. В какой-то момент приостановился, именно там, где его наблюдения расходились с тем, что им вдалбливали в последовательности цветов. Но потом, так же уверенно, как и раньше, ступил на панель, на которой, согласно обучению, его ждала верная смерть. В конце концов обучающий их некромант тоже был живым, хоть и последователем магии мертвых. Зачем же было ему верить?
Аль’Шаур прошел три квадрата, которых не было в официальном обучении, и наклонился, чтобы пропустить качающееся бревно. Дальше все было и проще, и сложнее одновременно. Он перепрыгивал через ловушки. Наклонялся, прислонялся к стенам, чтобы пропустить очередное качающееся лезвие, пробегал места, которые нужно было пройти быстро, и стоял там, где необходимо было переждать.
Еще в одном месте пика из стены выскакивала не в том ритме, как это было на обучающей лестнице, и Аль’Шаур чуть не попался – сказалась механистичность, до которой были отработаны движения на тренажере. Но как раз в этом месте не нужно было спешить, поэтому ему удалось вовремя заметить отличие от того, чему их обучали. Похоже, Затворник все же хотел увидеть хоть кого-нибудь рядом со своим троном в живом виде, а не только возрождать к войне погибших чемпионов. Но также было очевидно, что таких ему надо было совсем немного.
Через пару минут Аль’Шаур оказался на другой стороне, где его ждал только некромант, ушедший первым, и больше никого.
– А где остальные? – с удивлением, которое ему не надо было изображать, спросил многорукий.
– Кто тебе нужен еще, избранный? – спросил некромант. – Поздравляю тебя, ты успешно обошел последнюю ловушку.
Некромант замолчал на мгновение, а затем решил ответить на вопрос воина более развернуто:
– Внутри замка вообще мало людей и совсем нет живых, кроме особо приближенных к королю. Таких, как я. А для того, чтобы провести вас в тронный зал, достаточно и меня.
Аль’Шаур понимающе кивнул, шагнул к некроманту и вонзил ему в горло вертикально повернутое лезвие ножа. Не давая магу даже захрипеть, провернул и еще надавил на рукоятку сбоку, разрывая горло и кадык умирающего. Аккуратно отпустил тело некроманта на землю и оттащил к стене.
