Синяя кошка (СИ) - Иванушкин Александр (прочитать книгу txt) 📗
Он не просто умный, он очень умный. Потому что услышал нас с Будугавом и тут же швырнул на звук этот самый кусок стены. Хорошо что я видел его замах и успел уйти. Все мои ледяные стрелы только тебе.
Синеватый умник шугал дубиной вокруг себя невидимого противника. Мои ледяшечки ему как комары, но я упорно продолжал. У твоей выносливости есть предел, а у моей маны — нет.
Рёв над полем битвы стоял знатный. Надеюсь никто из котов не позволит себя поймать. Молчали только трое. Гигант с дубиной, Будугав и я.
Для командира самый страшный грех — вступить в единоборство и потерять контроль над ситуацией целиком. Но огр требовал от меня высокой концентрации, и я ничего не мог с этим поделать.
Мой противник начинал злиться и уже не просто размахивал дубиной в воздухе, поворачиваясь то туда, то сюда, а бил ею по кучам камней и брёвен, запуская в разные стороны веер опасных обломков.
Так и попасть под обстрел можно. Я начал перемежать десятку ледяных стрел ему десятком благословений себе и активнее перемещаться вокруг урода. Сколько же тебе надо еще? Оказалось, что надо ещё очень много.
Когда синеватый понял, что из него уходит выносливость, он начал прыгать без системы в разные стороны, в надежде накрыть собой или своей дубиной одного ловкого рыжего кота. Собака слепая.
Я уже давно сбился со счёта. Узнать сколько нужно ледяных стрел от мага 21 уровня для вывода из строя одного огра уже не получится. Не в этот раз.
Осознав перспективу до донца, синеватый наконец заревел. Сладкие ноты отчаянья. Я обновил ускорение на себя и Будугава и каменную кожу тоже. Десятка, маленький прыжок, десятка, назад, десятка, прыжок длинный, десятка.
Он очень не хотел ложиться, а потом вдруг лёг и руки раскинул. Ага. Так я тебе и поверю. Сам такой. Я потиху обходил гада продолжая мочить ледяными стрелами еще минуты три. Чтобы с запасом было.
И не прогадал. Когда чучел понял, что его выносливость продолжают высасывать, что ему не поверили, он швырнул свою дубину куда-то в белый свет как в копеечку, но уже крайне вяло. Огр устал.
Очередная ловушка? Я честно отсчитал еще 50 ударов сердца, непрерывно поливая синеватую тушу ледышками. Кот всегда терпеливее огра.
Если вы видите бездействующего кота, даже с закрытыми глазами, знайте, он считает удары сердца, а когда досчитает, сделает то, что задумал. Всё равно сделает.
Я прыгнул с Будугава на ключицу лежащего гиганта, воткнул оба клинка в шею и прыгнул обратно. Клинки пробили кожу, но вошли не глубоко. Если бы они отскочили от него, как от камня, я бы вывихнул себе руки. Всей моей дури хватило только кожу проткнуть.
Огр не шелохнулся. Закрепляем успех. Я повторил прыжок и отскок. И еще раз, и еще раз. Из ранок выступила и потекла по шее поперёк огрова чёрная кровь. Всё. Это не ловушка. Наверное.
Я полосовал огромную толстенную шею и добрался наконец до большой жилы. Кровь ударила фонтаном. Еле увернулся. Вонючая какая-то. Теперь лежи сколько влезет. Что там у котов?
Мы с Будугавом вернулись к общему бою, но Кабан здесь вполне справлялся. Ревущего, обезноженного и ворочающегося на руках огра старательно укладывали ледяными стрелами, потом вскрывали когтями горло.
И переходили к следующему. Вис, поработавший с огненными шарами пожалуй не меньше, чем я с ледяными стрелами, отдыхал в своём высоком седле. Все сильно устали.
Блохи эльфийские, а вы там не можете очистить мою шерсть от грязи и пыли? Или только мониторить способны? Блохи не ответили.
— Кабан, остались зажигалки?
— Нет.
— Плохо.
— А здоровый-то дубиной махал. Я видел.
— Отмахался.
— Это тоже видел. Я к тому, что не все они тупые. Могут и сильно умные попасться.
— Могут. Виса припаши на ледяные стрелы. Чуть быстрее пойдёт. И тех, что когти точат тоже на ледяные стрелы поставь. Я мечами быстрее смогу.
Кабан вскочил на спину кяхта ногами и заорал.
— Все на ледышки, Ра сам шеи порежет. Вис, сюда быстро, а то ножки пообрываю!
Что удивительно, Виссарионыч неспешно, но направил своего кяхта к нам. Я же возжелал отрубить ограм головы. Всем. Работа тяжкая, но органическую заточку никто не отменял.
Самое тяжелое, это отделить позвонки. И тут Лютиков кинжал оказался бесценным. Некоторое время, потом сломался. Вклею претензию белому котяре.
Важно, чтобы эти отрубленные головы попались на глаза другим ограм. Вряд ли им такое на глаза часто попадается. Да и нежить из гигантов нам точно не нужна.
Самой тугой, как и ожидалось, оказалась голова синеватого. Самая толстая шея и самое плотное мясо. Чем больше огр, тем он твёрже. Но я справился. В работе мясника нет никаких эмоциональных преимуществ. Вообще.
Кстати посетила и невесёлая мысль: «чем больше огр, тем он умнее». Очень плохо, если это так. К вечеру мы закончили. Нужно заклинание «отсечение головы». А лучше «неизбежное отсечение любой головы».
Коты-лорды подняли по два уровня, а Вис сразу три. Не мудрено. Я же так и остался неопределяемым. Не видел своих характеристик и не мог оценить рост. Но рост был. Роста не может не быть.
Кяхты уже натащили мяса на ужин. Меньше чем обычно, огры распугали в округе всё живое. Я отозвал светляков в горшок и прогулялся к раздавленному тронному залу. К тому, что от него осталось.
Недалеко шоркнуло, как крыльями взмахнули, но чутьё молчало. Там никого нет.
Почему я не подошёл к этим завалам раньше? Под камнями четко затаились люди. Десять. И похоже, что большинство — дети.
— Коты, разбираем завал!
Крикнул и начал оттаскивать куски кладки в сторону. Котам ничего не надо было объяснять. Они, как и я, учуяли жизнь под камнями и бросились помогать.
Эта пыль и грязь меня доканают. Мы довольно быстро расчистили проход к одному из подвалов. Что это за подвал, продуктовый погреб или тюрьма было не ясно. Я спрыгнул вниз.
Ага. Это погреб. Люди грамотно спрятались туда, где много еды и вина. Две поварихи, пикинёр и крестьянские дети. Семеро детей. Два младенца, остальные тоже крохи до пяти лет.
— Огры убиты, вам ничего не грозит, поднимайтесь.
В погреб спрыгнул Кабан, за ним Семён. Пикинёр заслонил собой детей:
— Кто вы такие?
Он же не видит в темноте и не различает запахи. Какие же люди беспомощные.
— Мы лорды истребители огров.
Пафосно ответил Семён.
— Детей не едим.
Успокоил пикинёра Кабан.
— Это все выжившие?
Спросил я.
Баба с младенцем на руках ответила:
— Ари увела кого смогла. Мы не успели.
И принялась рыдать. Дитя на её руках тоже занявкало. И баба без имени взяла себя в руки. Принялась тётёхкать и утешать младенца без имени. Его покой важнее её переживаний. Отличные люди. Я бы сказал — качественные.
Безымянный пикинер готов был сдохнуть, но не пропустить к детям опасность из темноты. Его надежда на хорошее была тоненькой как волосок. Бабы же наоборот, пахли сильной надеждой, опаска тоже была, но терялась в надежде совершенно. Уставшие дети пахли сытым сном.
Я шагнул к мужику и обнял его. Прошептал в ухо:
— Всё хорошо, брат. Дети в безопасности.
Эти отключения головного мозга в пользу спинного иногда напрягают, но безымянный пикинёр вдруг расслабился. Поверил.
Детей старались поднимать наверх тихо, чтобы не проснулись, но проснулись все. Одно чадо без всякого страха дёрнуло меня за усы. Девчушка решила, что я милашечка котик.
Вообще взрослым хватило того, что перед ними пусть необычные, но лорды. Взрослые кланялись, бормотали «вашество лордство» и подчинялись беспрекословно. Детям же было весело.
Дети залезали на чёрных котов и теребили их, как котята теребят клубки с нитками. Похоже котам нравилось. Бабы поварихи бегали ловить проказников, извиняться и кланяться, пока Кабан не усадил их у костра жевать копчёнку и сыр из погреба.
Да. Мы вытащили наверх кучу еды и вина. К огру без головы, что возлежал неподалёку, люди быстро привыкли. А вот к Вису, что поймал большую крысу и медленно обгрызал ей лапы — нет. Сколопендр оказался хищником. Хищник интеллигент, над этим нужно поразмышлять.
