Третий путь (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– На вертолеты, значит, перешел. Леонид, бери ребят. Едим сейчас, пора уже с этим заканчивать.
Уже через полчаса они на двух машинах подъезжали к территории бывшего кирпичного завода. Завод встретил их распахнутыми настежь воротами и тишиной.
– Все в корпусе, товарищ полковник, – докладывал наблюдатель. – Минут десять назад курили двое на площадке перед воротами цеха, потом зашли внутрь. С тех пор никакого шевеления.
– Идем, – скомандовал полковник, и первый направился к самому большому корпусу, куда от ворот завода вели многочисленные следы автотранспорта, хорошо заметные на захламленном, потрескавшемся и присыпанным песком асфальте. Его подчиненные привычно рассредоточились. Несколько оперативников уже с оружием в руках обогнали полковника и устремились к воротам. А через несколько минут все в полной растерянности стояли посреди огромного и совершенно пустого помещения цеха. Нет, не совсем пустого: почти в самом центре сиротливо стояла оставленная кем-то табуретка.
– Все осмотреть. Постарайтесь найти хоть что-нибудь.
– Товарищ полковник, – растерянно обратился к начальству один из оперативников. – Вам тут письмо. На табурете лежало.
На обычном почтовом конверте было написано: Федору Трофимовичу Величко, а на найденном в конверте листе бумаги Корнеев благодарил работников Следственного комитета и лично Федора Трофимовича за добросовестно проделанную работу. И подпись.
Город Новочеркасск, день спустя
– Товарищ полковник, наконец-то, я вас нашла! – с этим возгласом к нему подбежала молодая симпатичная девушка лет шестнадцати и ухватила за рукав мундира. – Извините, пожалуйста, но у меня к вам дело.
– Вы, наверное, ошиблись, девушка, – полковник попытался освободить рукав, но это удалось не сразу. – Я вас вижу в первый раз. Какие у нас с вами могут быть дела?
– Виктор Матвеевич, дело такое, что не терпит отлагательств, и оно не для обсуждения на улице. Ведь вы, насколько я понимаю, идете домой? Может, там и поговорим?
– Вы меня, как я вижу, знаете. Может быть, представитесь сами?
– Мое имя вам ничего не скажет. Елена Дмитриевна будет слишком официально, зовите просто Елена.
– Вот что, просто Елена, – или вы говорите, что вам от меня надо, или позвольте откланяться. Я сегодня, видите ли, устал и на вечер имел совсем другие планы, нежели приватные беседы в холостяцкой квартире с несовершеннолетними девчонками.
Больше он ничего не успел ни сказать, ни сделать: чужая воля вторглась в сознание, ломая всякое сопротивление. Внезапно навалилось полное безразличие: скажи ему кто сейчас выйти на проезжую часть дороги прямо под мчащийся поток автомашин, он бы только согласно кивнул и пошел. Мыслей не было вообще.
– Сейчас мы идем к вам домой, – приказала девушка, беря его под руку.
– Как скажите, – согласно ответил он и повел свою спутницу к дому, до которого было рукой подать.
По дороге к ним присоединился молодой, крепко сбитый мужчина с приятным лицом, но полковник на него никак не прореагировал, скорее всего, просто не заметил. В полном молчании они дошли до нужного дома и поднялись на второй этаж.
– Открывайте свою квартиру, – последовал приказ, который он тут же выполнил.
Когда все вошли, мужчина забрал у него ключи от квартиры и запер дверь изнутри.
– Петр, – сказала девушка. – Мне нужно будет около часа, чтобы выяснить, как он относится к сделке и все по складам. Займись пока чем-нибудь, но тихо. Шум отвлекает.
Петр Корнеев откинулся в глубоком мягком кресле и прикрыл глаза: он вел машину почти всю ночь и сейчас ощущал сонливость.
– Ленок, я немного подремлю, если что, разбудишь.
Лена кивнула и, усадив полковника в другое кресло, села рядом и сосредоточилась.
Петр действительно задремал и вздрогнул, когда Лена слегка дотронулась до него рукой.
– Петр, – позвала она. – Давай просыпайся! Это ловушка: никакого оружия на продажу нет, и полковник только является приманкой. Слухи сфабрикованы ФСБ, а он им должен соответствовать. Изображает из себя падкого на деньги чинушу, озабоченного своей мошной и нечистого на руку. Пару раз на него действительно выходили покупатели, которых брали с поличным в момент передачи товара. Что будем делать?
– А что он за человек?
– Честный служака. Свою роль воспринимает без особого восторга, но с пониманием. Вся система охраны складов действительно на нем. По-настоящему старого вооружения, как на мобскладах, там нет. Все относительно новые системы, хотя в большинстве уже бывшие в эксплуатации и по разным причинам переданные на хранение. В наземном складе хранятся сами минометы различных модификаций и реактивные системы залпового огня. Обычных артиллерийских систем там нет. В подземных хранилищах размещены боеприпасы для всего, что хранится наверху. Этот склад не относится к артиллерийским складам военных округов и в судьбу того, что на нем храниться, полковника никто не посвящал. Единственный раз там было оживление во время войны с Грузией, и то только распорядились подготовить к отправке часть боеприпасов, но потом дали отбой. То ли быстро закончилась война, то ли подвезли откуда-то еще.
– Мы сейчас не можем дать обратный ход, – нахмурился Петр. – Точнее, можем, но очень бы хотелось этого избежать. Я рассчитывал на «Катюши», потому что РС30 "Град" нам не подойдет. Установка просто замечательная, но для нас неподъемная: я интересовался ее ТТХ, там веса около одиннадцати тонн. Даже твой новый портал не потянет.
– А что она собой представляет?
– На шасси от Урала ставится батарея направляющих для реактивных снарядов в сорок стволов.
– Может, обойдемся без машины? Снимем направляющие и пусковую аппаратуру, заберем снаряды, а машина пусть остается. Сколько, по-твоему, выиграем по весу?
– Тонн восемь. Слушай, я тебе говорил, что ты у меня умница?
– Говорил. Но можешь и повторить, мне приятно.
– Наглеть не будем, раскурочим одну установку. Думаю, что направляющие можно будет потом разъединить и использовать отдельно. В этом оружии, вообще-то, самое главное – это снаряды, а направляющие, если что, можно и изготовить: нагрузки на них низкие. Какая там система охраны?
– Посильнее, чем на мобскладах. Из технических средств камеры вдоль периметра и на воротах, и система сигнализации. Охраняется взводом солдат, состоящим из трех отделений: два охраняют, третье в резерве. Всего чуть больше тридцати человек. Пулеметов нет, штатное вооружение – автоматы АК74М. Кроме телефонной, есть и два канала радиосвязи. Еще есть ракетницы. Для чего они нужны, непонятно: там километров на тридцать нет никаких воинских частей. Наверное, традиция.
– Может, попробуем привлечь на свою сторону полковника? Долгая жизнь и все такое. Да и конечная цель у нас не из худших.
– Не пойдет, – покачала головой Лена. – Он из тех, кто не нарушит присяги. Кроме того, хотя он и в разводе с женой (по ее инициативе, кстати), но детей любит, и те отвечают ему взаимностью. Опять же внуки. Нет, не пойдет.
– Ну и ладно, справимся сами. Ты ведь сможешь взять под контроль три десятка человек?
– Раньше не могла, сейчас – без проблем.
– Виктор Матвеевич, – обратился Петр к безучастно сидящему в кресле полковнику. – Проглотите эту таблетку! И запейте.
Подал ему таблетку, вынутую из блистера, и налил воды из графина.
– Проспит всю ночь как убитый и завтра встанет с тяжелой головой. Память ты ему подчистишь, но поведение еще пару дней будет неадекватное. Те, кто после нашей экспроприации займутся этим делом, сразу заметят. Препарат выводится из организма медленно, так что анализы сразу покажут, что за дрянью его опоили. Не хотелось бы, чтобы он пострадал, если действительно нормальный мужик.
Выехали в семь утра, переночевав здесь же в квартире полковника и взяв с находящейся рядом автостоянки машину Корнеева. За ночь он хорошо выспался и был полон сил и азарта в предвкушении предстоящего. Он долго он шел к этому моменту, чтобы поставить на одном этапе своей жизни жирную точку и перейти к совершенно новому. Впереди был целый мир, маленькую частицу которого он мог видеть, когда наскоками бывал в доме.
