Ревущая труба - Прэтт Флетчер (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
– Скучаешь, небось, по дому, по реке своей Фьерм? – спросил Ши у тролля, когда тот присоединился к игрокам.
– Ей-ей, – отозвался Сногг. – Часто. Люблю ее. Рыбу.
– Вернуться, поди, мечтаешь?
– Нескоро это будет.
– А почему?
Сногг скривился.
– Господина Сурт – она суровая хозяин.
– И всех-то делов? Неужели других причин нет?
– Н-нет... Моя любит тролльшу Ильвагевю... Эх! Но что же это моя делать? Зачем толковать с узник про мой личный жизнь? Хватит! Играем!
Ши счел за лучшее прекратить расспросы, а когда Сногг сменился с поста, заметил:
– Нам крупно повезло. Не представляю, как это можно влюбиться в женскую особь троллиной породы, но он наверняка...
– Наблюдателен ты, человек из иного мира! Нетрудно читать его мысли, блуждающие у самых уст. Ильвагевю отказала ему, поскольку нос его чересчур велик.
– Вон оно что! Теперь я знаю, за что его можно ухватить. В общем, сегодня вечером...
Открыв вечером очередной тур тараканьих бегов, Хеймдалль несколько изменил заведенный порядок и несколько придерживал таракана Сногга во время первых заездов. Последовавшая полоса удач быстро создала у тролля нужное настроение, и пока счастливый Сногг похихикивал, пощелкивал пальцами и подскакивал от радости. Ши вкрадчиво начал:
– Дружище Сногг, ты так к нам добр. Как бы нам отплатить тебе за доброту? Что бы нам для тебя сделать? Может, мы в силах устранить препятствие, что мешает тебе вернуться к Ильвагевю?
Сногг вздрогнул и уставился на него подозрительным взглядом.
– Невозможно, – проговорил он хрипло.
Хеймдалль уставился в потолок.
– Одна маленькая надежда на освобождение, – пробормотал он, – и узники начинают творить чудеса.
– Господина Сурт – она очень плохая, когда сердится, – выдавил Сногг, беспокойно поводя глазками.
Хеймдалль кивнул.
– Но руки коротки у него схватить в стране троллей одного-единственного ее жителя, который ушел к любимой.
Сногг понурился и стал похож на какую-то птицу с огромным клювом.
– Трудно уйти от руки Сурта, – сопротивлялся он. – Опасно.
– А если изменить внешность, избавиться от какой-нибудь приметы? – включился в дискуссию Ши. – Так скрыться куда легче. Ведь тогда этого тролля никто не узнает!
Сногг погладил свой чудовищный румпель.
– Вот слишком большой... Ваша смеяться, да? – рявкнул он со внезапно вспыхнувшим подозрением.
– Вовсе нет, – успокоил его Ши. – Там, где я жил, в моей стране, одна девушка меня отшила, потому что у меня глаза слишком близко к носу. У женщин всегда странные представления о красоте.
– Это есть правда! – Сногг понизил голос настолько, что его было едва слышно. – Ваша исправлять мой нос, и я ваш! Все для вашей моя сделает!
– Не хочу ничего обещать раньше времени, – заявил Ши, – но думаю, что смогу кое-чем тебе помочь. Вообще-то я угодил сюда безо всяких волшебных приспособлений...
– Моя достать, – засуетился Сногг, который уже жаждал перейти от слов к делу.
– Попробую сообразить, что тут может потребоваться, – заверил его Ши.
На следующий день, когда Стегг собрал после завтрака миски. Ши с Хеймдаллем опросили остальных узников, готовы ли те принять участие в деле их освобождения из темницы. Ответы были разнообразны:
– Коли беду на нас не накличете – чего бы и не помочь...
– Ей, а меня-то возьмете?
– Давай, ежели по-тихому.
– Ингви – гнида!
В общем, понимание они встретили. Ши погрузился в сочинительство.
Требовалось заклинание, которое звучало бы достаточно убедительно. Он напрягал мозги, вспоминая, как Чалмерс формулировал законы магии, и клял себя за то, что слушал тогда недостаточно внимательно. Закон распространения? Нет, этот, похоже, никаким боком... А закон подобия? Это уже близко. Для тролля, самого немного сведущего в волшебстве и заклинаниях, попытка применения этого принципа не должна выходить за рамки общих магических закономерностей. Дело за малым: подкрепить все это шарлатанство каким-нибудь убедительным фокусом. Главное – заставить Сногга поверить, что совершается нечто из ряда вон выходящее. Узники должны хором закричать, что нос тролля резко уменьшился в размерах. Их восхищение завершит дело.
– К кому принято обращаться в заклинаниях такого рода? – спросил Ши у Хеймдалля.
– Скудны познания мои в мелочном волшебстве смертных, – ответил Хеймдалль. – Вот Спутник Зла и заклинаниям бы тебя научил, и прочим пустякам. Я же скажу, что имена предков-колдунов были бы не бессильны.
– Как их звали, господи боже ты мой?
– Прародительница ведьм всех – Витольф, предок всех ворлоков Вилльхарм, Свартхед – первый певец-заклинатель, а основатель рода великанов – Имир. Ну, чтобы убедить Сногга, можешь добавить и ныне здравствующих Андвари, короля гномов, и правительницу троллей, Старуху из Железного Леса. Жуткая тварь, но к себе подобным, думается, благосклонна.
Когда Сногг появился снова. Ши уже в целом разработал методику фальшивого колдовства.
– Мне понадобится пчелиный воск, – сказал он, – горячая жаровня с углем, кусок выловленного из воды дерева, расщепленный на лучинки не толще твоего большого пальца, фунт зеленой травы и какая-нибудь доска на подставке, чтобы поместить над жаровней.
– Время близится, – сообщил Сногг. – Великаны собираться. Когда нужны эти вещи?
Ши услышал, как Хеймдалль позади застонал от ужаса, уловив первую фразу, но, тем не менее, спокойно сказал:
– Да как соберешь, так и тащи.
– Может, завтра в ночь. Будем играть?
– Нет... то есть да, – проговорил Хеймдалль.
В неясном свете факелов на его худом, заострившемся лице было ясно написано напряжение. Ши представлял, как сгорает он от нетерпения с его-то чуть ли не болезненным чувством персональной ответственности. Скорее всего, причина именно в этом, – убеждал он себя. Судьба мира, богов и людей, да и самого Ши тоже, по словам Хеймдалля, зависит от одного лишь звука Ревущей Трубы. Он все никак не мог этого осознать, терзаясь странным ощущением нереальности всего происходящего – сколько бы ни повторялись совершенно неопровержимые доводы.
Но даже все эти ужасающе достоверные доводы так и не смогли разрушить охватившего его фаталистического настроения. Как бы ни был скучен тот мир, из которого он прибыл, представлял он собой все-таки нечто достаточно незыблемое и целостное, что поддавалось прогнозу, а в чем-то даже и влиянию.
Здесь же он чувствовал себя щепкой, подхваченной океаном нелепых и жутких событий. Цепь неудач, с которыми он столкнулся во время путешествия в Етунхейм, породила в нем прочное сознание собственной беспомощности, от которого не излечил его даже неожиданный успех в раскрытии козней великанов и поисках молота Тора. Тогда Локи, а недавно и Хеймдалль хвалили его храбрость – ха, – сказал он себе, – если бы они только знали! Его воодушевляла отнюдь не истинная отвага, а лишь странное чувство, будто его вовлекли в какую-то отчаянную игру, главная задача в которой – играть как можно искуснее. Ши подумал, что, наверное, и солдаты переживают нечто подобное во время атаки. Иначе они бы все разбежались, и никаких войн бы просто не было.
Мысли его опять вернулись к эпизоду в замке Утгарда. В чем было дело в заклинании, которым снабдил его Локи, или в слезе? Или просто сработал трезвый взгляд современного человека? Последнее наверняка сыграло немалую роль – все были слишком возбуждены, чтобы замечать такие мелочи, как отсутствие тени у Хуги. Все, что было в Ши от представителя двадцатого столетия, отчаянно противилось мысли, что такая штука, как заклинание, вообще способно вызвать какой-то эффект. Но все остальное-то тоже не поддавалось объяснению с материалистических позиций!
Неужели это означало, что, произнеся соответствующее заклинание, он мог действительно сотворить некое чудо, оставаясь при этом человеком? Хеймдалль, Сногг, Сурт – все они обладали сверхъестественными способностями, это было им присуще изначально, но что ему, Ши, их методы? Он ведь ни богом не был, ни – слава те господи – троллем, ни великаном.
