Дальневосточный штиль (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович (читать книги TXT) 📗
-Это было близко. – Мелькнула в голове Олега суматошная мысль, когда возникшая на миг мерцающая преграда остановила удар биологического шприца, заряженного концентрированной энергией смерти. Лишняя конечность, вообще-то не свойственная пернатым, напоминала высовывающийся из перьев скорпионий хвост, только загнутый не вверх, а вниз. И сейчас это орудие убийства с последующим поднятием на ноги свежего трупа лишь чуть-чуть не дотянулось до кожи чародея. К счастью, набранная пикирующим монстром скорость оказалась достаточно велика, чтобы комплекс из носимых на груди и конечностях артефактов посчитал его снарядом. И тогда воздух на пути угрозы на миг стал таким же плотным как железо, а с мраном случается то, что случается с дурными птицами, не заметившими стену на своем пути. – Сдохни, тварь!
Три выстрела из револьвера в упор оборвали жизнь пернатого чудовища, хотя в цель и попало всего две пули. Из-за осознания близости к смерти у боевого мага второго ранга жутко затряслись руки. Впрочем, он практически моментально смог взять разбушевавшийся организм под контроль, усмирив хлынувшие в кровь гормоны, и попытался оценить боевую обстановку.
Петр с порядковым номером четыре зябко ежился, щеголяя голым торсом, а также испуганно взирал на обломанное жало, сжатое им в руке. То было покрыто смесью из отвратительного белого гноя и темной вязкой жидкости, в которой плавали кусочки разваренных ягод. Форма стрельца лежала на снегу и медленно истлевала. Удар хвостом пришелся в бок кафатана. Прямо туда, где располагался карман с фляжкой. Видимо на жале мрана имелись какие-то рецепторы, а потому при контакте с жидкостью, что птичка посчитала кровью, она выпрыснула свой некрояд. И отравила напрочь одежду, от которой её владелец успел вовремя избавиться. Доказательство поговорки: «коготок увяз – всей птичке пропасть» лежало поверх зверски убитой формы, изрубленное до состояния полуфбриката. Шея отдельно, грудка отдельно, окорочка вообще в разные стороны разлетелись…Вот только разделавшие тушку люди никак не могли приступить к ощипыванию – отмахивались и отстреливались еще от десятка пернатых мутантов, вылезших вообще непонятно откуда.
-Бей куриц! – Олег не стал пояснять Ефиму, что к домашним несушкам эти существа имеют куда меньшее отношение, чем человек к медведю. Был слишком занят тем, что усилием мысли удерживал еще одну на диво резвую тварь буквально в паре сантиметров от плюхнувшегося с испугу на задницу Третьего. Телекинез всегда считался довольно тонким искусством, требующим идеального контроля и мало пригодным для боя…Впрочем, мастера целители не только могли придержать им в нужном положении разорванный сосуд или вытереть пот со своего лба во время операции, но и дробили силой мысли ядра. Успехи Олега на этом поприще были куда как более скромные, но на мало отличимую своей массой от большого мешка ядовитую ворону-переростка их все же хватило. Пусть и со скрипом. Бестия натуральным образом рычала, медленно вырываясь из незримого захвата, но к счастью у боевого мага второго ранга получилось выиграть достаточно времени, чтобы Четвертый разрядил в монстра свое ружье. Щедрая порция дроби вошла в левый бок твари и вышла из правого, разворотив все на своем пути и только чудом не задев никого из людей. Десятник облегченно выдохнул и наконец-то смог взглянуть на то, чем заняты его подчиненные.
Слова у Ефима не расходились с делом. Выползшую из поленницы тварь, не успевшую толком взлететь, он рубанул бердышом. И получил в ответ когтями поперек физиономии. Теперь они на пару бегали кругами по улице. Подскакивающий на пару метров мран с почти отрубленным крылом, держащимся лишь на лоскутке кожи и шатающийся стрелец с залитыми кровью глазами, занесший над головой большой топор. Кто из них догоняет, а кто убегает, было решительно непонятно. По всему городу вразнобой грохотали пищали, солдаты отстреливали заполонивших округу монстров. Бьющий из центра поселения алый луч исчез, но взамен него в воздухе начала проявляться сеть, словно свитая из света и почти касающаяся крыш. Людям, которые в большинстве своем летать не умели, от неё было ни холодно, ни жарко. А вот пытавшиеся набрать высоту пташки то и дело внезапно для себя оказывались рассеченными на мелкие кусочки.
-Граната! – У Олега чуть сердце не остановилось, когда тяжелый железный шар стукнулся о грудь одного из мранов, заставляя его с болезненным клекотом уйти в штопор. Нет, птиц бы взрывом основательно перекорежило, может даже до полной неспособности летать…Но ведь и люди бы под удар тоже попали, поскольку приземлилось едва ли не полкило взрывчатки в легко ломающемся на обломки корпуспе в опасной близости от самих стрельцов! В панике он потянулся всей своей магией к фитилю, стремясь его потушить…И не сразу смог поверить, тому, что тот не зажжен.
-Ты какого творишь, идиот?! – В этот момент Олег был как никогда близок к тому, чтобы в первый раз воспользоваться властью своего положения и прописать подчиненному плети. Много плетей! И солевой раствор для дезинфекции ран! Ярость боевого мага второго ранга вылилась на одного из мранов потоком пламени, родившимся в протянутой руке чародея…Ну как потомком, жидкой струйкой. Огня было побольше, чем на кончике фитиля свечи, но все же поменьше, чем у иных факелов. Правда, весь он угодил точно в цель, которой служил глаз твари и прилип к влажно зашипевшей плоти, словно та была облита бензином. Почти по человечески закричавший от боли пернатый мутант, окривевший на одну сторону, рванул куда-то в небеса обдавая все вокруг себя пометом и, похоже, возвращаться в ближайшее время не собирался. – Если бы эта штука рванула, вас же самих пришлось по кусочкам собирать!
-Да чего я, совсем дурной, запал поджигать? – Принялся оправдываться Первый Петр. – Я просто так ею запулил, как камнем! Если в детстве так перепелок сшибал, то чем эта мерзость хуже?!
Мран, в которого попали гранатой, на этот счет ничего уже не мог возразить. Брякнувшись о землю, он снова попытался взлететь, но не успел – голову монстра разможили прикладом пищали, перехваченной на манер дубины. Тело, правда, еще скребло снег устрашающими когтями, но эту агонию принимать во внимание не стоило. Как и наступать на стопроцентный труп – остатки рефлекторной активности вполне были способны сподвигнуть оный на удар жалом даже спустя пару часов после того, как прекратится всяческая мозговая деятельность.
-А зачем орал «граната»?! – Ядовито осведомился Олег, пытаясь повторить свой недавний успех в магии огня. Жалкий пучок искр, сорвавшийся с его пальцев, цели не понравился, но желаемого эффекта все же не произвел. Глаз чудовищной птицы хоть и пострадал, а сама она испытала сильную боль, но тем не менее пернатое из боя не вышло и продолжило наседать на стрельцов. Четверо из них охраняли остальных, угрожающе маша на мранов бердышами, а остальные тем временем перезаряжались, дабы без лишних помех опасных в ближнем бою птах пристрелить.
-Ну, так ведь граната! – Олег сплюнул на землю и мысленно пообещал себе, что наказания этот умник после боя не избегнет. Но плеть – это слишком мягко. Он найдет Святослава и заставит провести его урок изящной словесности! Да, есть опасность, что после этого никто и никогда больше не услышит от стрельца ничего, кроме проевшего ему все мозги жизнерадостного «Дык!». Однако, на сей риск стоит пойти, дабы раз и навсегда вбить в остальных подчиненных понимание того, в каких случаях уместно подавать подобного рода сигналы.
Противостояние десятка с небольшой стайкой мранов закончилось довольно неожиданно. С соседней улицы на шум заглянул один из старших офицеров «Небесной танцовщицы», а после птицы взяли и дружно умерли. Ну, сложно им было этого не сделать, когда именно на таком развитии событий настаивает потомственный некромант, у которого даже фамилия – Погребельский. А имя – Бахарь. С точки зрения многочисленных в Сибири язычников, придерживающихся старых славянских обычаев, вполне достойное. Однако на вечеринках аристократов над чародеем из-за него частенько подшучивали, чем надежно отвратили темного волшебника от так называемого «высшего общества».
