Год багульника. Весенняя луна - Коруна Джен (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
— Можно ступать по чужим следам, но они не всегда придут туда, куда ведет твое сердце. Можно взять себе чужую судьбу и потерять самого себя. Мне не нужно ни чужое счастье, ни чужой покой. Мы — цветы на одном стебле, и пока безжалостная рука не сорвет его, нам суждено быть рядом.
Что-то было в ее словах, в ее тоне и взгляде такое, от чего Сигарт вынужден был сдаться.
— Что ж, — проговорил он со вздохом, — наследница эльфийских князей сама выбирает свой путь… В любом случае, по какой бы дороге ты ни пошла, после смерти тебя ждут прекрасные Острова-без-Времени — это ли не утешение?.. Конечно, если ты не попадешься своему авлахару. Но уж об этом позабочусь я!
Его глаза грозно сверкнули.
— Одних этих слов достаточно, чтобы понять, что я поступила правильно, — нежно ответила Моав.
Глава 10. Подарок на прощание
Они провели в Мермине еще несколько дней. За это время Сигарт нечасто видел Моав — она почти круглосуточно была в обществе Фанзая, ведя длинные разговоры о политике и грядущей войне. Однако, несмотря на ее отсутствие, хэур не скучал. Совершенно забыв о времени, он не уставал удивляться, сколь умиротворенно и гармонично течет жизнь этих поразительных лесных существ, овладевших тайнами воздуха. Только теперь он понял, насколько точны были слова Моав — каждый из них и впрямь жил своей жизнью, тайной, полной скрытого, одному ему известного смысла…
Искренне радуясь гостям, сильфы совершенно не навязывали свое общество. Несколько раз Сигарт беседовал с Фанзаем — его разговоры и расспросы о жизни в Сиэлл-Ахэль были настолько деликатными, что хэур скорее отдыхал во время них. Хегу же он видел лишь мельком и, если честно, был даже рад этому — каждый раз в ее присутствии ему почему-то становилось не по себе. Эти насмешливые глаза, такие темные, что в них даже не было видно зрачков, этот мягкий убаюкивающий голос, совсем не такой, как у Моав — все это приводило Сигарта в волнение, объяснить которое он и сам не мог. Она как будто видела его насквозь, читала его тайные мысли — а уж их-то у него было предостаточно. Дабы не запутывать и без того странные обстоятельства, Сигарт твердо решил лишний раз не вступать в разговоры с сильфой, но однажды ему все-таки пришлось изменить своему решению.
Они столкнулись неожиданно, в лесу. Сигарт как раз гулял, изучая окрестности, как вдруг рядом с ним раздался щелчок, и в следующее мгновение прямо из воздуха появилась Хранительница. Сигарт чуть не отскочил в сторону — он никак не мог свыкнуться со столь необычным способом появления. Хега же, наоборот, была совершенно спокойна, похоже, она искала этой встречи. Сверкнув внимательными темными глазами, она обратилась к хэуру:
— Я хочу подарить тебе кое-что. Идем, — без приветствия заявила она и, не дожидаясь ответа, двинулась по дорожке.
Сигарт покорно последовал за ней. Молча, они дошли до светлого каменного здания, почти полностью скрытого под густой сетью лиан. Если бы Хега не привела его сюда, Сигарт, наверное, и не заметил бы его, настолько плотно его обвила зелень.
— Это храм Жизни — единственный дом из камня во всем Мермине, — объяснила сильфа, — а заодно и место, где я провожу большую часть своего времени… Прошу!
Она плавно простерла руку, приглашая хэура следовать за собой.
Внутри царил приятный сумрак; рассеянный зеленоватый свет струился из окон под крышей. Вдоль стен в ряд стояли колыбели, сплетенные из прутиков; в некоторых из них спали сильфины, другие еще пустовали. Сигарт растеряно остановился на пороге. Заметив его замешательство, Хега ободряюще улыбнулась.
— Не бойся, они спят так крепко, что их даже громом не разбудишь. Детям ведь нечего бояться, потому их сон так спокоен. Сильфины живут здесь, пока матери не придут и не заберут их: в храме они в безопасности, им не страшны ни дождь, ни град, ни дикие звери — в прочных стенах есть свои преимущества…
Сигарт осторожно прошел за сильфой вглубь храма — несмотря на слова Хеги, он старался не шуметь. На возвышении в торце здания стояла большая чаша на тонкой ножке, высеченная из цельного камня; судя по обгорелым остаткам веток и листьев на ее дне, она предназначалась для воскурений. Сигарт подумал было, что сильфа станет разжигать огонь, но она прошла мимо постамента, подошла к нише в стене и вынула оттуда большую шкатулку. Хэур с интересом следил, что она будет делать дальше.
Поставив ларец на столик, Хега открыла крышку. К удивлению Сигарта, внутри не было ничего, кроме груды маленьких деревянных щепок — шкатулка была почти доверху заполнена ими. Сильфа взяла одну из них и положила себе на ладонь так, как будто это была настоящая драгоценность.
— И что же это такое? — разочарованно спросил хэур.
— Это — сердцевина из ствола сикоморы. Много лет назад в нее попала молния — удар был настолько сильным, что она разлетелась на тысячу мелких щепок. Но, несмотря на то что дерево погибло, сила, заключенная в его древесине, сохранилась. С тех пор каждый из детей воздуха всегда носит при себе его часть — благодаря ей он может позвать меня на помощь в случае опасности. Элефты чувствуют каждое живое существо, точно матери своих детей — услышав призыв о помощи, они могут точно указать мне, где случилось несчастье.
Она с благоговением протянула щепку Сигарту.
— Вот, возьми — кто знает, может, она спасет жизнь и тебе.
Хэур осторожно взял странный подарок двумя пальцами.
— Но что мне с ней делать?
— Просто носи с собой, а если тебе понадобиться моя помощь, достань и позови меня: через мгновение я появлюсь рядом с тобой. Только учти, ты сможешь вызвать меня лишь один раз — распорядись же им мудро…
Серые глаза Сигарта подозрительно сузились.
— Почему ты так заботишься обо мне? Я ведь не сильф, и даже не эльф.
Несколько мгновений Хега, не мигая, смотрела прямо ему в лицо. Сигарта передернуло от этого взгляда. Наконец, Хранительница улыбнулась и просто сказала:
— Потому что тобой управляет смерть — я вижу это. Она настолько сильна в тебе, что окутывает своим крылом не только тебя, но и тех, кто оказался рядом с тобой. Мое же царство — это жизнь, и я помогаю тебе, чтобы хоть немного восстановить равновесие. Кроме того, мне кажется, каждый лишний день твоей жизни значит очень много — намного больше, чем ты можешь себе представить…
— Это Моав тебе наговорила?! — обозлился хэур. — Она ошибается! Она еще совсем молодая и придает слишком большое значение некоторым вещам.
— Зато ты, по-моему, наоборот, совсем не придаешь значения тому, чему бы следовало. Например, той силе, что связывает вас с Моав: ты хочешь разорвать эту связь, даже не поняв, для чего она тебе дана.
— Я не хочу вмешиваться в то, в чем ничего не понимаю, — твердо, ровным голосом ответил Сигарт. — Эльфийские тайны относятся именно к этим вещам. И еще я не хочу видеть Моав несчастной, а со мной она может быть лишь несчастлива.
— Ты вправе поступать так, как считаешь нужным, однако не следует забывать, что воля Эллар сильна, и раз отступив от нее, ты можешь нарушить предначертанный ход событий.
— По-твоему, было бы правильнее заставить страдать бедное существо, виновное лишь в том, что послушалось своего сердца?!
Хега улыбнулась, не глядя на хэура.
— Мне кажется, ты недооцениваешь свою кейнару… Ее сердце — отражение света самой Эллар, едва ли стоит спорить с ним. Конечно, выбор за тобой, но мне кажется, желая оттолкнуть Моав, ты больше думаешь о себе, нежели о ней.
Она снова подняла на Сигарта прекрасные темные глаза. На этот раз он выдержал ее взгляд.
— Тот, кто не принимает бой, заранее проигрывает, — сказала Хега.
— А тот, кто вступает в битву, зная, что обречен на поражение, губит не только себя, но и тех, кто ему доверился.
Сильфа опять улыбнулась — на этот раз более искренне.
— А ты умнее, чем я думала, — проговорила она своим глубоким теплым голосом — Сигарту показалось, будто его погладила мягкая рука. — Похоже, Моав не ошиблась… Что ж, мне больше нечего тебе сказать — ты давно уже вышел из возраста моих подопечных!
