Великий Эллипс - Вольски Пола (первая книга txt) 📗

— Транспортное средство мадам Уразоул весьма необычное, — заметил Каслер Сторнзоф, — но я не думаю, что его можно квалифицировать как сверхъестественное.

— Неужели? Разве вы эксперт по сверхъестественным явлениям, господин главнокомандующий? — с оттенком ехидной вежливости осведомился Гирайз в'Ализанте.

— Совсем не эксперт, — абсолютно миролюбиво ответил Каслер. — Но в детстве я научился определять существенную концентрацию контролируемой энергии, которая вызывает дестабилизацию естественных процессов. Эту концентрацию повсеместно и неверно трактуют как аномальные явления. Такого рода знания включены в традиционную программу обучения в Грейсленде, и я пользуюсь этими знаниями до сих пор. Я внимательно рассмотрел коляску мадам Уразоул в Тольце и не почувствовал в ее создании никакого вмешательства «сверхъестественных» сил. Ее изобретение примечательно, но в основе своей оно — продукт технических знаний.

— А, понятно, — кивнул Гирайз, слегка нахмурившись. «Один-ноль не в вашу пользу, господин маркиз, — про себя улыбнулась Лизелл. — Хотели выставить его дураком, а засвидетельствовали свой дурной характер».

— Я не принимаю серьезно в расчет зарскую оригиналку, — впервые грандлендлорд Торвид снизошел до разговора со своими компаньонами. — Ее своеобразное средство передвижения имеет хорошую скорость, но как оно будет пробираться по узким горным тропкам, по пескам пустыни, по лесам, топям и болотам? Там технике не пройти, и ее изобретатель потерпит фиаско. Эта нелепая самодвижущаяся коляска имеет, по-видимому, только одну силу — поражать воображение недалеких умов, и больше ничего существенного. Это просто новая игрушка.

Грандлендлорд Торвид ни на секунду дольше необходимого не задержался в кают-компании. Еда была отвратительной, общество иностранцев и того хуже. В любом случае ему нужно было сделать важное дело. Он отправился на палубу, где ночной воздух свеж и прохладен, а над головой ярко блистают звезды, такие далекие и яркие. Достав черную сигарету из платинового портсигара, он прикурил и некоторое время стоял, глядя на небо. Не отрывая глаз от звезд, он достал из нагрудного кармана фрака перфорированную трубку. Рассеянно открутив крышку, он нервно вытряхнул содержимое в ладонь.

Он сжал в кулак маленького ночного гонщика, который бил крылышками, пытаясь вырваться на волю. Футляр с запиской, написанной шифром, был прикреплен к грудному отростку создания. Ночь, к счастью, была светлой. Грандлендлорд разжал кулак, и летун улетел со скоростью разбитой надежды.

Палуба чуть вздрогнула под чьими-то ногами, и это заставило Торвида вздрогнуть. Он обернулся, и пред ним предстала высокая фигура, чужая и одновременно знакомая до мозга костей.

— Это я нарушил ваше уединение, — раздался голос Каслера Сторнзофа.

— Ничего страшного, я просто курю, — ответил родственник, укрывшись за облаком дыма.

— Что это было? У тебя из руки взметнулось, я видел…

— Тебе показалось, игра света, — Торвид выпустил кольцо дыма, совершенное по своей форме.

Повисла пауза, затем Каслер вежливо продолжил:

— Воля ваша, Грандлендлорд.

Может быть, младший Сторнзоф поверил ему, а может, просто подчинился авторитету законного главы Дома, что практически одно и то же. Во всяком случае, Каслер не употребил насилия для немедленного выяснения истины.

Насилие. Как не вязалось это слово с обликом достойного члена семьи Сторнзоф. Каслер Сторнзоф был героем, в каком-то смысле достоянием рода.

— Оставляю вас наедине с вашими развлечениями, грандлендлорд, — слова Каслера прозвучали безукоризненно вежливо. Он повернулся, чтобы уйти.

— Постой, — приказал Торвид, и Каслер остановился, как вкопанный. — Одну секунду, племянник. Если позволишь, дам тебе маленький совет. — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — У меня нет желания давать тебе какие-то указания, но прислушайся к тому, кому со стороны видней, что твоя — как бы это сказать — беззаботно-благодушная природа заставляет тебя совершать грубые ошибки.

— Какие же ошибки я совершаю?

— Ты сходишь с дистанции, помогая конкурентам явно за счет интересов Сторнзоф. Ты предлагаешь им свои услуги, ты разглашаешь ту информацию, которой только ты владеешь, ты же расшатываешь собственные позиции.

— Ты намекаешь на инцидент в Глоше?

— Он стал твоей первой ошибкой. Если бы ты тогда не вмешался, один из участников наверняка бы выбыл из соревнования раз и навсегда.

— Ты допускаешь, что я могу оставаться безучастно в стороне, когда оскорбляют женщину?

— Ее благополучие — не твоя забота. Я не верю, что ты можешь размякнуть до излишней сентиментальности по поводу сомнительного целомудрия какой-то случайной актрисульки из Вонара.

— Насколько мне известно, мисс Дивер не актриса, а писатель и лектор.

— Ну и чем же она отличается от актрисы? Она зарабатывает на жизнь публичными выступлениями на сцене. Где ты здесь видишь разницу? Что меня волнует, так это как ты оцениваешь свой поступок. Ты безрассудно предотвратил ту случайность, которая принесла бы тебе выгоду. Ты увеличил свою глупость, извинившись — не спорю, благородное извинение, достойное всяческих похвал — перед какой-то иностранкой за поведение своих соотечественников. Мы не склоняем голову перед теми, кто стоит ниже нас и ничего для нас не значит. Ты понимаешь меня?

— Понимаю, но не соглашаюсь. Даму грубо оскорбили; распоясавшиеся животные, набросившиеся на нее, заслуживают трибунала, и извинение было как раз к месту.

— Дама? Да? Я начинаю понимать. Получается, вонарка вскружила тебе голову, так?

— Не совсем. Она красивая, но…

— У нее хорошие формы, насколько я заметил, — небрежно бросил Торвид. — Но она насквозь буржуазна, посмотри на ее кокетство, ни вкуса, ни стиля, она непрерывно строит тебе глазки, и как мало в этой игре утонченности.

— Вам трудно угодить, грандлендлорд.

— Да, у меня высокие требования.

— Мисс Дивер располагает меня к себе своей открытостью, непосредственностью, она напрочь лишена всякого притворства. А я пристрастен к четко очерченным характерам.

— Мужским, наверное. Но ты ничего не знаешь о женщинах.

— На Ледяном мысе не было ни одной женщины, — согласился с ним Каслер.

— Верно. И здесь долг обязывает меня коснуться твоей второй ошибки. Не далее как час назад ты всем рассказал о том, чему тебя учили в детстве, поведал этим полоумным иностранцам о своей способности чувствовать сверхъестественные энергии. Что за глупость ты допустил? Образование, которое ты получил на Ледяном мысе — тем более сам уединенный мыс — не должны быть достоянием чьих-либо ушей, кроме грейслендских. Система Разъяснения, дошедшая до нас из глубин времен и охраняемая традицией, неподходящая тема для пустой болтовни за столом, где собрались враги и просто незнакомые люди. Твоя оплошность хуже глупости, она больше похожа на разглашение священной тайны.

Каслер Сторнзоф напрягся, сдерживая раздражение, но ответил с присущей ему вежливостью.

— При всем моем уважении я не могу согласиться с вами, грандлендлорд. Я ни словом не обмолвился о Приобщении, лишь вскользь упомянул о своем начальном образовании, о своей способности чувствовать движения светил, но это относится только к моей персоне и не является секретом. Я вступил в разговор, когда почувствовал, что мое участие уместно, и сделал это с чистой совестью.

— Пф… ты захотел произвести впечатление на женщину. Играй с ней в игры, если тебя это развлекает, только не совершай глупостей, не нашептывай на вонарское ушко секреты. — Торвид раздраженно отшвырнул окурок в море. — А теперь слушай меня внимательно, я буду говорить как глава нашего Дома. Ты — офицер Грейслендской империи, и ты Сторнзоф. Ты очень хорошо понимаешь свой долг. Ты закаленный солдат и знаешь, насколько опасно разглашать тайну. Следи за своим языком, ни слова этим болванам, и ты выиграешь битву.

— Но это не битва, — не согласился с таким определением Каслер с едва уловимой ноткой сухости в голосе. — Как вы верно заметили, сэр, я — солдат и потому способен отличить войну от спортивного состязания.