Охотница Салли или Листик на тропе войны - Дубровный Анатолий Викторович (читать хорошую книгу TXT) 📗

— А я уже не лезла напролом, а сначала посмотрела и проскользнула между жгутами. А перед тем как проходить между ними, потянула жгут на себя. Всё плетение сделано так, что каждый жгут стремится вернуться на своё место, но при этом немного уходит в сторону воздействия на него. Если бы я попробовала их раздвинуть, то они, наоборот, начали бы сжимать того, кто это делает. А так я сама попыталась их сжать, они воспротивились этому и раздвинулись. А как я сломала купол? Любое плетение, какое оно бы ни было сложное, можно распустить, надо только знать — где и за что потянуть. А этот Тарун весьма самонадеян, купол снаружи нерушим, а изнутри всё видно — где и что. Вот я дёрнула, а он и лопнул, купол в смысле, — хихикнула Листик. — До этого Таруна я ещё доберусь!

Листик, похихикав, заявила, что пора спать, и улеглась рядом с Лишей, а гиласса их обоих прикрыла широкой лапой. Листик потянулась и моментально уснула так, как это умеют делать только дети. Маара покачала головой, глядя на спящих рыжих девочек:

— И не скажешь, что одна — могучая волшебница, а другая — огненное существо, не менее могучее.

Стражники со стен крепости, внутри которой находился переход на Олуан, с удивлением смотрели на странный отряд, появившийся не на караванной дороге, а из пустыни. В отряде не было ни одного врома, да и повозок не было, только всадники. Да и кони не были похожи на тех, что водятся в этом мире и приспособились к пустыне. Впереди отряда шла гигантская ящерица, на которой сидели две рыжие девочки. Странный отряд появился перед самым заходом солнца и сразу направился к переходу. Впрочем, мешочек с золотом снял все вопросы и позволил быстро пройти все таможенные процедуры. Ещё один мешочек — и отряд быстрой рысью направился к Лалаку. В портовом городе решили остановиться, не потому, что хотели отдохнуть, и не потому, что так решила Листик, просто корабль в Порт-Саул отправлялся только через три дня. Это был последний рейс — начинался сезон штормов. Поэтому капитан хоть и рисковал не успеть и попасть в шторм, стремился взять как можно больше груза, ведь его корабль застрянет в Порт-Сауле на три месяца. Воспользовавшись свободным временем, Салли с Листиком и Лишей, в сопровождении Ждана, отправилась за покупками. Рыжим девочкам требовалась одежда. Костюмчик Листика сгорел на Айдаре, когда её атаковали сайше. У Лиши вообще не было одежды по размеру, Салли и Маара ей что-то такое соорудили из подручных материалов — одну шаль и несколько шейных платков вряд ли можно назвать одеждой. Теперь же девочки стали обладательницами нескольких брючных костюмов из мягкой замши и красивых платьиц. Одетые в эти платьица Листик и Лиша, взявшись за руки, гордо вышагивали впереди Салли и Ждана.

— А не зайти ли нам промочить горло? — задал вопрос Ждан, когда обе пары поравнялись с двухэтажным домом, над двухстворчатой дверью которого была многозначительная вывеска с криво нарисованной кружкой.

— Вот, не умеют рисовать, а берутся! — осуждающе сказала Листик, глядя на вывеску.

— Так услуги настоящего художника стоят дорого, обычно такую вывеску рисует кто-то из посетителей таверны, имеющий какие-то способности и задолжавший хозяину, или за выпивку. Отсюда качество и тематическая направленность — кружка. Над таверной обычно — кружка или какой-нибудь персонаж, держащий эту кружку, — пояснила Салли, тоже глядя на кривое произведение искусства пьяного художника.

— Ага, — согласилась Листик, — у этого «художника» фантазии хватило только на кружку, или спешил очень — выпить хотелось.

— А зачем горло промачивать? — заинтересовалась Лиша, закончив рассматривать кружку.

— Это так говорится, — засмеялась Салли, — на самом деле, так предлагают выпить.

— Так мы зайдём, а? — с надеждой повторил вопрос Ждан, Салли кивнула:

— Зайдём, время есть, заведение выглядит приличным, возможно, там молоко есть, вот Лишу и угостим, да и Листик не откажется.

Внутри таверна была довольно чистая, чего не скажешь о большинстве её посетителей. Выбрав один из столиков, компания Листика за ним и расположилась, через некоторое время подавальщица принесла заказ, там была не только выпивка (если молоко можно так назвать — кроме пива Ждану, были три большие кружки молока), а и жаркое, поскольку время уже близилось к полудню, то Листик и её друзья успели проголодаться. Лиша в своей огненной ипостаси могла брать энергию от солнца или любого другого огня, в обличье человека нуждалась в человеческой пище. Жаркое ей понравилось, а от молока она пришла в восторг. Быстро опустошив свою кружку, Лиша сунула нос в кружку Ждана, тот как раз поставил её на стол, сделав очередной глоток.

— Фу! Какая гадость! — с чувством сказала девочка, она пиво и не попробовала, ей хватило запаха.

— Ага! — поддержала подружку Листик. — Сначала пьют такую гадость, а потом драться начинают. В таких заведениях почему-то всегда дерутся, после того как поедят и выпьют. Ждан, вот ты можешь объяснить, почему так происходит? Мне когда-то Рамана объясняла, но я так и не поняла. Говорит, низкий культурный уровень и алкогольное отравление.

Сказав это, Листик, не ожидая ответа от Ждана, хитро посмотрела на Салли. Та, усмехнувшись, сказала:

— Алкогольное отравление, наложенное на низкий культурный уровень, даёт именно такой эффект.

Лиша с жалостью посмотрела на смутившегося Ждана:

— Зачем ты пьёшь то, чем можешь отравиться?

Листик заступилась за друга:

— Ждан драться не будет, у него культурный уровень высокий, значит, алкогольное отравление не даст эффекта драчливости.

— За него это сделает Листик, — произнесла переставшая улыбаться Салли, посмотрев на человека, приближавшегося к их столику. Франтовато одетый, он совсем не был похож на обычных посетителей кабаков портового города, расположенного у врат перехода. Улыбаясь кривоватой улыбкой, человек обратился к наёмнику:

— Здравствуй, Ждан! Надеюсь, ты меня узнал? А если узнал, то, наверное, и вспомнишь тот должок? А ведь если считать с процентами, то ой-ой-ой сколько получается!

— Гюлуф, я тебе всё отдал ещё тогда! — набычился Ждан, видно, эта встреча была ему крайне неприятна.

— Это ты так думаешь, а я думаю по-другому. И тебе придётся отдать этот должок, иначе эти цыпочки, ведь они с тобой? Да? Уйдут со мной, так сказать, в счёт долга.

Салли, да и Листик, обратили внимание, что вслед за лощёным человеком к их столику подтягивались личности совершенно бандитской наружности. Салли, как и девочки, была не в обычном своём костюме охотника, а в платье, делающем её неотличимой от обычных горожанок. Не имеющая украшений девушка выглядела даже беднее, чем простые жительницы Лалака. Кристлэн, с которым она не расставалась, был спрятан в складках платья, а определить род занятий по внешнему виду Салли было невозможно. А Гюлуф нарушил затянувшееся молчание вопросом к Лише:

— Пойдёшь с дядей, а?

При этом он попытался схватить девочку двумя пальцами за нос. Лиша перехватила руку Гюлуфа, ухватив за запястье. Мужчина громко закричал, из-под ручки девочки пошёл дымок, и все почувствовали запах паленого мяса.

— Лиша! Отпусти бяку, видишь, как воняет! — строго сказала Листик.

— Не-а — ответила маленькая рыжая девочка, копируя Листика, но при этом демонстративно принюхивалась, показывая, что не видит. Когда Лиша разжала и убрала свою руку, стало видно обугленное место, где она держалась.

— Я… Я… — заверещал отскочивший франт.

— Ещё хочешь? — угрожающе спросила Листик, зажигая огненный шар. Мужчина молча попятился, так же попятилась его неопрятная группа поддержки. Салли посмотрела на Ждана и попросила:

— Расскажи-ка об этом твоём знакомом и что за долг он от тебя хотел?

— Это Гюлуф, говорят, он занимается пиратством и разбоем, но маскируется под добропорядочного купца. Как-то раз я с ним сел играть в карты и проиграл. Но долг я ещё тогда отдал! Всё отдал, до медяшки! Не ожидал его здесь встретить…

— А он увидев тебя в обществе девушки и двух девочек решил ограбить, раз, как ты говоришь — пират и разбойник. Посчитал, что ты не окажешь сопротивления, у него-то целая банда, а ты один. Даже если сопровождаемые тобой девушка и девочки не простые, то пока спохватятся… А там можно выкуп потребовать или продать, если выкуп нечем платить, — задумчиво произнесла Салли и щёлкнула пальцами, подзывая хозяина, а не подавальщицу.