Хроники инквизиции (СИ) - Нечаева Екатерина "Etcetera" (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
– Сичас, сичас, милая, сготовлю, – раздалось за спиной. Неприветливая старуха, маячившая, в окне дома, где я ночевала, теперь сюсюкала и суетилась так, будто накануне и не ободрала меня на кучу монет, а приютила чисто по доброте сердечной.
Я хмыкнула.
– А может и не случится. На озеро, да на… бревно полюбуюсь. Так вы кажется говорили, что здесь ничего не происходит? – вежливо осведомилась я.
Он скрипнул зубами и отвернулся, глядя на дальние холмы и проплывающие над ними облака. – Как пожелаете.
Не стала бы на это ставить последнюю заначку, но по-моему он меня малость недолюбливал. Я смотрела на него снизу вверх, и меня удивляло совсем не то, что он нагло угрожал инквизитору Святого ордена, а деревенские его поддерживали. Я вообще мало слушала, что он говорил, просто продолжала смотреть. Небо, отражающееся в его глазах, казалось мне черным. Сожженным дотла.
Я не спеша зашнуровала сапоги, обнаружила заклинанием поиска озеро (где оно мне никто говорить не хотел) и направилась туда. Староста нагнал меня уже на полдороге, молча пошел следом. Потом также молча встал у дерева, стал наблюдать, похожий на могильную насупленную птицу.
Иногда я не люблю свою работу. Иногда я очень не люблю свою работу, думала я, ходя кругами у озера. Я ненавижу таинственные преступления, когда не понятно, какая нечисть тут поработала и главное зачем. Зачем их так демон побери положили?
– Зачем? – повторила я вслух. – Почему они лежат так?
– Мне-то откуда знать. Или меня в чем-то обвиняют? – буркнул вместо ответа староста. Я с трудом подавила желание обвинить его или уложить на бережок третьим.
Я инквизитор, а не следователь королевского розыска или некромант, с досадой вздохнула я. А значит, что здесь произошло узнать будет трудновато, и это добавляло мне головной боли.
– Нет, ни в чем. Пока, – мрачно добавила я. – Почему бы не рассказать, что здесь происходит? Это обязанность Святого ордена помогать… – я запнулась. – и защищать…
Девиз нашего ордена я помнила паршиво, запало в память только то, что он красиво звучал и был в рифму. Но я ни разу не сумела сказать его правильно, даже на церемонии посвящения. Шеф до сих пор мне это поминает. Старый зануда.
– Бродяги… некого тут защищать. Такое иногда бывает, может где в устье реки утопли, а здесь вынесло.
– Ага, хорошо так приплыли. Сразу на берег и с цветами, мечта гробовщика.
Он упрямо замолчал. Пахло лилиями и гниющей тиной. Омутом. Хоть озеро и было чистейшей воды. Я впервые остро пожалела, что так и не доучилась на мага. Эх, превратить бы этого старосту щас в жабу, пусть бы потом квакал по болотам, искал принцессу, которая его поцелует. Наверняка знает, что тут происходит, но ничего не скажет и другим запретит. Ррах наррвах…
Он неожиданно резко вскинул голову.
– Ладно, скажу. Но нечего наших обвинять, и так дурные слухи ходят…
За последние несколько седьмиц здесь было найдено уже несколько человек и все мужеского полу, один из соседний деревни, другие наемники без роду, без племени. И вообще странно, что они позабыли в этих краях. Все найдены поутру на берегу озера, с белыми лилиями на груди и обескровленные. Ни ран, ни укусов нет, только синяков многовато, будто гигантские засосы. Никто из местных к этому непричастен, пропадали в основном чужаки, зачем-то сунувшиеся сюда.
И все равно даже сейчас, я была уверена, что всей правды он мне не сказал. А может и вообще никакой не сказал. Черные глаза, что-то настороженно выглядывающее из них, словно прикидывая поверила или нет. Вот и вся правда, что у меня была.
Подозрительный тип, таинственное злодеяние и головная боль. Отличное утро.
Весь оставшийся день я потратила на обследование места преступления, в смысле места нахождения утопленников. Судя по следам, их аккуратно складывали на одном и том же бережку, и если б сердобольные селяне не оттаскивали на ближайший погост, здесь скоро накопилась бы горка. Следов нечисти я не почуяла. Может, мешала слишком близкая вода, может замочил кто-то из деревенских, или их и вправду спустили вниз по течению далеко отсюда, а они приплыли в озеро.
Вампиры и оборотни в здешних краях давно не появлялись, а остальные… мало ли кого жажда замучила… Для порядка я порыскала по лесу, но ничего не нашла. И никого. Селяне отмалчивались, староста ходил за мной молчаливой укоряющей тенью. Я его также молча мечтала в кого-нибудь превратить. Неплохо подошло бы в козла или барана. Жара дышала липкими губами на деревню, и до смерти хотелось грозы.
Дом у старой Терны был богатый, впрочем как и у остальных местных жителей. Не в пример другим поселениям деревенька. И что-то не похоже, что они зарабатывали тут только одним честным крестьянским трудом. На только честном труде на аррафский сервиз, сделанный гномами, не накопишь. О старосте она отзывалась с пугливым уважением и восхищением, об утопленниках просто помалкивала или говорила, что сами напросились. Странноватая это была деревня, тихая и слишком спокойная. По опыту знаю, именно в таких, где все жители помалкивают, да прикрывают друг друга, и водятся самые страшные тайны.
– А что чужаки у вас часто бывают? – поинтересовалась я. Старуха скосила тускло-зеленый глаз и с подвываниями зачастила, что деревенька у них маленькая и сюда даже налоговые сборщики не ходют. А зря, если бы завернули, здоровски бы удивились. Думаю, это вообще был бы лучший день в их жизни.
– Нечисть здесь водится? Может, что-то подозрительное?
– Да какая нечисть, деточка, – скривившись буркнула она. – Езжала бы ты других защищать, тех, кто нуждается.
Угу. Ничего не знает, ничего не видала, а что неизвестные типы на озере топнут, так это может сезон такой. Я снова скользнула взглядом по комнате. Под широким дубовым столом стояла тщательно перевязанная корзинка со специями, вяленым мясом, сладостями, мотками цветных ниток и лоскутами шелковых тряпок. Странный набор. Поймав мой взгляд, старуха быстренько задвинула ее подальше и что-то ворчливо забубнила под нос. В корзине не было ничего интересного, но она вела себя так, будто в ней по крайне мере лежал некромантский гремуар и что-то отрубленное. Из местных и слова было не выдавить, но я и так уже узнала многое. Теперь осталось только подтвердить догадки. Пошатавшись по округе, я постучалась в одиноко стоящий на отшибе дом старосты.
Он гостеприимно пригласил меня войти, сжимая в правой руке нехилый ножичек. Который видно до этого натачивал, да так с ним и вышел. Про худшие варианты я старалась не думать.
– Чем обязан, уважаемая?
Его черные проницательные глаза смотрели на меня и как будто мимо. Он словно видел кого-то другого на месте так доставшей его, мающейся от жары девицы. И мысли у него были тоскливые, мрачные.
– Попрощаться пришла. Уезжаю завтра. Утопленники у вас странные, но непохоже, что это ваша вина. Да и нечисти тут вроде бы не водится. – я нагло засунула нос к нему в дом, пытаясь разглядеть обстановку. Самая обычная, какая бывает в домах большинства холостяков.
– Может и вправду утопли выше по реке, – продолжила я. – а течением их приносит сюда. В любом случае то, что произошло здесь останется на вашей совести. А мне надо ехать дальше.
Он не запрыгал от радости, не начал истово благодарить высшие силы и тоска из его глаз убралась лишь чуть-чуть, из чего я умно заключила, что не я была его главной проблемой.
– Ну что ж, тогда прощевайте. Мне жаль, что мы отняли драгоценное время.
Я только хмыкнула и кивнула. Дверь гостеприимно захлопнулась у меня перед носом, но когда я заглядывала к нему перед этим, то успела заметить схожую корзиночку, что и у Терны, прикрытую ветошью. Бусы, бусы, все сверкающие, как отполированные водой, речные камни, шелковые тряпки, фарфоровые чашечки и тряпичная кукла. Явно не подходило к его по-холостяцки небрежно раскиданным вещам. Я снова хмыкнула. Завтра должен был быть веселенький день.
На следующее утро у берега озера пахло разгоряченными на солнце лопухами, ромашками, полынью и еще ко всему этому добавлялся призрачный, ночной аромат лилий, и было трудно понять настоящий он, или это просто нагретое раскаленным жаром воображение. Он настойчиво преследовал меня. Но сразу же ускользал как только я пыталась принюхаться. Уезжать я вобще-то не собиралась, просто нужно было ослабить их надоедливое внимание к себе. Рано поутру, убедившись, что за мной никто не следит, тихо встала и выскользнула за дверь. Жители рано радовались…
