Перламутровые крылья (СИ) - Барк Сергей "bark" (книга бесплатный формат txt) 📗
Вся наша жизнь похожа на перышки. Я помню множество разных моментов своей жизни. Некоторые из них отливают стальным синим и призрачным зеленым, другие окрашены розовой зарей и бирюзовым морем. И пока течет мое время, блики переливают свет, заставляя его скользить вдоль поверхности, двигаться, течь, менять оттенок, становиться глянцевым, будто мокрые голыши или матовым, словно обласканные ветром обломки скал. Все эти перышки и есть моя жизнь, сложенная подобно облаку, распростертому над моим птенчиком.
Некоторые перышки красивее и важнее остальных. Эту скромную горсть дорогих воспоминаний я хочу сложить в ладони и наслаждаться ими вечно.
Я никогда не забуду, как судьба упала мне в руки далеким весенним днем. Не забуду, когда впервые ощутил его теплую притягательность в холодном склепе кладбища. Всегда буду помнить румянец на его щеках, стоило моим пальцем коснуться кожи на том роковом балу…
Эгоистично пользуясь тем, что Тенери спит, я осторожно обхватил его за плечи и пояс, скользнув под крылья. Прижал к себе. Уткнулся носом в волосы.
Акация — самый притягательный запах по эту сторону существования.
Обожание сводило с ума и заставляло разжать хватку, отпустить на волю. А я все продолжал прижимать его к себе, понимая, что это последнее, что я могу украсть у этой жизни.
Щедрая ночь закончилась; стоило Тенери завозиться, я против воли развел руки-клетку. Птенец был бледен и подавлен, попросил позавтракать, и я приготовил немного оставшегося в запасе мяса. Принес немного сладких ягод голубики, росшей неподалеку.
Мы ели в молчании.
— Почему я ничего не помню, Роскарус? — спросил вдруг Авис осипшим от рыданий голосом.
— Я ис-спользовал яд, — поднял я виноватый взгляд. — Родители погибли на твоих глаз-сах, и, видя в каком ты сос-стоянии, я понял, что это убьет тебя… Это почти с-с-свело тебя с ума.
Тенери застыл, уставившись в залитый светом проход.
— Я не мог допус-стить этого и зас-ставил тебя забыть вс-се те ужас-сы, с-с-свидетелем которых ты явилс-ся.
— Я просил тебя об этом? — подавленно задал вопрос Тенери и перевел на меня полный обиды взгляд.
— Нет, — выдержал я его немое обвинение. — К тому времени ты уже не мог с-с-связно раз-сговаривать и не понимал ничего из-с того, что я говорил.
На его глаза снова навернулись слезы.
— Слишком тяжело, — выдохнул Авис, словно грудь его действительно давила невидимая глыба. — Я полечу на восток, посмотрю что там, за кряжем.
С этими словами он поднялся, быстро собрал полетную котомку, положив внутрь немного еды и повязки на случай травм, как я всегда заставлял его делать. Питьевая вода в этих местах была повсюду.
— Вернусь вечером, — бросил он, не оборачиваясь, и шагнул вон.
«Прощай», — не произнес я вслух вырывающего душу слова, продолжая взирать на слепящую кляксу света, в которой ты растворился навсегда.
«Прощай, любимый.»
Свернувшись тугими кольцами, я сложился пополам в самой сердцевине и замер.
Двигаться я не хотел. Не хотел дышать, не хотел продолжать видеть, посему закрыл глаза. Не хотел слышать, но жизнь напоминала о своей бескрайней энергии шумным прибоем и мириадами живых существ, не прекращающих движения ни на секунду.
Но это ничего, пройдет какое-то время и все закончится…
— …Роскарус! Роскарус! — звали меня из прекрасного далека, где я не был тем, кем являлся на самом деле — палачом, смертоносным орудием в чужих руках.
— Роскарус, очнись! — продолжала звучать в ушах самый прекрасный голос на свете.
До хруста костей мне хотелось его увидеть, и я раскрыл глаза.
Минута, и расплывающаяся картина приобрела четкие границы — я видел перед собой обеспокоенное лицо птенчика, он хмурился. Вытянув руку, я коснулся его лба, стараясь стереть волнение.
— Роскарус, с тобой все хорошо?
— Вс-се прекрас-с-сно, — прошипел я наваждению, убирая упавшую на глаза челку.
— Я звал тебя, но ты не приходил в себя. Я подумал, что случилось что-нибудь плохое. Мне не следовало уходить надолго, не предупредив тебя, — щебетала сладкоголосая птичка, растерявшая где-то все свое спокойствие. — Просто мне было тяжело и я решил, что поблуждаю еще денек в окрестностях.
— Ты вернулся? — все еще находясь в полусне оцепенения, спросил я, не будучи уверен, что сон откликнется на мои слова.
— Конечно, — растерянно ответил Тенери. — Конечно, вернулся. Ты… ты думал, я улетел от тебя навсегда?
Слова не были нужны, ответ он прочел на моем лице.
— Я… — он задохнулся. — Я никогда бы так не сделал. Я верю тому, что ты рассказал. Если ты говоришь, что выхода не было, значит, так оно и было. Ничто на свете не вернет мне семью, но потерять еще и тебя, я… — венки вздулись на влажных висках и тонкой шее. — Без тебя я не выживу.
Неужели у меня в запасе есть еще немного времени? Жизнь невыразимо щедра к крошечному муравью, поправшему ее дары не единожды, отнимая дыхание других существ.
Я приподнялся. Тенери сидел на сгибе моего хвоста, перетекавшего в живот.
— Я с-с-счастлив, что ты решил поз-сволить мне помочь, — сухим от прерванной спячки голосом прошипел я.
— Помочь?
— Помочь выжить здесь и отыскать других.
— Нет, Роскарус, — сердясь, ответил Тенери. — Я не выживу без тебя не потому, что не сумею отыскать еду, воду или укрытие. Я не сумею сделать это, потому что ты мне нужен. Нужен, понимаешь? — хрупкие пальчики впивались в мои плечи. — Не для того чтобы развести костер и согреть ночью. Понимаешь?
Я слышал его, но…
— Помнишь, тогда, в Летный день, ты спас меня?
Я завороженно кивнул, считая, что могу продлить чудесный сон заблуждений еще ненадолго.
— С того для я постоянно думаю о тебе. Сначала я просто восхищался твоей красотой, — говоря это, Тенери робко огладил щетинки у шеи.
Нет не робко - благоговейно, вдруг осенило меня.
— Потом я стал следить за твоей жизнью, собирая любые упоминания, будь то разговоры взрослых или упоминание в новостях. Ты был таким сильным, уверенным… немного пугающим. Я завидовал тебе и думал, что хочу стать таким же, потому и думаю о тебе постоянно. Но пожив рядом с тобой, я понял, что не хочу быть на тебя похожим, я хочу… хочу… чтобы ты был со мной. Был моим, — краснея спелой ягодой, оборвал пламенную речь Тенери и опустил глаза. — Моим, понимаешь?.. Это ведь ты мне снишься все время.
Ты однажды спросил, не нахожу ли я странным то, что мы делали это вместе. Ну то, что мы оба мужчины… и очень разные. Нахожу. Поверь, я понимаю, о чем ты говорил. Но… но мне все равно не удается избавиться от мыслей о тебе. Как бы я не старался. А потом я понял, что просто не хочу забывать о тебе…
Угловатые плечи судорожно вздымались, губы волнительно приоткрылись. Я смотрел на него сверху вниз. Как он ломает пальцы, как трепещут от дрожи его прозрачные перышки.
— …Мне показалось, что и я для тебя привлекателен, ну хотя бы немножко. Иногда мне казалось, что ты на меня очень долго смотришь и… и я видел, что когда я не смотрел в твою сторону, ты наблюдал за мной. Поэтому я предложил быть ближе. Но ты меня оттолкнул, — легкая обида скользнула в тихом голосе. — Я думал, ты отвергаешь близость со мной, потому что я тебе неприятен. Ведь я Авис, и мальчик… Это правда, что ты сказал мне тогда? — вдруг потребовал он ответа. — Правда, что ты меня любишь?
