Тень Великого Древа (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич (библиотека книг бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
Глядит на запад, в скалы над дорогой, будто высматривает какую-то точку… затем исчезает. Порыв воздуха дует туда, где он только что стоял. А Эрвин оборачивается к сестре и холодеет.
Ионы нет. Есть Обри один на коне, накрытый драным одеялом. Есть Хайдер Лид на ослике, с погонщицким кнутом. Сестра – исчезла.
С тяжелой душой сир Джоакин Ив Ханна покинул собор. Он брел, повесив нос, не замечая ничего. Перед глазами все еще плясали языки огня. Крошилась и осыпалась штукатурка, Светлая Агата исчезала в паутине трещин и лоскутах сажи. Сгорели и цветы – дорогущие зимние букеты, сложенные к ее ногам. Молодой священник выбежал откуда-то, бросился на Джоакина с кулачками. Кричал: «Нелюди! Звери!» Джо ухватил его за ворот и принялся бить в лицо. Вколотил зубы в глотку, расплющил нос, кажется, сломал челюсть… Его ослепил гнев – не столько на священника, как на себя самого. «Сами вы звери! – рычал он. – Зверский проклятый город!» Потом навел Перст, чтобы снести череп этому прихвостню волков, но Избранный хлопнул его по плечу:
- Довольно, сир, вы хорошо потрудились.
Граф окинул взглядом черную дыру на месте капеллы, потер ладони, сказал:
- Ненадолго оставлю вас – проверю, как дела на других участках.
И исчез. Джоакин отбросил избитого святошу и пошел прочь. Тут нельзя было находиться – так и душил запах гари. Вышел на площадь, подышал, умыл лицо снегом. Паскудно было, аж с души вон. Кто нелюди – мы?! Да быть не может! Мы боремся с нелюдями, мы – истребители нелюдей! Граф прав во всем: нужно искоренить источник зла, самую основу агатовской гордыни… Но отчего ж так дурно-то?
Подошел адъютант Хориса:
- Начинаем атаку на замковый мост. Генерал приказывает вам включиться в пятый штурмовой отряд.
- Он мне не командир, - огрызнулся Джоакин.
Пошел прочь от собора, чтобы больше не донимали. Подумал: я убил сто человек и одну икону, хватит с меня на сегодня. Побрел по улочке, увешанной мишурой. Гирлянды блестели, как насмешка. Хотел содрать их, но мечом не достал, а Перстом… хватит уже Перста.
- Встань в строй!
- Да он не наш…
- Тогда посторонись!
Мимо проходила колонна солдат. Оказалось, как раз эта улица ведет к мосту. Нортвудцы держали городские ворота, один закатный полк укреплялся в центре, а другой выступал на штурм замка. Печатала шаг пехота, звенела подковами кавалерия. Джоакин подумал: мне с ними не по пути, надоело убивать… А потом подумал: лучше уж с ними. В городе откроется окно – и придется бить на звук, кто бы там ни был. Лучше сжигать кайров в замке, чем тут мирных людей.
Он наобум пристроился к колонне, почти не глядя на закатников. Думал: трупоеды. Думал: вечером-то будете жрать! Даже представить противно… Пошел бы к Эйлиш, но она тоже… Напиться бы сегодня. И поиметь кого-нибудь. Только кого? Лауру?.. Гвенду?.. Полли?..
Иону? Аланис?
Неожиданно границы стерлись. Агатовки и простолюдинки, обидчицы и жертвы… Лишь одно объединяет этих девушек: все они нравились Джоакину. А теперь – все мертвы. Каждая погибла не от его руки, но с его помощью. Он не уберег Полли, он нанял Гвенду, он запер Иону в клетку, он пытал Аланис… Что ж за дрянь выходит вместо жизни?
Прошел под гирляндой, едва не зацепившись шишаком на шлеме. Выругался: какой к чертям праздник?! Сорвал бы кто-нибудь всю эту мишуру!
И вдруг гирлянда упала сама собой. Вальяжно опустилась поперек улицы, задела офицера и еще троих солдат. Издала сухой звонкий треск. Все четверо дернулись – и осели на мостовую.
- Эй, что за тьма… - не понял Джо.
Тогда треск повторился - умноженный на сто. Гирлянды по всей улице упали разом, и все вместе разрядились искрой. Сотни закатников легли там, где стояли. А потом распахнулись окна - все до единого.
- Тревога! К ор-рружию!..
Крик захлебнулся в звоне, грохоте, лязге. Отовсюду полетело – залпом, лавиной. Камни, топоры, ножи, котлы с кипятком. Джо вскинул Перст, открыл огонь – но тут же заорал от боли. Прямо на голову плеснуло, ошпарило затылок и шею. Он задергался, стряхивая капли кипятка, схватил горстку снега, прижал к коже… Бах! В шлем врезался кирпич. Джо устоял, пальнул куда-то, зажег пожар… Бах! Камнем в плечо.
- Засада! Бежим!.. – орали вокруг.
- К оружию! Сражаться!..
Плохо соображая, Джоакин открыл огонь. Куда попало, без разницы, лишь бы напугать врага… Бах! Прямо в руку угодил утюг. Перст отклонился вниз, прожег двоих закатников.
- Беги, дурак! – крикнул ему кто-то.
Остатки роты уже неслись со всех ног. Он не хотел. Он думал: нужно остановиться и бить проклятых гадов. Но его тело всегда знало, что нужно для спасения. В этот миг нужно – бежать.
Сперва Джоакин трусил шатко, криво, еще ошарашенный внезапностью. Пытался постреливать, получал новые удары в доспех. Но с каждым шагом все лучше понимал положение. На каждом шагу он перескакивал трупы. Треть закатного полка уже лежала на мостовой. Остальных атаковали отовсюду. Из каждого окна, из каждой щели, из каждого проема. Пугающе синхронно распахивались двери, выскакивали на улицу мужики и сразу, без заминки молотили бегущих.
- Г-га… - выхаркнул ближайший солдат.
Удар пришелся ему в грудь, скорость бега сложилась со скоростью лезвия – и топор прорубил доспех. Джо вскинул Перст, чтобы сжечь врага – но краем глаза уловил движение. Еще одна дверь, еще топор… Он чудом уклонился, только чиркнуло по шлему. Метнулся в переулок. Нельзя стоять. Ни вдоха нельзя!
Люди падали на каждом шагу. На каждом. Ежесекундно он видел, как кто-то умирает. Молот в лицо – хрясь! Кипяток на голову – аааа! Отвертка в глаз… Да, отвертка! Солдата сбили с ног, насели, ткнули в смотровую щель…
Что ж происходит, братцы? Что это такое?! Джо бежал, не в силах понять! Как могут простые мужики?.. Откуда координация?! Откуда искра?! Целая улица ударила в одну минуту! Тысячи человек – как единый отряд! Нужны хронометры, нужны офицеры в каждом доме…
Он вылетел на соседнюю улицу, оттуда снова в переулок. Уткнулся в забор, прожег Перстом. Дюжина закатников увязалась за ним – вот и славно, будет прикрытие! Сделаем петлю по другой улице, зайдем врагу в тыл…
- Ааа, мама! – завопил солдат. Его окатили горящим маслом из окна.
Другой запрокинул голову – и смялся под ударом, аж хрустнули кости. Бочка с камнями бахнулась с крыши. Джоакин скомандовал:
- Быстро, за мной!..
Выбежал на новую улицу – здесь тоже все кипело. Из окон и с крыш летел град снарядов. Из дверей выскакивали северяне, рубили на ходу. Северяне в простых телогрейках, в робах мастеров, в поварских фартуках, в извозчицких тулупах. Зайдем в тыл… Тьма, нет у них тыла! Весь город восстал!
Джоакин крутанулся в пируэте. Пальнул туда, пальнул сюда, расчистил площадку, крикнул всем, кто жив:
- Стройся здесь! Поднять щиты, прикрыть стрелка! Круговая оборона!
Его услышали, кучка закатников ринулась на зов. Из подворотни вышли двое – в простом мещанском платье, но с копьями в руках. Вскинули древка, подсекли бегущих солдат и деловито закололи. Двузубыми копьями с огоньками очей. Имперская искровая пехота.
- Умрите! – заорал Джоакин и попытался выстрелить.
Тук! Огонек ударил ему в руку. Короткая стрелка с кровавой каплей у основанья. Искровый самострел! Попал в Перст Вильгельма – лишь потому Джо еще жив.
- Аааааа!..
Он прыгнул в сторону, влетел в ближайший дом. На бегу уложил кого-то, перепрыгнул через тело. Сзади щелкнуло – пригнулся; мелькнул огонек над головой. Гостиная, кухня, кладовка… Где же дверь черного хода?.. Рыжее, мелкое метнулось под ноги, мявкнуло. Он шарахнулся, врезался, что-то посыпалось, разбилось… Тьма вас сожри!
- Сдавайся, сволочь, ты окружен.
Оглянулся, дал серию огней, поджег коридор за собой. Саданул Перстом по задней двери. Выпрыгнул на задворки, помчал, не разбирая. Уйду из западни, потом сориентируюсь! Двор, палисад, другой двор. Куча дров, сарай, телега, псовая будка: «Гав-гав-гав…»
