На Закате (СИ) - Шульженок Павел (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Высокие здания, от трех до пяти этажей, красовались своими фасадами, такими разными и, каждый по-своему, внушающими уважение.
Двусветные окна Альденского банка, забранные золотистыми витражами, были увиты затейливыми переплетениями выкованных из стали диковинных растений, заменяющих собой обычные решетки. Главный Штаб Имперской Армии красовался двумя ярусами. Понизу его шла ровная крепостная стена, метров пять высотой, с узкими стрельчатыми окнами и вертикальными полотнищами алых флагов Империи. Поверху — деревянный ярус с острыми шпилями и огромными окнами, так что бы солнце с самого утра заливало кабинеты и залы своим светом. Главная торговая гильдия блистала фасадом из белого мегалонского мрамора, и на ступенях её всегда было оживленно от возбужденных суетливых мерчантов и перекупщиков. Высший Альденский суд удивлял целым рядом грозных шестиметровых статуй, могучих ангелов, охраняющих Престол Всевышнего, Который и мыслился верховным Судьей всего мира. Серебряный Дом — фасад не уступающий по дороговизне отделки самой Торговой Гильдии, убранный серебряными барельефами. Штаб-квартира добывающей компании знаменитого острова Сольд, обеспечивающего серебром четверть ойкумены.
Мимо всего этого великолепия Аполлос прошел, прежде чем достиг площади Валерия. В центре её просторного круга возвышался на постаменте памятник могучему Императору, победившему Мегалон и, между прочим, положившему основание Святой Инквизиции. Вытесанный в камне властитель грозно взирал далеко на юг, держа ладонь на эфесе меча и словно находясь на вечной страже Империи. Однако, времена были мирными уже на протяжении последних двух веков, и словно в ознаменование этого голову и плечи Валерия Грома Лоргана метили своим белым калом вездесущие голуби.
Здесь же, на площади, останавливались извозчики, готовые отвезти клиента в любую точку города, за исключением некоторых специфических районов. Аполлосу нужно было добраться до старого вала, где триста лет назад проходила городская стена, то есть не менее шести стадий пути от центра. За валом находился древний Южный парк, вероятно самый большой в мире, и главная женская обитель Империи. Аполлос взял пролетку за два таннера и уже через пол часа, миновав три городских района, несколько скромнеющих по мере удаления от центра, добрался до старого вала.
Небольшое поросшее зеленой травой возвышение тянулось длинным неровным поясом, очерчивая пределы Старого Города. От древних укреплений не осталось практически ничего, за исключением отдельных фрагментов стены и нескольких ворот, превратившихся в арки. Ныне каждая арка была наименована в честь одного из королей прошлого. Ближайшая к Южному парку называлась в честь Фергуса Гильда, древнего короля, заложившего еще в начале первого тысячелетия будущее благосостояние молодого города.
Сразу за Аркой Фергуса, по правую руку, простиралось обширное пространство, усаженное тополями и кленами и расчерченное радиальными линиями аллей, вдоль которых белели сотни прекрасных статуй. Кроме аллей в парке имелось четыре канала, соединявшихся ближе к центру в общее кольцо и питающих фонтаны. В самом же центре, на травяном просторе, перемежаемом кустами роз и шиповника, возвышались солнечно-золотые шпили с синими флагами. Женский монастырь во имя Одигитрии.
Погода стояла ясная, солнечная. В голубой бездне небосвода лишь кое-где белели прозрачные разводы далеких перьевых облаков. Теплый ветер шелестел в кронах деревьев.
Аполлос шел вдоль по аллее, наблюдая, как играют на дорожке блики пробивающегося сквозь листву света, и все думал о том, что он скажет, если все-таки повстречается с Элис. Что ей вообще можно было сказать, да и нужно ли, учитывая, при каких обстоятельствах они познакомились. Она — блудница, заманившая его в ловушку, он — инквизитор, обрекший её на жизнь в монастырских стенах. Все, что приходило Аполлосу в голову, это только попросить у неё прощения, пожелать душевного мира и покоя. И быть может когда-то, даже через года, избыв в себе обиду и злость, она еще возблагодарит человека, так круто изменившего её жизнь, возможно спасшего её душу.
Выйдя из аллеи, детектив перешел кольцевой канал по круто выгнутой спине каменного мостика и продолжил свой путь среди ярко зеленых лугов, на лоне которых сверкали своими струями мраморные фонтаны и разгуливали жирные длиннохвостые павлины. Этих диковинных южных птиц выпускали в парке поздней весною, и отлавливали в начале осени, так что бы в теплый летний период территория вокруг монастыря напоминала райскую долину.
Сам монастырь был обнесен невысокой стеной, выложенной темным сверкающим сланцем. В отличие от большинства монастырей, расположенных в разных концах империи, эта стена не несла никакой оборонительной функции, служа только для того, что бы насельницы обители не могли покинуть её территории без разрешения своего священноначалия.
На входе в монастырь стояло двое стражников, которые любому другому посетителю сейчас бы не дали пройти, поскольку доступ в обитель открывался только на время богослужения в Соборе. Сейчас же, около трёх часов по полудни, стражники должны были охранять покой насельниц, так что бы никто посторонний не мог его нарушить. Одним из возможных исключений был визит инквизитора. Стражники, увидев красную ленту, приветствовали визитера легким учтивым поклоном и приоткрыли перед ним одну из высоких деревянных створок.
Территория монастыря занимала довольно обширное пространство, основную часть которого составлял дивный сад с зелеными газонами и яркими цветниками, разграниченными с помощью мощеных дорожек и затейливых изгибов подстриженого кустарника. В центре сада возвышался дивной красоты киворий с белоснежными колоннами и ярко-голубым сапфировым куполом. Под ним находилась большая чаша, всегда наполненная чистейшей благословенной водой, которая чудесным образом благоухала и, как верили, исцеляла от многих недугов. Это был чудесный источник, существование которого во многом и обусловило в свое время появление здесь монастыря.
Гораздо меньше яркого сада и кивория бросались в глаза основные монастырские корпуса, протянувшиеся вдоль стен. Здесь размещались сестринские кельи, трапезная, учебный корпус, а кроме этого три малых храма. Еще имелось два корпуса оранжерей, где выращивались особенно теплолюбиваые и нежные растения. Как правило, монастыри в Империи имели определенную специализацию в своем служении. В одних обителях были открыты научные школы, в иных постигалось воинское ремесло, третьи предоставляли кров обездоленным, а какие-то монастыри совмещали в себе и несколько функций. Двенадцать монастырей по всей Империи, будучи детскими приютами, занималось подготовкой служителей инквизиции. Выходцами из таких школ были и Кастор, и сам Аполлос.
Женская обитель во имя Одигитрии славиась тем, что производила множество действительно целебных лекарств, и содержала в городе два госпиталя с собственным персоналом. По сути, это был один из главных медицинских центров Империи.
Аполлос прошел до кивория не встретив ни души, и только у благодатного источника увидел двух монахинь, о чем-то беседовавших, присев на краю купели. Одеты они были в характерное именно для монастыря Одигитрии облачение — хабиты глубокого темно-синего цвета с золотой оторочкой и белоснежные велоны. Не ожидав увидеть посетителя, насельницы с перепуганными страшненькими лицами, быстро прянули куда-то в сад, исчезнув за зеленым кустарником.
Инквизитор подошел к купели в полном одиночестве и, склонившись над гладью чистейшей прозрачной воды, втянул носом воздух. Действительно, можно было ощутить сладкий аромат, однако непонятно было, то ли вода источает его, то ли в изобилии растущие поблизости цветы. Перекрестившись, Аполлос несколько раз зачерпнул воды ладонью, и, вкусив родниковой свежести, отправился дальше, в сторону собора.
Собор располагался в противоположном от входа конце, и поражал не только своими размерами, хотя и был пятым в Альдене и девятым во всей Империи. В удивление и восторг приводила его тончайшая, устремленная ввысь архитектура, создававшая впечатление, что огромное здание невесомо, и вот вот, пронзив небо своими острым профилем, устремится ввысь, прочь от земли. Ярко-синие витражи, украшенные сотнями пёстрых сюжетов, занимали практически все стены храма, а венчала его ярко-золотая кровля шпилей, сияющих подобно второму солнцу.
