Подземный огонь - Локнит Олаф Бьорн (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
Никто из людей не задумывается над тем, что оборотню совсем не так просто превратиться. Что странно: стать из человека зверем – легко, даже не замечаешь, как это происходит. А вот сменить шкуру волка на облик человека – намучаешься. Лично у меня потом всегда голова трещит, будто по ней целый день били громадным деревянным колом, и в душе становится противно. Кстати, сколько раз думал и многих спрашивал, никто мне так толком не ответил: оборотни – это люди с даром принимать облик зверя или волки, умеющие становиться людьми?
Впрочем, какая разница… Такими мы созданы, такими и останемся. Меня больше заботило, как бы продержаться те несколько мгновений беспамятства и полной черноты, за которые исчезает зверь и появляется человек. Со стороны, говорят, это выглядит страшновато – лапы стремительно растут, становясь руками, вытянутая голова волка сжимается, отчетливо хрустят меняющиеся кости, втягивается внутрь шерсть, и происходит все настолько быстро, что не уследить. И, между прочим, превращение – это еще и очень больно…
Все. Я еще полежал несколько ударов сердца, приходя в себя и убеждаясь, что теперь я – человек. Лежать на снегу, пусть даже и на толстом плаще, было довольно холодно. Рядом нетерпеливо топтался Гром, обрадованный тем, что столь нелюбимый им волк пропал. То обстоятельство, что зверь превращается в меня, его нисколько не тревожит. Для него волк – это одно, а человек – совсем другое.
В сущности, так и есть. Нас двое на одно тело. Трудно сказать, кто из нас должен зваться подлинным его хозяином. Наверное, оба – и человек, и зверь. Но у каждого из нас своя жизнь и свои представления о ней…
Моя человеческая половина, которая сейчас вскочила и принялась торопливо одеваться, сердито бормоча что-то себе под нос, носит имя Веллан. Иногда меня называют Веллан Бритуниец – по месту рождения. А в последнее время все чаще – господин Веллан, капитан королевской гвардии. Что полностью соответствует истине – я командую оболтусами, составляющими армию Пограничья, а заодно и отрядом личной охраны короля. По этой причине я и примчался в Хезер. Собственно, примчался не только я один – нас два десятка. Остальные сейчас в деревне, при короле, решившем лично посмотреть на открытие ярмарки. А мне приспичило сбегать взглянуть на перевал. Ничего, и без меня справятся. Нравы у нас в Пограничье простые, и посему правитель страны вполне может сорваться из столицы, чтобы съездить на ярмарку. Слишком уж многое зависит от того, как пойдет торговля.
И не приведи Бел, чтобы за три дня, пока длится ярмарка, что-нибудь приключилось. А приключится наверняка – либо ограбят кого-нибудь, либо с перепоя драку затеют, либо еще какая-нибудь гадость стрясется. А кому расхлебывать? Кому успокаивать разъяренных купцов и разнимать подравшихся недоумков? Правильно, мне…
Имя моей волчьей половины на человеческий язык переводится примерно как «Смех-в-сумерках». Я вхожу в Стаю Пограничья и считаюсь одним из тех, «кто бежит рядом с Вожаком». То есть мое положение среди людей и среди волков почти одинаковы. Благо Вожак нашей Стаи и король Пограничья – одно и то же лицо.
Рассказывать о том, как оборотень оказался на троне королевства людей, было бы слишком долго. История эта довольно запутана и известна немногим. Произошла она три года назад, во времена, когда в Стае объявился Бешеный вожак, и мы – один человек (наемник из полуночной страны по имени Конан), и компания оборотней – гонялись за ним сначала по Пограничью, а потом по всей Бритунии, пытаясь предотвратить всеобщую резню. Худо в этом случае пришлось бы всем – и людям, и полуволкам, и любому, кто подвернется под горячую руку.
Хорошие были времена… Хотя нас в любой миг могли отправить прямиком на Равнины Мертвых и вечером никто не знал, доживет ли до утра. Но я все равно вспоминаю о прошлых днях с удовольствием. Как и немногие из нашего десятка, уцелевшие в том безумном походе: король Эрхард и его племянник, наследник короны, мой заместитель и лучший друг – Эртель. Человек, затеявший всю эту карусель, сейчас, насколько мне известно, околачивается где-то в Аквилонии, а еще один из отряда, принадлежащий к нашему племени – на родине, в Боссонии. Стигийский волшебник Тотлант, дравшийся, как ни странно, на нашей стороне, уехал недавно в Бельверус. Тотлант – хороший человек, хотя и происходит родом из страны, породившей небезызвестного Тот-Амона и прочих мерзавцев… Ну, а я – здесь, в Пограничье. И в ближайшее время не собираюсь куда-либо отправляться.
Додумывал я уже на ходу, застегивая плащ, забрасывая за спину меч и вскакивая в седло. Гром с хрустом проломился сквозь заросли молодых елочек, окружавших поляну, вырвался на дорогу и без всяких возражений пошел резвым галопом.
Парень сидел там, где я его оставил. Точнее, не сидел, а полулежал, прислонившись к дереву и съежившись. Мне стоило больших трудов разбудить его, а потом дотащить до затанцевавшего на месте коня и усадить в седло. Гром возмущенно заржал, сообразив, что хозяин остался на земле, а седло занимает чужак. Когда же он понял, что из него вдобавок хотят сделать тягловую лошадь, окончательно разозлился – прижал уши и угрожающе завизжал. Пришлось еще тратить время на усмирение моего не в меру буйного скакуна. Я бы давно его продал или сменял – характер у него, врагу не пожелаешь – но где в Пограничье раздобыть хорошую лошадь? Лучше уж я буду терпеть его выходки…
После пары хороших шлепков и щелчка по носу Гром неохотно смирился. В сумах под седлом у меня лежал моток веревки, я привязал ее одним концом к волокуше, искренне надеясь, что она не развалится, а другим – к седлу. После чего потянул Грома за поводья. Конь недовольно захрапел, но все же рысью пошел вперед. Я бежал рядом, придерживая все время сползавшего набок мальчишку и поглядывая назад – выдержат ли веревки.
До Хезера оставалось три с небольшим лиги.
Мы вылетели на главную улицу поселка и резво понеслись по ней, провожаемые удивленными взглядами. Наверняка за нами уже разрастался пышный хвост сплетен и предположений, но мне было глубоко наплевать. Главное – поскорее добраться до трактира, где остановились наши.
«Последний приют» – большой постоялый двор, и в самом деле последний на Гиперборейском тракте – находился на Торговой площади. Ее уже успели загромоздить наскоро сколоченными лавками и палатками, и мне пришлось огибать площадь по краю, делая вид, что у меня началась внезапная глухота. Отвечать на посыпавшиеся со всех сторон вопросы было некогда. Потом вернусь и преподнесу купцам какую-нибудь правдоподобную байку, иначе напридумывают невесть чего…
У входа в «Приют» стояли тяжело груженые сани, которые с величайшей неохотой разгружали трое оборванцев. А еще у толстых дубовых дверей околачивался беловолосый, крепко сложенный парень – наследничек короны Пограничья – вкупе с десятником по имени, кажется, Джиб, и двумя девицами, явно купеческими дочками. Эртель вдохновенно трепался, остальные, хохоча взахлеб, внимали, и никто не обратил внимания на мое прибытие. Распустились, бездельники…
В этом смысле я и высказался, внезапно объявившись за спинами болтунов. Девицы мигом куда-то сгинули, Джиб подавился очередным смешком и едва ли не вытянулся по стойке «смирно», а Эртель вытаращился на поклажу Грома.
– Это что?
– Откуда я знаю? Не стой столбом, помоги! Где остальные?
– Пиво у Ревальда хлещут, – отозвался Эртель. – Или шляются по ярмарке… Нет, серьезно – кто это?
– Сказал же – понятия не имею! – огрызнулся я. – Джиб, ты знаешь, где в Хезере можно отыскать хорошего лекаря? – десятник кивнул. – Ноги в руки и марш за ним! Скажешь – один замерзший и один сильно обгоревший.
Джиб еще раз кивнул и убежал.
– Замерзшего вижу, – Эртель с трудом разжал руки парня, намертво вцепившегося в гриву Грома, и стащил его с седла. – А обгоревший где?
– Сзади, – я махнул рукой в сторону волокуши. – Я их на дороге подобрал. Держишь? Потащили в дом.
