Ночь в тоскливом октябре - Желязны Роджер Джозеф (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Я описал круг. Никто не следил за нами, ни с какой стороны.
– Еще достаточно светло, чтобы обследовать то место, которое ты определил, – предложила она.
– Давай оставим это на завтра. Я опаздываю на свой обход, – ответил я.
– Ладно.
Мы отправились домой. Я все думал о пророчестве старого кота, но это будет только завтра.
– Собачья дрема гораздо менее пышная, чем Целефаис, – сказал я по дороге.
– А какая она?
– Я снова в первобытном лесу со старым волком по имени Рычун. Он учит меня разным вещам.
– Если там есть Зооги, – сказала она, – то мы пролетали над твоим лесом, справа от реки Шай. Это ниже Врат Глубокого Сна.
– Может быть, – ответил я, подумав о маленьких коричневых созданиях, живущих на дубах и питающихся грибами, только когда поблизости нет людей. Рычун потешался над ними, как и почти над всем остальным.
Облака на западе приобрели пурпурный оттенок, а наши лапы промокли от росы. Кровь и месиво… Наверно, не помешало бы проанализировать.
Этой ночью мы болтали с Рычуном о том, о сем, пока не подрались, и я потерпел поражение.
23 ОКТЯБРЯ
С утра я принялся за дело. Побранился с Тварями, потом проверил все снаружи. У нашей парадной двери лежало черное перо. Может быть, одно из перьев Ночного Ветра. Может быть, подложено одним из Открывающих, с вредным наговором. Может, просто случайное перо. Я отнес его через дорогу в поле и пописал на него.
Серой Метелки не было поблизости, и я пошел к Ларри. Он впустил меня, и я рассказал ему все, что произошло со времени нашей последней встречи.
– Нам нужно проверить этот склон холма, – сказал он. – Возможно, там в прежние времена стояла часовня.
– Вы правы. Хотите пойти туда сейчас?
– Давай.
Пока он ходил за курткой, я изучал его растения. У него, несомненно, были экзотические виды. Я еще не рассказал ему о Линде Эндерби, возможно потому, что он мимоходом упомянул, будто они говорили только о ботанике. Возможно, Великого Детектива и в самом деле интересовали только растения.
Он вернулся с курткой, и мы отправились. Когда вышли в открытое поле, стало немного ветрено. В одном месте мы пересекли цепочку бесформенных следов, ведущих к ферме Доброго Доктора, где постоянно бушевала гроза. Я понюхал их: Смерть.
– Большой человек снова вырвался на свободу, – заметил я.
– Я не ходил в ту сторону, чтобы познакомиться, – сказал Ларри. – Теперь начинаю думать, не тот ли это самый, довольно знаменитый человек, с которым я уже встречался, приехавший сюда, чтобы продолжать свою работу.
Он не стал развивать эту тему, поскольку в тот момент мы подошли к стреле из арбалета, торчащей из ствола дерева.
– Как насчет викария Робертса?
– Честолюбивый человек. Меня не удивит, если он задался целью остаться единственным в конце, чтобы одному воспользоваться плодами Игры.
– А Линет? Нет никакой необходимости в человеческих жертвоприношениях. Они просто как бы смазывают колеса.
– Я уже о ней думал, – ответил он. – Возможно, на обратном пути мы пройдем мимо дома викария, и ты мне покажешь, которая комната ее.
– Этого я и сам не знаю. Но я попрошу Серую Метелку показать мне. Потом покажу вам.
– Так и сделаем.
Мы шли дальше, и наконец пришли к склону того небольшого холма, который я определил как центр.
– Так это и есть то место? – заметил он.
– Приблизительно. Прибавьте или отнимите немного, в любую сторону. Я обычно не работаю с картой, как поступает большинство.
Мы немного побродили кругом.
– Просто обычный склон, – наконец сказал он. – Ничего в нем нет особенного, если только эти деревья не являются остатками священной рощи.
– Но это же молодые деревца. Мне кажется, они растут совсем недолго.
– Да, мне тоже. У меня странное ощущение, что в твоем уравнении все еще чего-то не хватает. Ты учитывал меня в этом варианте?
– Да.
– Мы уже обсуждали это. Если ты меня исключишь, то где окажется центр?
– По другую сторону холма и дальше, к югу и к востоку. Примерно на таком же расстоянии, как от вашего дома до точки через дорогу от дома Оуэна.
– Давай посмотрим.
Мы вскарабкались на холм и снова спустились с противоположной стороны. Потом пошли на юго-восток.
В конце концов мы пришли в болотистое место, где я остановился.
– Вон там, – сказал я. – Может быть, еще пятьдесят или шестьдесят шагов. Не вижу смысла залезать в грязь, если можно рассмотреть его отсюда. Здесь все выглядит одинаковым.
– Да. Ничего обещающего. – Он некоторое время осматривал местность. – В любом случае, – произнес он наконец, – это означает, что ты, наверное, все еще чего-то не учитываешь.
– Таинственный игрок? – спросил я. – Кто-то, кто затаился и не выдает себя все это время?
– По-видимому, дело именно в этом. Разве раньше так не случалось?
Я крепко задумался, вспоминая прошлые Игры.
– Попытки были, – сказал я. – Но другие всегда обнаруживали такого игрока.
– Почему?
– Всякое такое, – ответил я. – Кусочки, которые никак иначе не складываются.
– Ну?
– Игра уже почти в конце. Раньше никогда так надолго не затягивалось. Все обычно уже знают об остальных к этому времени, когда всего одна неделя осталась.
– В тех случаях, когда кто-то скрывался, как вы приступали к его обнаружению?
– Мы все знаем к моменту Смерти Луны. Если после этого что-то выглядит не так, и это можно объяснить только присутствием еще одного игрока, то уже достаточно возросла сила, чтобы произвести колдовские действия для определения личности этого игрока или его местонахождения.
– Тебе не кажется, что стоит попытаться?
– Да. Вы правы. Конечно, это не моя специальность. Хоть мне и известно кое-что обо всех этих действиях, но я сторож и расчетчик. Тем не менее я найду кого-нибудь другого, кто может попытаться это сделать.
– Кого?
– Еще не знаю. Мне надо сначала выяснить, кто владеет таким мастерством, а потом сделать ему формальное предложение, чтобы он поделился со мной результатами. Конечно, я с вами тоже поделюсь.
– А что если это будет некто, кого ты не выносишь?
– Не имеет значения. Существуют правила, даже когда вы пытаетесь убить друг друга. Если им не следовать, долго не протянешь. Возможно, у меня есть нечто необходимое этому лицу – умение выполнять дополнительные расчеты, или, скажем, вычислить что-нибудь еще, кроме центра.
– Что, например?
– Ну, место, где найдут труп. Место, где можно достать определенную траву. Склад, где находится конкретный ингредиент.
– Правда? Я ничего не знал о таких дополнительных расчетах. Насколько трудно их делать?
– Некоторые очень трудно. Некоторые легко.
Мы повернули и пошли обратно.
– Насколько трудно рассчитать местонахождение тела? – спросил он, пока мы поднимались на холм.
– На самом деле, это-то довольно просто.
– А что если ты попробуешь определить местонахождение того полицейского, которого мы сбросили в реку?
– Вот это уже сложно, поскольку здесь участвует много дополнительных переменных. Если труп просто переместили или если известно, что кто-то умер, но не известно где, – тогда это не очень трудно.
– Это действительно напоминает озарение, – заметил он.
– А когда вы говорите о своем предвидении, о способности предчувствовать, когда что-то должно случиться, или каким образом, или кто там будет присутствовать, – разве это не напоминает озарение?
– Нет. Я думаю, что это больше напоминает подсознательное умение использовать статистику на фоне достаточно хорошо известного поля деятельности.
– Ну, некоторые мои расчеты, вероятно, очень похожи на сознательный способ сделать то, что вы делаете подсознательно. Очень может быть, что вы просто интуитивный расчетчик.
– А этот трюк с нахождением трупа? Разве не озарение?
– Так только кажется со стороны. Кроме того, вы только что видели, что может произойти с моими расчетами, если мне недостает какого-то ключевого фактора. Вряд ли это можно назвать озарением.
