Сердце Ворона - Геммел Дэвид (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Добрый день, мастер Шада, — сказал он. — Для нас ваш приезд большая честь.
— Не сомневаюсь, — без тени улыбки ответил Чайн Шада, слегка наклоняя массивную голову, покоящуюся на толстой, бычьей шее. Его лицо, несшее следы более сотни проведенных поединков — сплюснутый нос, рассеченные брови и губы, — тем не менее не было лишено некоторой дикой красоты. Чемпион обладал темными, широко расставленными глазами и глубоким раскатистым голосом. — А вы кто?
— Капитан Мулграв. Отвечаю за безопасность.
— Мойдарт будет смотреть финальный бой?
— К сожалению, нет.
— Что ж, пропустит интересный спектакль. Полагаю, моим соперником станет Горайн. — Он похлопал по плечу стоявшего рядом с ним гиганта. — Хорош, да? А через пару лет станет еще лучше. К счастью, я к тому времени уже уйду на покой.
— Я видел ваш бой с чемпионом из Гориазы, — сказал Мулграв. — Это было в замке Вервик четыре или пять лет назад. В первом периоде вы сломали ему челюсть, но он продержался еще почти целый час.
— Да, помню, крепкий был парень, — согласился Шада. — Хорошо чередовал удары с обеих рук и головой умел пользоваться. В одиннадцатом периоде едва не сломал мне нос. Думал, что ослепну, но обошлось. А вы любитель?
— Нет. Просто в тот день я оказался на посту. То, как вы работаете ногами, — это нечто потрясающее.
— Да, Мулграв, все дело в ногах. Каждый удар начинается с ног и на них же заканчивается. А теперь скажите, среди горцев есть способные бойцы?
— Кулачный бой здесь не развлечение, мастер Шада. И даже не ремесло. В горах дерутся один на один, пока кто-то не падает. На пути к финалу вам встретится несколько крепких парней, так что берегите нос.
— Дело не в этом, — сказал Шада. — Я приехал, чтобы сразиться в финале. Епископ предложил пятьдесят фунтов. Он горячий любитель кулачных боев и мой преданный поклонник. По крайней мере по его словам.
Мулграв ответил не сразу:
— Едва ли это по-спортивному, сир. Ведь вашему противнику, чтобы дойти до финала, придется сразиться с пятью или даже шестью противниками.
— Я не стану его убивать. Это скорее показательное выступление, чем настоящий турнир У Горайна будет возможность проверить себя, а мне вряд ли захочется избивать или калечить собственного ученика.
— Понимаю. Но ведь существует возможность и того, что в финале вам будет противостоять другой.
— Думаете, меня побьет какой-нибудь неотесанный горец? — ухмыльнулся второй борец. — Чушь!
Мулграв перевел взгляд на ученика прославленного чемпиона. Его широкое, как у Чайна Шады, лицо с выдающимися скулами и круглыми бровями пострадало не так сильно. В Горайне ощущалась какая-то темная, грозная сила, но Мулграву хватило одного взгляда, чтобы проникнуться к нему неприязнью. В глазах бойца застыли жестокость и злоба.
— Всякое бывает, сир. Можно поскользнуться, можно пропустить случайный удар, можно…
— Ну уж нет! — грубо перебил его Горайн. — Только не со мной. Я победил в семнадцати боях. Этим вонючим пастухам далеко до настоящих бойцов. Можете поставить все свои деньги, капитан. Сорвете куш.
— Я не играю на деньги, сир.
— Уверяю вас, никакого риска, — сказал Чайн Шада. — У Горайна талант. Он станет лучшим. Думаю, мне удастся заработать на нем больше, чем своими кулаками. В следующем месяце он выступит в Баракуме, на Королевском турнире. После этого турнира о нем узнают все, А теперь нам надо идти. Епископ обещал предоставить мясо и угли. Говорят, самые лучшие бифштексы можно съесть как раз в горах.
— Это верно и в отношении уисгли, — заметил Мулграв.
— Обязательно попробую, но только после состязания. Бойцу необходимо сохранять ясную голову.
— Старому бойцу, — поправил Горайн.
Мулграв заметил вспышку раздражения в глазах Шада.
— Что ж, приятно было с вами познакомиться, капитан, — сказал чемпион. — Возможно, мы еще встретимся попозже и оценим ваши угли.
— Буду рад, сир.
Силы Ведуньи были на исходе. Она ушла довольно далеко, а работа только-только началась. В лесу Древа Желаний Царил холод, и женщина безуспешно пыталась защититься от него старой, поношенной накидкой. В конце концов она прислонилась к стволу древнего дуба и постаралась отдохнуть и расслабиться.
В лесу Древа Желаний почти не осталось магии, и ее усилия как-то улучшить положение были равнозначны стремлению одолеть гнилостный запах застойного болота с помощью капли ароматического масла. Аналогия возникла сама собой, и Ведунья недовольно поморщилась: если это так, то вся ее жизнь была прожита понапрасну.
«Нет, — сказала она себе, — я выстою, я не сдамся, не уступлю отчаянию».
Сидхи давно ушли, а без них земля стала бесплодной и унылой. Но ведь магию, некогда процветавшую в этой стране, создавали не только сидхи. Они лишь приручали ее. Магия же жила в сердцах всех тварей и существ, а более всего в душах людей. Деяния любви и самоотверженности, героизма и долга — все они укрепляли и усиливали магию, питающую землю и деревья, разносимую ручьями и реками. Мать, поющая колыбельную ребенку, крестьянин, благодарящий поля за обильный урожай, влюбленные, застывшие в объятиях над рекой, герой, защищающий в одиночку деревянный мост… все они рождали магию.
К сожалению, случалось и противоположное. Злоба, зависть и себялюбие, мысли о мести и покорении, планы, рожденные жадностью и ненасытностью, убийства, грабежи и насилие ослабляли землю, истощали магию, нарушали гармонию. Варлийцы вовсе не были прирожденными злодеями, но самоуверенность и жажда власти лишали их способности видеть величие природы.
Горы казались им всего лишь грудами камней, из которых можно извлечь уголь, золото и серебро; леса служили источником древесины для зданий и кораблей. Их печи загрязняли небо черным дымом, каменные города становились рассадниками болезней, их бесконечная, неутолимая потребность в войнах и завоеваниях рождала океаны ненависти, отчаяния и горя. Подобно неистребимой туче саранчи, опустившейся на пшеничное поле, варлийцы поглощали, уничтожали магию мира, разъедая его душу.
Почувствовав прикосновение злобы, Ведунья быстро отогнала ее от себя. Нельзя допустить, чтобы их злость, их презрение, их ненависть укоренилась в ее душе.
— Они не ведают, что творят, — прошептала женщина. Словно дети, варлийцы понятия не имели о том, что разрушают.
Выбравшаяся из реки водяная крыса метнулась через полянку и, задержавшись на мгновение, чтобы взглянуть на человека, исчезла под кустом. Ведунья закрыла глаза, ища покоя, отдохновения от тревожных, сумрачных мыслей. Почти час сидела она у старого дуба, то впадая в дремоту, то вспоминая давно ушедшую юность, когда ей впервые явился дух Риамфады. Семилетней девочкой она собирала травы для матери, бродя по опушке леса Древа Желаний. Дух вышел из-за деревьев и заговорил с ней. Он предстал в образе молодого, светловолосого, красивого горца.
— Пойдем со мной.
— Нельзя входить в лес, — ответила она! — Это запрещено.
— Нам с тобой можно, Каретха,
— Проклятие ждет любого смертного, вошедшего в лес. Это знают все.
— Проклятие падает не на всех. Сюда входил Коннавар. Сюда входил Бэйн. Доверься мне. Идем.
Забросив за спину холщовый мешок с собранными травами, Каретха взяла его за руку и вошла в лес. Она до сих пор не понимала, что заставило поступить ее так. Мать всегда предупреждала дочь об опасностях, предостерегала против незнакомцев и их нехороших привычек.
Риамфада привел ее на небольшую полянку. Над пламенем костра висел медный котел, из которого поднимались струйки пара. Сладкий, приятный запах разносился над лужайкой. Этот аромат остался с ней навсегда. Риамфада сел на землю и сорвал маленький синий цветочек, потом показал его Каретке. Цветок увял, почти умер, лепестки его поблекли и потемнели у краев. Риамфада сжал пальцы и протянул руку. Девочка подалась вперед, пальцы разжались. То, что лежало на ладони, уже не было умирающим цветком, а превратилось в живое, насыщенное цветом, синим, как летнее небо, с белой, словно только что выпавший снег, серединой существо. Риамфада снова сжал и разжал кулак, и цветок исчез, точнее, превратился в небольшую серебряную брошку в форме цветка.
