Цветок у трона - Калитина Ольга (библиотека электронных книг txt) 📗
…Он плавно опускается на трон и откидывается на высокую резную спинку. В его руках корона. Она скользкая от еще свежей крови, но Он знает, что ни за что ее не уронит. Подняв ее над головой, Он мучительно медленно опускает корону на голову. Но прежде чем она займет свое законное место, Он посмотрит в остекленевшие глаза своего брата. О, Он специально оставит ему мгновение жизни, чтобы ублюдок увидел, как Принц становится Королем. А у ног нового Короля будет сидеть девушка с черными как ночь волосами. Намотав на палец длинную шелковую прядь, Король заставит ее поднять голову. Чтобы увидеть отражение своего почти безумного желания в фиалковых глазах…
Принц резко встал, отчего свеча ярко вспыхнула и погасла. Комната, пропитанная тайными желаниями и страстями своего господина, погрузилась в кромешную тьму. Лишь два темно-синих огонька хищно смотрели сквозь нее.
Чего бояться Боги? Те, кто стоят над всеми, кто играет жизнями? И откуда это могущество? Столько вопросов, но не на все хочется искать ответы. Потому что истина отвратительна в своей простоте и откровенности. Без смертных Боги бессильны, именно жалкие смертные, жизнь которых всего лишь вспышка, маленький стежок на полотне вечности, питают Богов их силой и бессмертием. Для Бога нет худшей участи, чем забвение. Забвение — это Божественная смерть. Но что заставляем смертных забыть? Эти жалкие букашки знаю только закон силы и даров. Щепотка божественных благ и жменя божественного гнева — вот лучший рецепт, чтобы держать их в повиновении. Власть, деньги, страсти… все это там, внизу, где мгновенноживущие грызутся, как стая дворняг за сочную кость. Наверху же, власть одна — власть силы. Но в ней есть одни недостаток: ее всегда мало. И находится тот, у кого ее оказывается больше. Вот тогда и начинается игра…
Ах, как замечательно, что они друг — друга ненавидят. Не зря Она плела эту тонкую сеть многие века. Это стоило того. Теперь те, у кого была сила Ее свергнуть, смертельно ненавидят друг-друга. Поодиночке они мало чем отличаются от смертных. А союзниками им никогда не быть. Осталось решить еще одну маленькую проблемку.
Она подняла тонкую бледную руку и слегка изогнула запястье, достав из воздуха белый цветок. Это был Ее любимый цвет, на нем невозможно ничего спрятать. Она знала, что душа каждого смертного белого цвета. А судьба раскрашивает ее как ребенок, впервые держащий кисть — где-то случайно поставит грязную кляксу, а где-то выведет замысловатый цветной узор. Каждая новая жизнь — новый холст для нее.
Но так как в каждом стаде есть паршивая овца, так и тут бывают исключения. Глупости, что есть заурядные, серые люди, которые за свою жизнь не сделали ничего, не оставили свой след. След всегда остается. Даже самый бедный крестьянин оставил свой узелок на нити судеб. Он обрабатывает землю, сеет зерно, и кормит свою семью, продолжая их судьбы, становясь их частью. Это смертный с белой душою. Она таких любила, они были самыми преданными ее почитателями. Они всегда ждали Ее почти с благоговением. Она освобождала их.
Но были и другие, те, которые боролись с Ней, в отчаянной попытке победить. Их души были выкрашены в разноцветные тона, каких не может найти ни один художник, сколько бы он не смешивал палитру. Судьба уже нарисовала то, что хотела, еще до их рождения. И те кто, умели разгадывать узоры судьбы даже еще не родившегося ее обладателя, назывались пророками. Пророчества — это предпосылки чужих судеб.
Разноцветные и белые души… Она в задумчивости коснулась нежных лепестков. Они начали темнеть, будто впитывая цвет из неоткуда, как салфетка чернила. И вот цветок налился яркими, сочными красками. Лилово-фиолетовые оттенки полностью поглотили белый.
Она раздраженно нахмурилась. Пока что обычная пешка, но главная задача, не упустить тот момент, когда она прорвется в дамки. И за одну клетку до конца доски, нанести удар. Это девчонка была серединой водоворота, вокруг нее затягивалась воронка. И если все пойдем по плану, это воронка засосет обоих принцев. Легкая улыбка коснулась ее совершенных губ. Самовлюбленные глупцы, каждый из которых тянет одеяло на себя, и слишком уверен в своих силах. Ей право даже интересно, кто из них первый убьет своего брата. И если бы все сложилось по-другому, Она бы даже оставила в живых…
Она сама удивилась тому печальному вздоху, который непроизвольно вырвался у нее. Да, это была ее маленькая слабость, в которой она боялась признаться даже себе. Когда-то один из них был ее фаворитом, почти учеником, почти любовником, почти… Он отказался. Решил сам принимать решение, выплатив долг сполна. Но Ей всегда было мало того, что он ей отдавал, даже когда он отдал самое дорогое. Глупец, он думал, что избавился от лишнего груза, а расплатился ключом к своей судьбе.
Она снова улыбнулась, отгоняя старые образы. Все-таки хорошо, что так получилось. Он отдал ей свое главное оружие. Раз она не смогла получить его всего, ей хватит и его поражения. И тогда, она еще раз задаст ему свой вопрос.
Она откинула голову назад, и тяжелые пряди рассыпались по ковру, становясь частью его узора. Если бы только знать, кто заставил их создать эту маленькую тварь, которая стала серьезной угрозой. Разве может что-то быть выше, чем небо? Было ужасно осознать, что есть сила, которая даже Она не может воспротивиться. Но в конечном итоге они сами вложили ей в руки оружие. О да, Она обыграет всех. Она подождет, когда они все окажутся на ее ладони. А потом сожмет руку в кулак.
Она поднесла цветок к лицу и вдохнула его нежный аромат, потом изящная рука сжалась, безжалостно сминая тонкие лепестки. Сквозь пальцы начали просачиваться красные капли, а потом струйками потекли по запястью. Рука разжалась, уронив на ковер останки мертвого цветка.
Она медленно поднесла пальцы ко рту и с наслаждением их облизала.
Длинный язычок пламени извивался, вытягивался, то почти затухал, то разгорался с новой силой. Расплавленный воск свечи тяжелыми каплями медленно стекал вниз, чтобы навсегда застыть холодным узором. Воздух был пропитан мускусным ароматом страсти. Тихие стоны наслаждения раздавались в полумраке комнаты. Слабый огонек свечи изредка выхватывал части обнаженных тел, сплетенных в одно единое начало. Если бы не маленькие капельки пота, блестящие на бронзовой коже, можно было подумать, что гениальный скульптор вылепил две статуи, такие совершенные были их тела. Каждое движение, каждое плавное скольжение вверх и вниз, было песней желания и страсти. Мужчина запустил тонкие пальцы в волосы своей избранницы и резко дернул назад, чтобы прижаться горячими губами к нервно пульсирующей жилке на ее алебастровой шее. Ее кожа посрамила бы любой, самый ценный и редкий жемчуг. А волосы пылали ярче заката на побережьях Жемчужных островов. Огненные пряди кострами раскинулись на белых простынях. Стройные длинные ноги обхватили обнаженный торс мужчины и притянули его еще ближе и глубже. Свеча вспыхнула особенно ярко и жадно охватила своим светом двух любовников. Последний стон заставил стройное тело женщины выгнуться дугой в судороге почти отчаянного наслаждения. Потом было слышно лишь ее тяжелое хриплое дыхание.
В дверь резко постучали. Он быстро встал с кровати и накинул на плечи халат. Женщина даже не пошевелилась, чтобы прикрыть свою наготу.
— Ты можешь принять его здесь, до тронного зала долго идти, а еще дольше возвращаться, — манящая улыбка не покидала ее губ.
Не обратив никакого внимания на ее слова, Он открыл дверь. Ничуть не стесняясь, женщина повернула голову в сторону вошедшего и ее глаза злобно сверкнули.
— Лорд Дэйнарион, — ее тон сделал бы честь любой аристократке, принимающей посетителя в своей личной гостиной в изысканном платье.
— Леди Кираэлль, — в тон ответил ей мужчина, и лишь чуткое ухо могло распознать в его голосе легкое презрение.
Потом он отвернулся от нее, словно она была всего лишь неуместной деталью интерьера комнаты.
— Мой Принц, — резким поклоном головы поприветствовал он мужчину с длинными светлыми волосами.
