Золотой холм - Крушина Светлана Викторовна (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Зачем ты им вдруг понадобился?
— Не вдруг… Кое-кто уже пожалел о том давнем опрометчивом решении. Есть мнение, что мое дело не следовало передавать в ведение городского суда… Кроме того, маги тоже были на площади в день несостоявшейся казни и видели, что произошло. Разумеется, они все поняли, не я один читал легенды об Илиссии Истрийской. Братья Гесинды захотят разобраться в случившемся, и не только аркарская гильдия пожелает заполучить меня для экспериментов. А мне, понимаешь ли, очень не хочется, чтобы меня использовал в опытах кто-то, кроме меня самого.
Арьель хмуро кивнул. Возможные затруднения, обрисованные Нэлем, ему очень не понравились. Мало ему Ивона, горящего жаждой мести, так теперь еще медейские маги откроют на него охоту.
— Я понял. Буду нем, как рыба. Ничего не знаю, не видел, не слышал. И репертуар свой… урежу.
— Спасибо… — Нэль взъерошил пятерней и без того спутанные волосы. — Снова ты меня выручаешь.
— Да будет тебе… Ох, Нэль, а как же твои записи? — вдруг вспомнил музыкант. — Я ведь оставил их в Аркаре, у знакомого…
— Пусть пока у него и остаются. Попробую обойтись без них. Может быть, потом, позже, удастся их выручить, — Нэль помолчал. — Ну, поезжай. Пусть будут с тобой Тса и Гесинда.
И он легким жестом коснулся лба Арьеля.
— Ты… что это? — удивился музыкант.
— Я же храмовник, — улыбаясь, пояснил Нэль. — Значит, могу раздавать благословления… — и добавил: — Не беспокойся, это всего лишь маленькое заклинание, оно поддержит тебя в дороге.
— Спасибо, Нэль.
Музыкант и в самом деле почувствовал себя лучше, даже боль в спине, которую немилосердно ломило после вчерашнего долгого путешествия в седле, отпустила. Он протянул магу ладонь и повторил:
— Спасибо.
Солнце стояло уже довольно высоко, когда Арьель выбрался из леса на дорогу. Свою гнедую лошадку, одолженную таном, он оставил у Марики — пригодится магу в предстоящем путешествии. Правда, он не знал, ездит ли Нэль верхом… В любом случае, музыканту лошадь была уже не нужна. Сам он снова полез бы в седло разве что под страхом смерти.
По дороге Арьель размышлял о том, что так и не дописал балладу. Впрочем, какой толк дописывать ее, если все равно никогда не придется исполнять. Ведь дал обещание… Да и к чему на каждом углу сообщать о близком знакомстве с человеком, к которому и земляки, и бывшие собратья относятся столь недоброжелательно.
Еще Арьель думал о том, что путешествовать одному будет скучно. За три с небольшим месяца он успел привыкнуть к магу, даже привязаться. А может, и более того… Никогда его не тяготило одиночество. Да и мог ли он назвать себя одиноким? В странствиях он каждый день встречался с разными людьми, но то все были случайные встречи и случайные люди. Нэль же был… отнюдь не случайным. С ним не хотелось расставаться.
Как бы ни проявляло себя проклятие, продолжал размышлять Арьель, в одном оно, кажется, бессильно. Оно не может отвратить от мага всех людей. Что-что, а смерть в одиночестве и забвении ему не грозит. Люди к нему так и тянутся, даже те, кто почти его не знает. Суровая Марика, и та с охотой взяла его под свою опеку, смотрит на него едва ли не с материнской нежностью (а что? по летам он вполне годится ей в сыновья). Благородный нобиль примчался через полкоролевства, чтобы попытаться вытащить его с костра. Чего уж говорить о самом Арьеле, который мотался вместе с магом по зимним дорогам, тщась понять, почему он так прикипел к такому необщительному и скрытному человеку.
У него было время об этом подумать. До Бельтайна, когда расцветет черемуха и покроются белой пеной яблони в садах, оставалось еще целых два месяца.
Часть 2. Спящий бог
Глава 1
Сразу после Бельтайна прошли ливневые дожди с грозами, и зелень бешено рванулась в рост. Зима долго не отступала, теперь же все разом зацвело. По обеим сторонам дороги пенились волны яблоневого, вишневого, черемухового цвета, от сладкого аромата кружилась голова. Арьель никогда еще не видел столько черемухи, сколько росло во владениях тана Альбрехта Аля.
Едва приметная тропинка убегала вправо и терялась в зарослях орешника, Арьель чуть было не пропустил ее. Тот, кто здесь ходил до него, старался как можно тщательнее скрыть следы своего присутствия.
Лес был молодой, весенний, хлесткий. Упругие ветки знать не знали ни про какие тропки, тянулись во всех направлениях и норовили щелкнуть Арьеля по носу или по лбу. Пробираясь вперед, он осторожно отводил ветки в стороны и все равно то и дело цеплялся одеждой, тубой и зачехленным грифом лютни. Он уже горячо жалел, что не оставил инструмент в замке Аля, хотя тан предлагал не единожды.
Идти пришлось долго. Несколько раз Арьель терял тропу и принимался выговаривать себе за то, что не взял сопровождающего. Кто-нибудь из братьев, Кай или Эрред, охотно пошел бы с ним; мальчики частенько навещали лесное убежище мага.
Арьель и не заметил, как тропинка вывела его в овраг. Пологие склоны густо поросли молодыми деревцами и казались непроходимыми. Постепенно они становились все более крутыми и отвесными. По дну оврага тек неглубокий ручей. Он то уходил под землю, то снова выбегал наружу; его прозрачные ледяные пальцы гладили нежно-зеленую траву и желтые первоцветы. Чтобы не вымокнуть, Арьелю пришлось попрыгать с кочки на кочку, и вскоре он запыхался. Да еще лютня ударяла его по спине с одной стороны, а туба — с другой.
Наконец, склоны расступились, стало суше, и Арьель вышел на относительно свободный участок. Позади стеной поднимались душистые черемуховые заросли, впереди переплетался ветвями орешник. Арьель в растерянности остановился. Неужели заблудился? Ничто не указывало на то, что здесь кто-то живет. Птицы, вспугнутые было музыкантом, и на минуту примолкшие, снова принялись безмятежно распевать. Арьель постоял, подумал, потом пожал плечами и пошел вперед, нарочито шумно раздвигая ветки орешника. Если возвращаться, дороги в этих зарослях теперь все равно не найти.
Почти сразу он выбрался на небольшую прогалину. И остановился, удивленный картиной, которая ему неожиданно открылась. Посреди прогалины виднелся крошечный домик (едва ли больше, чем избушка Марики), перед ним цвела дикая яблоня, а в ее тени притулился сколоченный на скорую руку стол, заваленный толстыми фолиантами. У стола, видимо только что поднявшись с чурбачка, стоял черноволосый молодой человек в темных храмовых одеждах. В глазах его были ожидание и надежда, которые при виде Арьеля сменились неприкрытой радостью.
— Арьель, здравствуй!
Музыкант даже засмеялся, так ему было приятно воочию убедиться, что его здесь ждали. Сколько раз по дороге сюда в душу закрадывалось опасение: а вдруг его встретят холодно, с плохо скрытой досадой?
— Я уж боялся, что ты передумал, — сказал обитатель домика, протягивая руку для приветствия.
Арьель сжал его холодные пальцы и почувствовал ответное пожатие, удивительно крепкое для таких тонких и на вид слабых рук.
— Ведь я же обещал, Нэль. Только вот из-за дождей пришлось задержаться, дороги размыло… Понимаешь, завяз, словно в болоте, три дня просидел в одной деревушке. А хорошо у тебя тут…
— Да, очень хорошо, — Нэль отступил и присел на край стола, кивнул гостю на чурбачок. — Садись. Или пойдем в дом, если хочешь…
— От такой-то красоты, да прятаться в четырех стенах? Ни за что… А почему именно здесь, Нэль? Я думал, тан поселит тебя в замке.
— Он и хотел… Но ты помнишь, что я говорил об опасностях, сопряженных с магическими опытами? Господина тана довольно скоро удалось убедить, что если я обоснуюсь в замковой лаборатории — а есть у него и такое, — то он не сможет чувствовать себя в безопасности. А главное, его семья не сможет… Выбрали для моих занятий это место: и укромное, и не слишком далеко от замка. Все необходимое: книги и оборудование, — сюда доставили. А вскоре господин тан и сам согласился, что поселиться вне замка было здравой мыслью. К нему ведь частенько наведываются маги… Если гильдия прознает, что он спрятал меня в своих владениях, ему жизни не будет.
