Гарри Поттер и копье Лонгина (СИ) - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Мы никогда не дружили. Во-первых, потому, что Моргауза старше меня, и долгое время видела во мне не сестру и женщину, а просто сопливую девчонку. Это изменилось после нашего посвящения Великой Богине. Во-вторых, мы слишком различались характерами: Моргауза — холодная, властная, корыстная и похотливая. Ей ничего не стоило затащить в постель любого мужчину, чтобы получить через него то, чего ей хотелось в данный момент. Её ничего не могло остановить, кровосмешение — тоже. Кроме того, Моргауза продвинулась слишком далеко в изучении запретных разделов магии. Я бы сказала, что она сумела приоткрыть ту последнюю дверцу, за которой ад, смерть и гибель души. Она успела захлопнуть эту дверцу, но пламя преисподней всё-таки лизнуло её душу…
Моргана надолго замолчала.
— В ту ночь Моргауза вошла в мою комнату, кутаясь в плащ. В руке у неё была закрытая плетёная корзина. Я видела, что Моргауза сходит с ума от страха и тоски.
— Что случилось, сестра? — спросила я, в свою очередь, встревожась.
— Помоги мне, Моргана, — пробормотала она, — пожалуйста, помоги, ведь сегодня ночь прорицаний и чародейства, ночь, которая приходит раз в несколько лет, планеты выстроились так, что знающий маг этой ночью может узнать многое. Но я не могу справиться с этим колдовством одна. Помоги мне, прошу, и я отдам тебе за это всё, что пожелаешь.
Казалось, её бьёт лихорадка.
— Хорошо, сестра, — сказала я, — конечно, я помогу тебе, и мне не надо ничего, я хочу лишь, чтобы твоя душа не погибла.
Я накинула плащ, и мы вышли из замка. Ворота уже были заперты на ночь, поэтому Моргауза вывела меня наружу через какую-то потайную калитку. Моргауза, конечно, знала, что вера друидов запрещает творить колдовские обряды среди стен, построенных руками человека. Грот, пещера, овраг, лес, словом, всё, что создано самой природой, не помеха магии, но рукотворные стены не годятся. Они противны духу природы, поэтому-то она и увела меня из замка. Мы шли долго, сначала по тропе, затем свернули в лес и шли почти на ощупь, но Моргаузу вело какое-то чутьё, а может, она ходила этой дорогой так часто, что могла пройти по ней с завязанными глазами.
Моргауза привела меня на берег небольшого круглого озера, окружённого чёрной стеной ночного леса. Была светлая ночь, луна и звёзды отражались в зеркале вод, но берега были темны. Ночные птицы молчали, не было ни ветерка, от озера волнами распространялся странный, леденящий душу холод. На берегу Моргауза опустилась на колени, зажгла свечу так, чтобы её огонь отразился в воде, достала из корзины и вылила на отражение горящей свечи немного молока, потом разрезала себе палец, и её кровь тёмной полосой легла на белое молоко. Наконец Моргауза ломающимся от волнения голосом произнесла заклятие и стала смотреть в воду. Холод усилился, по воде потянулись пряди тумана. Я тоже смотрела в воду, окрашенную молоком и кровью, но не видела ничего.
Законы магии запрещают гадать на свою судьбу, последствия могут оказаться ужасными, и, несмотря на то, что я не любила свою сестру, я всё-таки боялась за неё. Одна Богиня знала, чем мог закончиться этот рискованный обряд, ведь Моргауза могла умереть или потерять разум.
Внезапно она громко и протяжно вскрикнула, да так, что у меня кровь застыла в жилах, вскочила на ноги, ломая руки, а потом ноги у неё подломились, и она рухнула на прибрежный песок.
— Опять всё то же! Кровь и смерть! Кровь и смерть для меня от руки моего младшего сына, кровь и смерть для моего старшего сына от руки Артура! Спаси нас, Моргана! — закричала она, цепляясь за мою одежду, — умоляю, спаси! Попроси за меня, умоли Богиню пощадить нас, ты — Светлая, Богиня прислушается к тебе, а для меня в этом мире больше нет ничего, кроме крови и смерти!
Колдовство распалось. Я обняла Моргаузу, она вся дрожала, губы тряслись, горло перехватило судорогой, она едва могла дышать. Я никогда не видела её в таком состоянии.
— Чтобы помочь тебе, сестра, я должна знать твоё видение, потому что я не увидела ничего, — сказала я, — и не только его, но и всё остальное. Может быть тогда…
— Хорошо, — сказала Моргауза, постепенно приходя в себя, — пусть будет по-твоему, я расскажу всё. Но мы будем говорить здесь. Боюсь, в замке нас могут подслушать, и тогда смерть придёт не только за мной, но и за тобой!
Помнится, я невольно вздрогнула — такая сила и убёждённость прозвучали в голосе моей непутёвой сестрицы.
— Так в чём или в ком всё-таки дело? — спросила я, — рассказывай.
Моргауза долго собиралась с мыслями, боясь, вероятно, произнести слова, которые она считала страшными и опасными. Наконец она решилась.
— В Артуре! Нет… В Мордреде, рождённом от Артура… А если совсем по-честному, — во мне. — Тут она посмотрела мне прямо в глаза, и я поняла, что всё, что будет сказано в эту ночь, будет чистой правдой.
— Ты знаешь, кто настоящий отец Мордреда? — спросила Моргауза.
Я кивнула. Мне было неудобно на голой земле, я замерзла, да, признаться, и страшновато было в такую ночь сидеть на берегу озера, из вод которого могло выйти всякое, но я боялась и пошевельнуться, чтобы ненароком не помешать Моргаузе. А она продолжала свой рассказ, отчаянно желая выговориться и боясь остановиться, словно потом она не решится продолжить его.
— Не спрашивай меня, зачем я это сделала. Теперь я и сама не знаю, хотя тогда, много лет назад, я была уверена, что поступаю правильно. Боги шептали мне, что после этой ночи я понесу сына, которому суждено сыграть важную роль в истории Британии. Какую — я тогда не знала. Но уже утром Мерлин знал всё и произнёс пророчество, которое тяжким грузом легло на всех нас — на меня, на моего нерождённого сына, на самого Мерлина и на Артура. Великий маг предсказал, что в эту ночь Артур сам положил предел своему царствованию, зачав в грехе кровосмешения своего единственного сына, и этому сыну суждено убить своего отца…
Первым порывом Артура было убить меня, но Мерлин запретил омрачать убийством начало царствования. Тогда Артур ещё не смел перечить своему наставнику, но позже, когда я уже была выдана за Лота и когда родился Мордред, Артур, подобно библейскому Ироду, приказал убить всех младенцев мужского пола, надеясь, что среди них окажется и мой сын. Ты знаешь эту историю. Тогда Богиня не допустила смерти моего первенца. Больше Артур не предпринимал попыток убить Мордреда и меня, но кто знает, что будет дальше? Говорят, что Мерлин уже стар, его власть над Артуром слабеет, кроме того, маг имеет обыкновение исчезать на долгие месяцы по своим, не ведомым никому делам. Что будет, если Артур всё-таки попытается обмануть судьбу? Как я могу защитить от его гнева и мести себя и своего сына?
— Есть и ещё кое-что, — тихо сказала Моргауза, — о чём не знает никто, кроме меня и Мордреда, а теперь будешь знать и ты. Когда мой старший сын вошёл в возраст юноши, я решила отвезти его ко двору Артура, надеясь, что увидев своего взрослого сына, Артур изменит своё отношение к нему, как изменил своё отношение к самому Артуру Утер Пендрагон, ведь у Артура больше нет детей, но всё вышло совсем не так, как я ожидала. Артур не допустил до себя ни меня, ни Мордреда, но на беду мой сын увидел Гвиневру, жену Артура и королеву, и влюбился в неё. Ты знаешь, как это бывает у юношей. Но и это ещё не самое ужасное. Гвиневра тоже увидела Мордреда и дала ему понять, что он ей не безразличен. Она неплодна, поэтому Артур, говорят, сквозь пальцы смотрит на её заигрывания с его рыцарями, но если он узнает, что среди её почитателей Мордред… Его расправа будет ужасной, и никто не сможет отвести его руку. Но я не могу объяснить это моему сыну! Он как будто сошёл с ума, он бредит этой женщиной. В нём горит утерова похоть, за ночь с Гвиневрой он готов пожертвовать своей, да и моей жизнью. Моргана, ты мудра и добра, скажи, что мне делать, как отвести беду?!!
Тогда я не знала, как ответить, и промолчала, — сказал Моргана.
