В тени пророчества. Дилогия (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Уроды!
— Не богохульствуй!
— Все равно уроды. Единственное, что подставили официально. А так ничем они метрошников не лучше.
— Это сугубо твоя оценка событий.
— Согласен. И теперь, значит, по такому случаю, решила сразу одеть мини?
— Не совсем. Я избрала тактику, с которой смогу влиять на тебя максимально. Например смотри…
БУМ!
— Ай, ах ты…! Ты чего себе позволяешь? А если б не успел затормозить?
— Миш, ты сидишь за рулём, значит, ты в ответе за транспортное средство. И все раздражители в салоне — ТВОИ проблемы. ПДД Российской Федерации, почитай на досуге. Учись не реагировать!
— Ага, не отреагируешь тут, как же! Да опусти, опусти её, не смотрю! И прекрати себя лапать, чай не на стриптизе!
— Видишь? Так я воздействую на твои мозги более эффективно. А значит, влияю на твои решения.
— Но влияешь не на чувства, а тупо воздействуешь голыми ножками на животные инстинкты!
— Что, плохие ножки?
— Да нет, замечательные. Но ты же ангел!
— Это мои ноги. Собственные. Как и всё тело. Со всеми недостатками, что были при жизни. Так что всё честно.
— Я вообще-то о моральном аспекте…
— И я о моральном. У меня задание, как я буду его выполнять — мне решать. Главный критерий — результат. А с таким подходом результат оптимальный, Эльвира уже это доказала.
— Ну, ты, блин!.. Психолог! Может, не будешь больше на мне эксперименты ставить?
— Это не эксперименты, Мишенька. Это моя маленькая месть.
— За что?
— За всё. Знаешь, говорят, что ангелы такие-претакие-расхорошие, терпеливые, незлобные…
— Ну?
— Брехня!
— Тебе нельзя сквернословить.
— А мне всё равно! Я в свободном полёте!
— Грешишь, лапочка.
— Это не твои проблемы. Так вот, ангелы — очень злобные и мстительные твари, Мишенька. Я использую последнее слово не как ругательство, а как результат процесса созидания, можешь не хыкать. Вот представь, год ты с человеком, десять, пятьдесят… Всё про него знаешь, все его тараканы… Знаешь, какое он дерьмо и ничтожество… Представляешь? Каждый день купаться в чужих пороках, и при этом быть терпеливым и благочестивым? Да тут крыша у любого поедет!
— Вот ты и мстишь мне за все то «гэ», в каком купалась последних два десятка лет по моей вине. Спасибо, добрейшее светлое существо!
— Оставь свой гонор. Самый пик твоих прегрешений — последние года четыре.
— С началом активной фазы полового самовоспитания!
— Б#ства, а не самовоспитания! Ладно, отводи глазки на дорогу и трогайся. Вон там направо повернёшь.
— Опять сквернословишь. Почему? В смысле, почему поворачивать?
— Потому, что налево не проедешь.
— Ты ж мне мстишь, зачем сейчас подсказываешь?
— Потому что ты дурак. И умнеть не хочешь.
— И всё же, попытаюсь построить цепочку событий. Ты при жизни мужу не изменяла…
— При жизни мужа.
— Ага… А тут я такой весь из себя! Подлец и сердцеед! А может это банальная зависть? В твое время нравы строгие были, традиционное общество! То нельзя, это нельзя, прелюбодеяние — грех, грех — костёр!.. Церковь строго следила, чтоб все было чинно, а тебе так хотелось… Покуролесить! А я тут я, позволяю себе то, о чем ты только… Ааааа!
— Еще хочешь?
— Нет.
— Намёк понял?
— Да.
— И не называй меня дурой про себя, я слышу.
— Тогда говорю вслух. Дура! Ненормальная! Что улыбаешься? Нет, ну точно мазохистка какая-то. Дал бог психопатку в ангелы!
— Трогайся.
— Ладно, хорошо, я понял. Не буду, только не смотри такими глазами.
— Боишься?
— Боюсь.
— Вот и славненько. Не забывай, что я про ангелов сказала — это на самом деле. И не вздыхай так тяжко, улыбнись. Жизнь прекрасна! Не сквернословь, я все слышу.
— Ладно, проехали. Слушай, Элл, ты вот так и будешь…
— Что?
— В реальном пространстве ходить?
— А что смущает? Плохо выгляжу?
— Да нет, в самый раз, но…
— Хочешь, одену что-нибудь по последней моде королевского двора 1861 года? Не икай, не надо, это шутка такая.
— Спасибо.
— Зря, тогда красивые платья были. Не то, что этот срам…
— Давай не будем о моде? И всё же почему?…
— А почему нет?
— Ну, так это ваше… Равновесие! Ты не можешь влиять на земную жизнь!
— Могу, почему не могу? Я же не буду убивать, проповедовать, менять ход истории? Пользоваться своими способностями, своей мощью? Менять что-то в жизни других людей? Я просто буду защищать тебя. Кстати, вот и нормальная дорога.
— Ага. А равновесие?
— Ангел, помогающий темному мессии. Как ты вообще такое представляешь? Куда сместится равновесие?
— Супер! Я и не подумал!
— Если в меру, я теперь почти всемогуща.
— Это и была еще одна причина меня подставить? Стать всемогущей?
— Скорее это побочный эффект. Но я им воспользуюсь на все двести.
— Кто б сомневался…
— Ладно, во-первых, убери глазки с моих коленей. Во-вторых, начинаем работать. Не забыл, кто тебя преследует?
— Вроде нет…
— Третий ряд, третий тумблер в положение «вверх»
— Есть. Что это?
— Маскировка. Антифоторадар. Теперь тебя не видно не то, что со спутника, а даже с вертолёта. Второй ряд первый тумблер.
— Есть.
— Антирадар. Четвёртый и пятый.
— Ага.
— Это маскирующее и отводящее поля.
— Настя это всё мне не объясняла.
— У неё это на автомате, поэтому она не задумываясь считает, что ты тоже всё это знаешь. Или грамотный, прочтёшь.
— А это что…
— УБЕРИ РУКИ!!!
— Ай! О!… N2O…??? Твою дивизию! У них и закись азота есть? В этом тяжеленном многотонном передвижном самоваре? Что за гении это устроили?
— А тебе и не говорили, что это базовая комплектация. Тут почти всё переделанное.
— Но закись!
— Если сильно разогнаться, на пределе, сработает. Движок должен выдержать, он тоже зачарованный. Лишь бы внутри не равнуло, но у вас и без закиси тут столько оружия…
— Должен — не значит сработает!
— Ты наблюдательный.
— А можно без ехидства?
— Можно. А теперь снова оторви глазки от коленок, отвлекаешь.
— От чего?
— От работы. Стой.
— Стою. Какой такой работы?
— От прямой. Которую никто с меня не снимал. Например, если тебе будет интересно, впереди в двух километрах стоит серебристый «Лансер». По твою душу стоит.
— Ого! Таранить? Газануть?
— А если они шандарахнут раньше? Чем-нибудь мощным и заколдованным? И снежинки твои не помогут?
— Назад?
— Нет, там тоже они.
— Везучий я, ну будто утопленник!
— Скажи спасибо, что дали время уйти. В себя прийти.
— Вам?
— Нам. Отчасти.
— Не скажу. И вообще, передайте этому среброволосому мурлу…
— Не передадим. Ты еще не понял, Контора автономна, действует сама по себе. А он всего лишь творец, и в наши дела не вмешивается.
— Так уж и не вмешивается?
— Ну, последние несколько тысяч лет не вмешивался. И кстати, он ничего плохого тебе не сделал, вся твоя антипатия держится на искомо-неверном предвзятом убеждении.
— О-хо-хо! Щас расплачусь от жалости к нему, несправедливо мною обиженному! Ладно, рвём когти, не о том мы с тобой.
— Наконец, дошло! С добрым утром!
— Красота какая! Ничего не видно! Одна пшеница кругом!
— Сам сюда поехал.
— Ты это, координируй если что… А то ни одной зги не видать!
— Да куда ж я денусь!…
— Элл… Я вот тут подумал, вспомнил Эльвирину концепцию сказки…
— И?
— Смотри, после того, как мы сбежали из Изумрудного города, вокруг нас была только дорога. Серый асфальт, а теперь жёлтая пшеница.
— К чему ты клонишь?
— Дорога, Выложенная Желтым Кирпичом!
— Я всегда говорила, у тебя нездоровая извращенская фантазия.
— Ни разу от тебя такого не слышал.
— А ты не мог. Это ещё до розетки было.
— Но ведь сходится же!
— Хронология не та.
— Так у меня и сказка другая.
