Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Рыцари изгнали саксов за пределы прежних границ, а затем сели пировать за Круглым столом в Камелоте. Лодегранс, властитель Камелиарда, отдал молодому вождю, провозглашенному королем, руку своей дочери Джиневры. Свадьба вышла торжественной, коронация — тоже. Дни войны сменились днями мира, процветало и ширилось королевство. Артур Пендрагон любил свою супругу и верил, что войнам на его веку пришел конец. Бесконечно наивными и бесплодными оказились его чаяния, всем надеждам пришлось однажды рассыпаться. Круглый стол развалился на полях Камланна, где против Артура поднял оружие его собственный незаконный сын.
— Ты вспомнил, — протянул незнакомец с удовлетворением. — Наконец ты все осознал.
Впрочем, едва ли его теперь можно было счесть совсем незнакомым. Лицо было чужим, неважно подлинное оно или маска, но узнаваемы оказались интонации и манеры. Подобным образом с Айтверном уже разговаривали, этого он забыть не мог — и почти таким же способом некто уже пытался взломать его разум, открыв его Силе. Майская ночь, королевские покои Тимлейнского замка, утопающий в тенях человек. Властный голос, стальной взгляд, доверчиво протянутая рука. «Идем со мной, и ты построишь мир, которому сам захочешь служить».
— Гледерик Кардан. Я уже убил тебя. Пронзил насквозь сердце. Это мир мертвых, раз ты пытаешься вновь завладеть моей преданностью?
Теперь улыбка нелюдя сделалась шире:
— Я не он, можешь не обольщаться мыслью, что перед тобой старый враг, чьи слова можно отвергнуть. Но пребывая тут, на краю всей вселенной, я в самом деле смог коснуться мальчишки, носившего имя Дэрри Брейсвер. Я нашел слабый огонек в его сердце, и смог распалить его, превратить в неукротимое пламя. В юном Гледерике, мечтавшем о приключениях, подобно любому подростку, поселилось безудержное и неостановимое желание прийти в Иберлен, заявив права на корону. Эта страсть гнала его, заставляя отринуть все иные пути. А вместе со страстью прорастал и я — медленно пуская корни, незаметно для него самого отросток за отростком входя в его душу, наполняя ее до краев, придавая ему силы, воли и злости. Без меня маленький Дэрри едва ли бы смог зайти так далеко. Без меня он едва ли бы стал королем, хоть и не ведал, кто помогает ему.
Он говорил торжественно, наслаждаясь каждым словом. Так ведет себя, наверно, человек, долгие годы проведший в заточении или изгнании, или попавший на необитаемый остров, где не с кем и словом перемолвиться. Темноволосый мужчина в светлом костюме упивался фразами, которые произносил, а Артур осознавал, что не желает иметь с ним ничего общего. Даже если это был его родич или предок, он пугал и отталкивал побольше, чем лорд Раймонд в свои худшие дни.
— Ты демон. Кто бы ты ни был, я не желаю с тобой говорить.
— О, здесь ты ошибаешься, Пендрагон, — за спиной мужчины сверкнули и раскрылись сияющие, огромные, из чистого света сотворенные прозрачные крылья. Свет наполнил и его самого, так, что казалось, он порожден и наполнен изначальным пламенем. Одежды преобразили покрой — теперь они напомнили королевские.
Дракон. Владыка драконов, один из тех, что давно сгинули, уснув на краю мира. Опасное, древнее и могучее существо, запечатленное в преданиях, воспетое в песнях. Легендарный родич. До недавного времени Артур не верил в сказки о фэйри и их правителях — а теперь сам сделался их частью.
— Скорее меня можно назвать ангелом, нежели бесом, — сказал тот, кто стоял перед ним. — Как и тебя, впрочем. Меня зовут Мэргар Ворфалер, из первой линии нашего дома. Мы — очень старое племя. Наш мир сгинул, и это место — все, что от него удалось сохранить. Заточенные в Бездне, мы искали вновь выход на звездные дороги. Твой прямой предок, первый из Айтвернов, смог его отворить, а затем позвать нас. Мы пришли на Землю. Мы учили магии сидов. Дану вела нас, королева и владычица, великая мать всех наших родов. Мы… тебе я могу сказать правду… мы сотворили сидов такими, какие они есть. Это тайна, которую их величайшие владыки скрывают даже от собственного народа. Мы взяли несколько людских племен, невежественных и диких, в разных уголках света, и изменили чарами их природу, подарив долголетие и магию. Мы обучали их, культивировали их род, вели себя подобно заботливому садовнику. Однако теперь наш дар слабеет, растворяется в их крови, и человеческое начало берет в сидах свое. Еще пять столетий — и они вновь сделаются людьми, почти такими же, как все остальные. Только пара забавных атавизмов во внешности будет отличать отдельные линии, плод наших ранних экспериментов, а все прочие эльфы и вовсе уподобятся человечеству, от которого происходят.
— Зачем мне все это знать? — прохрипел Артур.
Он все еще пытался освободиться, порвать заклятие, сбросить оковы. Это удалось в случае с Брелахом — должно было получиться и теперь, даже если наложивший нынешнее заклятье много превосходил по могуществу эльфийского принца. Магия течет во мне, напомнил себе молодой Айтверн. «Магия — моя часть». Он ведь никогда не сдавался — даже когда Ланселот и Джиневра предали его, опозорив на всю страну. Когда умер лорд Раймонд. Когда восстал Мордред, порожденный Морганой. Когда примкнула к заговорщикам Айна. Когда пал в битве с недавним товарищем Гавейн. Когда предался тьме Гайвен. Иберлен и Логрия рушились, утопая в пучине хаоса, но человек, носивший имя Артур, все равно упорно шел вперед, и обе его жизни, нелепые, путаные, наполненные огнем и кровью, служили прекрасным доказательством этого.
«Я смогу и справлюсь. Мне вполне по силам это».
— Я начал действовать вовремя, — рассказывал меж тем дракон. — Повелители сидов приступили к исполнению собственных планов. На их стороне выступил один из наших родичей, порченое семя — тот, кто звался Шэграл Крадхейк. Их понимание ограничено, их пути исказились, их замыслы ведут к всеобщей погибели. Они желают остановить течение времени, навсегда упокоив мир во тьме невежества, а себе отведя роль пастухов при отаре. В годы Великой Тьмы они заточили меня здесь, изгнав с Земли в нашу прежнюю обитель. Две тысячи лет они уродовали облик мира. Сами происходя от людей, в своей гордыне они поставили себя выше. Их природа и магия разрушаются — но они все равно стремятся остановить течение времени. Лишь ты можешь их победить.
— Я? Почему я? — Артур понял, что сейчас сорвется на крик.
Никак не удавалось справиться с заклятием. Магия, прежде отозвавшаяся, вновь спала, и не было в его памяти, ни в старой, ни в новой, знания, что могло бы помочь с ней совладать. Узы держали крепко, натянувшись несокрушимо, сделав его пленником внутри собственного тела.
— Ты особенный, — сказал ему Драконий Владыка. — Таким я создал тебя. Я видел будущее, уготованное всем нам — и сотворил легенду. Ткал ее старательно, как плетет паутину паук. Когда наступят сумерки времени, говорилось в пророчествах, повторенных на тысяче языков — когда настанут сумерки мира, король былого вновь родится в грядущем, оставив свой Авалон. Этот час наступил. История ведет к переломной точке, и скоро окончательно решится, кому управлять Землей. Сбудутся ли планы сидов — или мы построим иное, справедливое будущее. В тебе течет неограниченная Сила. В тебе сокрыт дар открывать проходы между мирами, а также много иных великих даров. Освободи меня отсюда, выведи из моей тюрьмы — и вместе мы покажем Келиху Скеграну, что ему рано еще праздновать победу. Я — твой союзник и друг.
Тот, кто назвал себя Мэргар Ворфалер, говорил красноречиво, убедительно, выглядел честным. Крайне хотелось ему поверить, принять его предложение, остановить общего врага. Ведь сиды действительно были врагом, опасным и могущественным, и совершенно непоятно было, как объединить против них Иберлен. Создание столь могущественное, каким был древний дракон, могло бы в этой борьбе помочь. Вот только Артур слишком хорошо знал, чем оборачиваются сделки с нечистью. Гайвен пришел к Повелителю Тьмы, принял его дар и магию — и совершенно утратил себя. Растворился в подаренной ему силе. Совершить такую же ошибку герцог Запада не хотел и не мог. Он не привык поддаваться красивым обещаниям, и если эта тварь говорит, что манипулировала Гледериком, толкая его к развязыванию войны, то грош цена всем прочим ее словам.
