Дар. Золото. Часть 2 (СИ) - Хмелевская Ольга (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗

– А с нас сколько возьмете? – решил я не ходить вокруг да около.

– С ва-ас… – протянула она заинтересованно. Помолчала, подумала. Оглядела меня сног до головы. Взглядом, словно холодом,прошлась по коже, – За лечение три серебрушки. А с тебя… Просьбу мою выполнишь?

Я удивился и пожал плечами.

– Если смогу, то конечно.

– Сможешь.

2

В дом шумно ввалились двое – Алабар и Машка.

Одетые в домотканую и сто раз латаную одежонку, в шитых дратвой берестяных чёботах, они выглядели босяками, подрядившимися полоть грядки за медный пятак. Топоту от них было много, половицы под драконом обреченно прогнулись, а кошак тут же полез по кастрюлям. Разочарованно покрутил носом, обнаружил рыбу и заблестел глазами. Но Насья, уперев руки в боки заявила, что кормить будет только меня, потому как эти двое уже завтракали, и надо иметь совесть.

Но тут внезапно появилась совесть. Песочного окраса. Слегка облезлая. Она тихонько процарапала внушительными когтями деревянный пол, села возле моих ног и печально поглядела снизу вверх. На меня. Сначала. Потом на Насью.

И знахарка сдалась. Она отослала Машку в курятник за яйцами, Алабара заставила нарезать краюху хлеба тем самым ножом, с которым встречала нас, вынула из малой печи горшок с вареной картошкой и пристроила на столе. Тут же появилась и сметана в небольшой крынке. Отложив всего понемногу в мелкую плошку, Насья поставила ее на пол, и ханур принялся за еду первым, не особо обращая на нас внимания. А Насья подхватила лохань с рыбой и вышла чистить ее во двор.

Что ж жизнь продолжается, и, по-моему, неплохо.

Набив рассыпчатой картошкой рот, и сунув туда же ложку сметаны, я честно пытался прожевать сей деликатес, но пока получалось не очень – пожадничал. Алабар, как самый воспитанный представитель нашей компашки, ел степенно, не спеша. Кошак воспитанием себя не утруждал, еще по дороге из курятника выцедил пару сырых яиц, но честно поделился с нами, когда пришел.

– Итак, господа многоуважаемые и немного уважаемые, что предпримем дальше? – начал оборотень.

Мне, конечно, хотелось спросить, кто тут «немного», но полный рот разговаривать мешал, а дракон просто слушал и ел.

– Предлагаю после выздоровления нашего лекаря, шакарку убить. Кто за?

Зная, что Машкина авантюрная жилка никогда не даст ему умереть спокойно, я не стал удивляться, хоть и поперхнулся слегка куском хлеба с намазанной на него сметаной. Алабару было труднее. Он явно не ожидал от Машки такой кровожадности и еле удержался на стуле от внезапного приступа кашля. Но кошак продолжал:

– Сами посудите. Она знает, что я оборотень, раз. Что Алабар дракон, два. Не смотри на меня так, Тишан, она сама сказала. Утром.

– Зачем?

– Зачем сказала? Ну…

– Он к ней… как это… клинья подбивать начал, – Алабар откашлялся, наконец, – а она спросила, не беспокоят ли его блохи? У нее как раз есть недорогое противоблошиное средство.

– Сам-то! Тиш, она у него чешуйку попросила. Одну! Сказала, что вчера для нашего доходяги использовала какой-то антикварный эликсир. Там чешуя дракона как ингредиент. А этот... перепончатый зажал.

– У меня чешуя не такая! – возмутился дракон.

– Откуда ты знаешь какая «не такая»? Она же не печень у тебя попросила! И не шкуру. Это наши вчерашние тележники за твоей тушкой ехали. А чешуя новая отрастёт!

Оба насупились.

– Она даже знает, что я гном, – вслух задумался я. – Откуда?

Оборотень и дракон тоже задумались.

– Помнишь, мы шакту отбили у Камора? – вдруг спросил Машка. – Возможно, Насья тоже шакта?

– Тоже, – раздалось от двери. Насья прошла к столу с чищенной рыбой, (шустро у нее получилось), налила воду в емкость и принялась смывать остатки чешуи, – Да, волк, я тоже шакта. Наполовину. Как и ваш гном. Мать у меня была знахаркой. Здесь, в этом доме жила. И я тут родилась. Так что мать меня всему и научила, а от отца… достались кое какие знания. С ними сама разобралась. Вопросы остались?

– Я не волк.

– Мне без разницы, – отмахнулась знахарка, – Я тебя на цепь сажать не собираюсь.

– Насья,– я разглядывал огород за окном, по которому неспешно бродили рябые куры, – А если к тебе придут? Не обычные люди, а маги. И спросят. О нас.

– Ты про менталистов что-ли?

Я смутился. И в самом деле, чего я ей тут как дитю малому. А Насья вдруг улыбнулась.

– У шакаров природная защита. Она человеческим магам не по силам. Да и не придут ко мне. Не велика сошка.

– Для спецов из Стражи мелочей не бывает. Они любого разговорят, – оборотень демонстративно-внимательно разглядывал знахарку. И Насья разозлилась.

– Ты на меня так-то не глазей, я не жар-птица! Я на вашем пути всего лишь столбик вестовой. А вам еще топать и топать. Вы еще такого наворотите, что до меня и дела никому не будет.

Я замер. А Машка сузил глаза.

– Ты читаешь судьбы?

Насья помялась. Но все-же ответила:

– Ваши нет. Но Дар проснулся. Он меняется. А вы лишь орудие в его помыслах. Над вами его покров и приказ, хотите вы того или нет. А Хозяйка за вами присмотрит и пожалеет. Но с пути свернуть не даст. И чем дальше вы с него отойдете, тем больше за вами крови натечет.

– Туману напустила...

– Уж как могла.

3

Во дворе залаяла собака, и вскоре на ступеньках кто-то старательно зашоркал ногами, сбивая грязь с подошв.

Насторожился только я. Крылатый и хвостатые были абсолютно спокойны. Пончик, сыто валяясь на верхней печной лежанке, и ухом не повел. Знахарка так и вовсе головы не повернула. Один я переполошный тут оказался. Обидно, слушайте.

Дверь неспешно отворилась, и явила нам упитанного селянина в добротной одежке и новеньких яловых сапогах. Он по старому обычаю влёгкую поклонился порогу и шагнул в прохладный сумрак прихожей.

– Дома хозяйка-то? – зычным голосом спросил он, отлично видя и нас и знахарку.

– Дома, дома, – отозвалась Насья, – Заходи дядь Митяй.

Мы переглянулись, но остались сидеть.

Дядь Митяй неторопливо прошел к столу и основательно уселся на прихваченный у стены табурет.

– Кх-м… – прокашлялся он.

И… на этом всё.

Нет, солидность это здорово. И неторопливость тоже. Есть время обдумать, придумать, додумать… и все прочее. Показать эдакое величие кому-нибудь, кто ничего о тебе не знает. Но иногда складывается впечатление, что такой человек плохо понимает, зачем он пришел. И закрадывается в голову какая-нибудь подленькая мыслишка: а может он пытается у тебя что-то вызнать? Так, на всякий случай. Вдруг ты не выдержишь и как-нибудь себя проявишь. Иногда он начинает разглагольствовать о погоде, о вчерашнем снеге, о сегодняшнем дожде. Так и хочется спросить: «Те чё надо-то?»

Похоже, не только я был в недоумении, и под пристальными взглядами нас троих мужик стушевался.

– Я по какому вопросу-то пришел, Насья, – начал было он, и снова замолчал.

Наверно именно Насье предлагалось догадаться по какому «вопросу», ибо молчание затягивалось.

– Болит чего, дядь Митяй? – наконец участливо спросила знахарка.

– А? – опомнился Митяй, – а, нет. Я с тобой о твоих постояльцах пришел побеседовать, значит.

Нормально. А мы, что – мебель? Новая. С глазами, руками и... всем остальным.

– Ну, давай, беседуй, – женщина не престала возиться с рыбой. Подсолила ее, выложила в глиняную чашку с мукой, достала сковороду. – Ты чего хотел узнать?

– Да, – облегченно выдохнул Митяй, – Кто такие, что у нас делают? Слыхал я, их у водопада Нухай подобрал и сюда привез. Что они там делали?

Н-нда… Запущено всё. Я посмотрел на Машку, но оборотень как воды в рот набрал. Забавляется он, дипломатичный наш.

– Простите, а вы кто? – спросил я.

Селянин вдруг искренне удивился. Правда, я не понял чему. Тому, что «мебель» заговорила, или, что «мебель» не знает, кто он такой?

– Староста же я. Здешний. За порядком приглядываю.

Так и подмывало спросить, одним глазом что ли? Но официальному представителю власти не стоило в нашем, непростом, положении хамить, и я ограничился туманной формулировкой: