Три сестры. Диана (СИ) - Сдобберг Дина (книги бесплатно полные версии .TXT, .FB2) 📗
— А это не из магазина, я сама сшила. Я же швея, — ярко и открыто улыбалась девушка.
Помимо лёгкого, щедрого на улыбки и смех характера, Ирина обладала ещё и очень необычной внешностью. Смуглая кожа, словно она загорала круглодично, полные губы, тëмно-русые волосы, вьющиеся крупной волной. Но главным её украшением были глаза. Серо-зелёные, крупные и непривычной формы. С вытянутыми к вискам уголками. Первая и самая стойкая ассоциация, что так бы наверное выглядела Багира из мультфильма о Маугли, будь она человеком. Этот образ был настолько сильным, что я никак не могла отделаться от того, что ждала, когда же Ирина заговорит голосом Людмилы Касаткиной, озвучившей пантеру в мультфильме.
Волосы она всё время держала распущенными или убирала под косынку.
— У меня уши топорщатся, как у чебурашки, — призналась она в ответ на мой вопрос.
Над этим своим изъяном она же сама и подшучивала.
— У меня мама бурятка, а папа черкес, а получилась у них я, обезьянка, — смеялась Ирина.
— Почему обезьянка? — не поняла я, ведь девушка действительно была очень красивой.
— Я ростом в маму, полтора метра в кепке и в прыжке, а папа был высоким. Ему меня маленькую неудобно было водить за руку, он меня вечно на руках, или на боку носил. И я смуглая и лопоухая. Поэтому обезьянка. — Пожимала плечами она.
— А ещё любит на себя наговаривать. — Хмыкал Игорь.
— Вот тебе и ответ на твой вопрос, — сказала я вечером после знакомства Генке.
— Это про то, кто же дотянется, чтобы двухметровому лбу по рогам настучать? — засмеялся Генка. — А ларчик просто открывался, сам наклонится.
Свадьбу молодые решили не играть. Просто расписались. Ирина почти сразу устроилась швеёй на текстильмаш, а Игорь побегал пару месяцев. Но в итоге устроился не куда-нибудь, а в отдел снабжения на оборонно-промышленный завод.
В какой-то момент, я уже решила, что нужно всего лишь дождаться младшего и можно выдохнуть. Но в конце декабря семьдесят девятого со звонком Миши, а нам заглянула та гостья, которую я никогда в жизни не хотела бы видеть где бы то ни было. Война.
Миша предупреждал, что не приедет на Новый год, потому что получил приказ. Дивизия в которой он служил отправлялась в Афганистан, в Кандагар.
— Я как проклятая, — плакала я у окна. — Отец воевал, сëстры, ты, теперь сын.
— Дин, он офицер. — Обнял меня, успокаивая Гена.
— Какой офицер? Ему двадцать четыре года! Всего! — возмущалась я.
За два года, живя в постоянном ожидании новостей от Кости и Миши, я похудела почти на десять килограмм. А так как я и так полнотой не отличалась, вещи на мне просто болтались, не смотря на старания Ирины подогнать по фигуре.
Во время очередной поездки на Байкал, Тося рассказала, что Костя получил травму спины, но спас при этом несколько человек. И что начальство зоны всеми силами помогает в том, чтобы вытащить его под амнистию. Сестра смогла сделать так, что Костя якобы уже давно не заключённый, отбывающий срок, а вольнонаёмный работник.
Гена к моему возвращению развил бурную деятельность, и наверное впервые воспользовался своим положением и друзьями. Парень, не служивший в армии, вызывал не только вопросы, но и некоторое предубеждение. Попасть на хорошую работу без военного билета было практически невозможно. А сидевшие, да ещё и по серьёзным статьям, в армию не призывались. Гена смог сделать так, что на судимость «не обратили внимания». И после медкомиссии, сын уехал служить в стройбат, в часть к Генкиному другу по училищу.
Когда сын написал, что прибыл в часть, я наверное впервые с конца семьдесят шестого чуть выдохнула. А потом и Миша приехал. Всего на несколько дней. И я его почти не узнала. И дело не в худобе, и сильно проявившихся морщинах. Взгляд у него стал ледяным. Хотя я не представляла, как можно сравнить с чем-то холодным взгляд карих глаз.
— С нами отец никогда так не сидел, — кивнул в сторону кухни, вышедший ко мне на балкон Игорь, оставив отца и брата вдвоём.
— Игорь, помнишь часы, которые Костя заработал? — спросила я.
— Мам, я не завидую. Я понимаю. — Упёрся подбородком мне в плечо сын. — У всего есть цена. Отец воевал, брат тоже. Они сейчас молчат на одном языке, за знание которого заплатили свою цену. А я… Я трус, мам. Я ведь по этому в училище не пошёл, боялся, что а вдруг, и на войну? А потом, Женьку помнишь, который морпех? Вот на его похоронах и понял, что просто трус. Такой здоровый и такое ничтожество.
— И поэтому запил? — сопоставила я по времени.
Игорь только кивнул.
— Зря молчал, отец бы тебе объяснил. Он сам боялся. Что как его дядя или братья, или как отец будет мучится от последствий ранений. — Обняла я его. — У Перуновых всегда рождается много детей. И в основном сыновья. А родни у твоего отца, кроме младшей сестры и нет. Понимаешь почему?
— Понимаю. Поэтому и сына, если решит по дедовым стопам пойти, буду отговаривать. Если конечно родится сын. — Улыбнулся Игорь.
— Подожди, — подскочила я. — Ира ребёнка ждёт? А ты чего молчишь? Гена, Миша!
Глава 23
В октябре восемьдесят второго вернулся Костя, почти перед самым своим днём рожденья. А через месяц у Игоря родилась дочь. Светловолосая, с чуть рыжеватым отливом и сероглазая. Очень похожая на мою маму и Тосю. Девочку назвали Светой. И мы с Генкой раз в неделю обязательно ехали в город. Дать молодым родителям выдохнуть, а самим вдоволь наиграться с внучкой.
Костя устроился электриком на кирпичный завод в соседнем посёлке. Почти сразу стал задерживаться по вечерам и вдруг неожиданно заявил, что собрался жениться. Девушка вроде обычная, но что-то меня смущало. Да и бегающий по стенам внимательный взгляд будущей невестки мне тоже не понравился.
Родители её приехали по лимиту в шестьдесят седьмом в совхоз по соседству, как раз между частью и двумя заводами, на месте бывших имений одного из владельцев завода, фабриканта Голоба, и барона Бьорка. Кстати две окрестные деревни так и остались с именами бывших владельцев. Приехали не просто так, а как ударники и передовики с Алтая, где поднимали целину. Мать работала на ферме, отец сначала на тракторе в совхозе. Потом ушёл к нам в часть, в отряд вохра. Семья многодетная. А больше и сказать нечего.
Ольга к двадцать одному году уже успела окончить экономический МГУ, что меня насторожило. Попасть туда было ой как не просто, тем более девочке из многодетной семьи. Но словно этого было мало, честолюбивая девушка поступила в горно-технический. И уже после первой практики осталась на работе мастером горно-добывающего цеха. Карьера. Работа грязная, не женская, но должность руководящая и итээровский оклад.
Среднего роста, фигуристая, то что называется аппетитная, блондинка с сине-зелёными, даже скорее бирюзовыми, глазами и совершенно неприкрытыми командными интонациями в голосе.
— Не понравилась тебе зазноба младшенького? — хмыкнул Генка, когда Костя пошёл невесту провожать.
— Ты даже не представляешь как. Я еле сдерживалась, чтобы не спросить, что ей от сына нужно? — призналась я.
— Да, Хохол говорил, что средняя дочка у него такая, что он сам её старается лишний раз не злить. — Пожал плечами муж.
— Кто? — удивилась я.
— Да Анатолий. Он же с Украины, его и зовут Хохол. А он только ухмыляется, что ему всё равно, как и кто его называет, у него от этого табак не мокнет и в холодильнике пусто не становится. А жена у него с соседней области, с Рязани. Анатолий там служил, а она на фабрике работала, за ним в Черновицкую область и уехала. — Рассказал Генка.
— Подожди, а на Алтае они как оказались? — удивилась я.
— Так целину же поднимали, — напомнил мне муж.
Через две недели мы поехали знакомиться с родителями невесты, уже официально. И решать вопрос о свадьбе.
Квартира была хоть и трёхкомнатная, но типовая. Той самой планировки с проходным залом, какая должна была быть у нас. И для такой большой семьи явно тесноватая. И при этом у Ольги была своя комната, рядом с кухней. Родители размещались в дальней, а брат и две сестры жили в зале. Старшая сестра была уже замужем, успела родить двоих детей и вот-вот собиралась за третьим. Тяжёлые шторы на окнах с бахромой «по-купечески», бордовые обои с золотыми розами, дверные ручки в виде позолоченных львиных голов с кольцами в пастях на оргалитовых дверях. Ощущение недоубранности, когда вот вроде всё, что на виду убрали, а тряпки из-за батареи вытащить забыли, и горшки с засохшими цветами из под журнального столика убрать.
