Белый Клинок - Мазин Александр Владимирович (читать книги полные .txt) 📗
– Это не дворец – просто вилла. Да, ее строил я. Как ты догадалась?
– Похожа на тебя! – Женщина рассмеялась.
Купцы, стоявшие у борта неподалеку от них, обернулись и тоже засмеялись, воздев вверх руки. Они ведь тоже возвращались домой!
Засуетились, убирая паруса, матросы. Кормчий правил к особому пирсу. Суда, пришедшие с Юга, швартовались отдельно от других торговцев. Их товары не облагались пошлиной – только особой податью Великого Ангана.
Когда трап коснулся причала, Тилод первым сбежал вниз.
На пирсе, как всегда, толпился народ. Носильщики, встречающие, воришки, просто любопытные. Раздвигая толпу, Тилод двинулся наверх, ведя за собой женщину. Его крупная темноволосая голова возвышалась над разноцветными головными повязками портового народа. Эйрис несильно шлепнула по руке, попытавшейся забраться в ее переброшенную через плечо суму. Она привыкла к подобному еще в Сарбуре. Хозяин руки тут же испарился. Фаранг – не Сарбур: суровые законы Конга здесь карают без жалости.
Они выбрались из толпы и по каменной лестнице поднялись наверх, оказавшись на просторной площади.
– Поедем или пойдем? – спросил Тилод, остановившись у ворот загона для пардов.
– Как хочешь! – Эйрис, как девочка, вертела головой, впитывая окружающее.
– Здесь пахнет совсем не так, как на юге! – заметила она.
– Тебе тут понравится! – убежденно сказал Тилод.– Пошли-ка пешком! Что-то я соскучился по этому городишке!
– Как скажешь,– Эйрис на миг коснулась щекой плеча зодчего и легонько подтолкнула его вперед.– Тебя никто не встречает? – спросила она.– Ты же кого-то предупреждал о своем возвращении!..
– Да! Я послал гелиографом весть Шинону, Начальнику Фарангской Гавани. И еще просил оповестить моего сына. Но, может, это и к лучшему, что нас не встречают. Значит, никто лишний не узнал о том, что я вернулся. Мне ведь и по сей день неведомо, кто и почему отправил меня на Юг!
– Думаешь, этот кто-то захочет повторить?
Несмех потрогал обтянутую кожей рукоять широкого меча Черных Охотников:
– Не так это просто! – сказал он, улыбаясь.– Да ведь и ты теперь со мной! Кто в Конге справится с нами?
Он шутил, но Эйрис кивнула совершенно серьезно.
– Я очень хочу увидеть нашего сына! – призналась она.– Ты полагаешь, с ним все в порядке?
– Немного свободы Санти на пользу,– сказал зодчий.– Боюсь, я здорово мешал ему расти. Но ты сделаешь из него Черного Охотника, верно? Тем более, у тебя есть опыт! – и стукнул кулаком по своей мощной груди.
– У него могут быть свои собственные пути! – возразила Эйрис.– Но давай, пойдем. Ты же не хочешь, чтобы о твоем приезде узнали, а на нас уже смотрят.
Быстрым шагом они двинулись по широкой аллее, стараясь держаться посередине, чтобы кроны деревьев не затеняли солнца. Дважды им пришлось уступить дорогу всадникам. Один раз по камням прогрохотала красная карета. Тилод быстро отвернулся, но его осторожность оказалась напрасной: шторки кареты даже не шелохнулись. Впрочем, они привлекали к себе не много внимания. В Фаранге незнакомец – не редкость. А они еще в Сарбуре купили себе обычную одежду, какую носят на севере Конга. Светлые волосы Эйрис были убраны под головную повязку, а на лбу нарисован такой же значок, что и у Тилода: вестник. Оружие ее было уложено в суму мужа, хотя у самого зодчего меч висел на виду. Большинство встречных мужчин также были вооружены: они шли по «богатой» части Фаранга.
И без того смуглое лицо Тилода загорело дочерна под небом Юга. Но не загар изменил его внешность, а то, что черты его лица как будто осветились изнутри. В холодных глазах засияла юношеская удаль, губы, прежде плотно сжатые, то и дело растягивались в белозубой улыбке, а сам он щурился, как сытый пард.
Свернув на улицу, что вела к храму Морской богини, но не дойдя до храма шагов двести, Тилод остановился:
– Вот мой дом! – сказал он Эйрис.
Женщина окинула взглядом изящное двухэтажное строение с садом на крыше; с выгнутыми наружу, как шпангоуты корабля, резными колонками, что поддерживали навес над террасой второго этажа.
– Сад совсем запущен! – недовольно сказал Тилод.– Я сделаю Сантану выговор!
– Только попробуй! – Эйрис ткнула кулаком в широкую спину зодчего.– Если ты посмеешь испортить нам встречу…
– Молчу! – улыбнулся Тилод и, наклонившись, поцеловал ее в щеку.– Никаких замечаний! Клянусь! Тебе нравится мой… наш дом?
– Да! – и, еще раз посмотрев на широкие окна: – По-моему, внутри никого нет!
– Может быть! – согласился Тилод.– Уже не так рано…
Его подруга решительно распахнула ворота и направилась к дверям.
– Сантан! – крикнул зодчий.– Сантан!
Эйрис вошла в дом, и Тилод, быстрым шагом пройдя по дорожке, последовал за ней.
– Сантан! – еще раз позвал он, оказавшись внутри.
Никто ему не ответил.
Эйрис присела, провела пальцем по мозаичному полу прихожей. Потом посмотрела на затянутые паутинной сеткой окна.
– Здесь никого не было месяц или больше! – заметила она.
– Разберемся! – уверенно сказал Тилод – Пошли наверх! Сейчас ты примешь ванну, мы поедим и отправимся к Шинону. Он наверняка знает, что к чему!
Его оптимизм успокоил женщину.
Пока Эйрис нежилась в маленьком бассейне на втором этаже, Тилод обошел дом и убедился, что он и впрямь пустует не меньше месяца. Земля в цветочных горшках пересохла, и часть растений погибла. Кое-где углы комнат затянуло паутиной.
Ничего не пропало, разумеется. В Конге закон может посмотреть сквозь пальцы на воришку, стянувшего на базаре кошелек: по первому разу ему всыплют десяток-другой плетей и отпустят. Войти же в чужой дом – иное. За это могут лишить обеих рук. А если ограблен дом в «богатом» квартале, стража не успокоится, пока силой или подкупом не выяснит имя вора. Порядок этот возник еще в доимперские времена, оберегая жилища соххоггоев. В эпоху империи закон стал немного мягче, но после отделения от Империи вошел в прежнюю силу и распространился на любой дом в пределах благословенного Конга; хотя в Сарбуре от закона можно было откупиться золотом, а в большинстве хижин Междуречья и вовсе было нечего брать, кроме съестного. Но воровать еду в Конге никто бы не стал. Если голоден, попроси. Не хочешь просить – приди на базар за час до захода и бери, что осталось – не зря же называют Конг благословенным!
Тилод вышел наружу, обогнул дом, заглянул в стойло и не нашел там своего парда. Сад вокруг был порядочно запущен, хотя из маленького фонтана в форме прыгающей ящерицы по-прежнему взлетала, рассыпаясь искрящимися веерами, струя родниковой воды.
Тилод вернулся в дом и распаковал суму с провизией.
«Не послать ли в харчевню за горячим?» – подумал он и вспомнил, что посылать некого. Ладно! Обойдемся тем, что есть! А пообедать можно и у Шинона: его повар-гурамец – настоящий мастер!
Тилод вынул из шкафа серебряную посуду и выложил остатки дорожной еды. Насыпав на поддон жаровни лопатку древесного угля, он плеснул немного масла, чтобы сразу разгорелось. Подогрев вылитое из фляги вино, Тилод добавил в него три ложки белого меда и щепотку пряностей.
Циновка за его спиной скрипнула. Тилод обернулся. Эйрис, мягко ступая босыми ногами по голубому паутинному шелку, шла к нему. Пушистое белое полотенце она набросила на плечи, а поверх него рассыпались потемневшие от воды пряди длинных волос. Такая же стройная и грациозная, как в тот день, когда Тилод впервые увидел ее в Лабиринте Города на Берегу, она лишь стала более женственной, мягкой. Стальные мускулы уже не просвечивали сквозь тонкую кожу, а переливались под ней при каждом движении, как морские волны. Бедра стали немного шире, но грудь осталась такой же маленькой. Совершенно исчезла порывистость, резкость жестов, свойственная ей два десятка лет назад, но зодчий знал, что при необходимости она может двигаться еще быстрее, чем прежде.
Сейчас она шла к Тилоду, улыбалась ему, протягивая тонкие руки, и зодчий физически ощущал исходящую от нее силу, уверенность в собственной мощи, почти всемогуществе, сходную с тем чувством, что испытывал он сам после того, как обретенное двадцать лет назад искусство полностью вернулось к нему.
