Принцесса Бен (ЛП) - Мердок Кэтрин Гилберт (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
— Мы не целовались! — прошипел принц Флориан, не сдержавшись. — И не будем!
Вмешательство Флориана и его неуважение потрясли двор.
Посол заерзал и поправил воротник.
— Кхм. Да. Нас интересует восстановление принцессы. Я указываю, что принцесса не показывает, и, боюсь, никогда не будет, качества, нужные для управления страной.
Я злилась, скрытая порталом. Я слышала эту критику, а некоторые из придворных еще и согласно кивали! Это невероятно ранило.
— Ее апатия, вялость, ненасытность и неуважение к обязанностям ее статуса и будущего положения, которые она проявила на зимнем балу, ведут к одному заключению: древний народ Монтани будет сильно страдать, а то и погибнет, когда она будет править, — посол вдохнул. — Мой король хочет помочь славной стране и просит о добровольной передаче власти ему.
Добровольная передача? Это еще как? Судя по тревоге на лице лорда Фредерика, он знал, как это.
Посол ждал. София смотрела на лорда Фредерика.
— Мы ценим ваши переживания за наш народ, — начал мужчина после паузы. — Добровольная передача — серьезное решение, влияющее на судьбы всех мужчин и женщин страны, я прошу время на раздумья.
Посол кивнул.
— Я меньшего от вас не ожидал. Двух месяцев хватит?
Лорд Фредерик повернулся к королеве, но она оставалась статуей.
— Мы бы предпочли четыре, — ответил он. — Мы используем их мудро.
С поклонами послы Дракенсбетта ушли. Как только за ними закрылась дверь, королева сказала:
— Можем поговорить наедине, Фредерик?
Лорды и дамы расходились встревоженными группами, пока в тронном зале не остались только София и ее советник.
— Что за добровольная передача? — осведомилась королева, расхаживая в гневе.
— Это, Ваше величество, самый ужасный исход. Много веков назад придумали такую практику. Когда, как в нашей ситуации, наследник престола вызывает… опасения, а другого наследника нет, соседнее королевство может назвать престол своим и поглотить землю без кровопролития и революции.
— И народ позволяет такое?
— Если есть угроза остаться без правителя, да. Заявление проводится не голословно, угрожающая страна требует независимую оценку наследника.
— Будто оценка нас спасет, — фыркнула королева. — Мы — независимое государство! Мы не согласимся с этим!
Лорд Фредерик печально покачал головой.
— Ни одно требование передачи не смогли отклонить без жертв. Сто тридцать два года назад маленькая страна отказалась отдать престол барону Фарины, и тот так разозлился, что сжег все здания, — он вдохнул и вытер слезу с глаза. — Ваше величество, боюсь, мы обречены.
* * *
Сжег все здания. Слова лорда звенели в моей голове, мои слезы текли от осознания безнадежности, пока я брела по проходам, недавняя радость угасла. Бедный Монтань! Моя милая страна будет раздавлена каблуком Дракенсбетта! Этими лживыми, подлыми, трусливыми людьми… Они винили в убийстве моей семьи драконов, пикси и всех вымышленных существ, а сами планировали атаку с гор. Они сделали паузу, чтобы забрать трон без крови через мою руку, а потом, не прошло и дня, а они заявляют, что я не подхожу, и они собираются обойтись с Монтанем так жестоко… Как они посмели!
Я взвыла от ярости, испугав стражей в зале флагов, который проходила. Чудесно. Слухи о магии продолжатся. Дурацкая добровольная передача. Добровольная, ага! Это издевательство, а не доброта. И мое имя было созвучно с этим термином! Кошмар.
Я пришла в спальню и рухнула в отчаянии. Я вспомнила о своих снах, как принц Флориан входит в эту комнату с радостью на лице. Как силен был контраст между той радостью и нынешним хмурым видом, каким он был вчера, когда он пытался поцеловать зачарованную девушку перед ним.
И слова, которые было так сложно сдерживать, заполнили мой разум, те ужасные слова, которыми меня описывал посол Дракенсбетта… Я не помнила все в точности, но его критику поддерживали придворные Монтани, не пытаясь защитить меня, и это оскорбляло ужаснее всего.
Я лежала и плакала на ковре, частичка меня понимала, что слова, хоть и были жестокими, были правдой. Если обо мне судили по балу, разве такое мнение удивляет? Той ночью я вела себя как дура.
Я, прибыв в замок, ни разу (тут я зарыдала громче) не проявляла интерес к делам королевской семьи. Распорядок дня не очень-то вдохновлял даже совестливую принцессу. Но я отказывалась знать все, что было связано с придворной жизнью, так что теперь все думали, что я не подхожу для короны.
Я услышала приближающиеся шаги.
В дверь постучали, и я невольно прижалась к полу.
— Бен? — позвала Гильдеберта. — Открой дверь.
— Нет! — ответила я, всхлипывая. — Уходите!
«Так себя ведет принцесса? — прошептал голос в моей голове. Я зарыдала громче, но совесть подавить было не так и просто. — Рыдай дальше, и ты исполнишь то, что хочет Дракенсбетт».
— Тихо! — прошипела я. — Я устала! Я страдала, не видишь?
«Бедняжка», — прошептала совесть, это меня раздражало.
Я вздохнула и села.
— Минутку, — сказала я Гильдеберте. — Мне нужно… освежиться.
— Мне подготовить ванну? — спросила она.
— Ах… да.
«Это будет очень мило с вашей стороны», — сказала моя совесть.
— Это будет очень мило с вашей стороны, — повторила я, закатив глаза.
— О, благодарю, Ваше высочество. Рада слышать от вас такое.
Я покраснела от стыда. Я даже не обращалась с ней вежливо.
Я прошла к зеркалу. Грязные волосы торчали над заплаканным лицом, и я выглядела ужасно. Я совсем не походила на принцессу. Но, несмотря на внешность, я не была такой гадкой, как описал монстр из Дракенсбетта. У меня ведь были и хорошие качества…
Я вспомнила. Лорд Фредерик сказал, что будет проверка наследницы. Я плохо выглядела на публике, но за прошлый год выучила заклинания стихий, двойника, полета на метле; я выжила два месяца как узница, спасла при этом жизнь капитану Йоханнесу; я сбежала из темницы крепости Дракенсбетта, а потом успешно добралась до двойника и защитила ее и Монтань от принца Флориана. Ради своей жизни и жизней моего народа я могла и научиться быть принцессой.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
В которой нужно пережить жуткий кошмар, чтобы наступило счастье
ШЕСТНАДЦАТЬ
Первое испытание принцессы началось через пять минут после моей клятвы. Я вошла в комнату, Гильдеберта заканчивала набирать ванну, она встала, чтобы снять с меня бальное платье и слои нижней одежды, в которые был облачен мой двойник месяцами. Женщина была достаточно вежливой, несмотря на мою недавнюю истерику, так что не спросила, откуда на мне взялась пыль. Но на хмурилась и цокала, снимая платье, панталоны, кринолины, а потом закашлялась, ощутив запах моего месяцами не мытого тела.
— Об этой части чар они не говорили, — ворчала она, развязывая шнурки корсета. Она опустилась, чтобы снять мои чулки, и охнула. — Ваше высочество, что с вами случилось?
— О чем вы…? — начала я и увидела свое отражение. Я осталась в коротком нижнем платье, конечности были открыты. Я видела себя, то, что от меня осталось, ведь половина растаяла. Это было последствие заклинания двойника? Я скоро совсем пропаду?
— Вы похудели, — сказала Гильдеберта.
Конечно! Два месяца в Дракенсбетте с постоянным трудом до изнеможения и диетой из бобов, и я стала такой, какой меня хотела видеть королева София. Я не стала совсем худой, но там, где раньше тело выпирало, оно стало стройнее.
Я не знала, как реагировать, так что решила ухватиться за правду.
— Я лучше начну мыться.
Я осталась одна в воде и смогла расслабиться. Слияние двух половин дало странный эффект. Там, где вчера на руке был красный синяк, остался только бледный шрам, хотя рука все еще плохо двигалась. (Работать нормально она станет через пару месяцев, но и после этого будет болеть на плохую погоду). Я отмыла волосы, они были такими же короткими, как в день, когда Гильдеберта остригла их. Теперь я ее не винила, ведь нарядить меня было сложно. Жаль было волосы. Я не любила парики, но мне придется носить их, ведь нет такого гения, который смог бы так роскошно уложить мои прежние волосы…
