Грязное золото победы - Эльтеррус Иар (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Если же в Поля входил крупный отряд, человек двадцать-тридцать или больше — те же самые шутки с ориентацией выводили его через пару часов обратно — к границе. Таким образом, армии не могли войти, а одиночки-разведчики или поселенцы — выйти.
Не действовал этот удивительный феномен лишь на самих риттелей — они резвились в полях, как того желали, и всегда свободно попадали куда хотели — даже если сами не знали точного положения требуемого. Впрочем, как раз им-то редко требовалось куда-то попасть — разве что на бойню в конце жизни. В любом месте Полей риттеля ожидал и стол, и дом, и общительные друзья, и готовые к спариванию партнеры. Ну, еще изредка — охотники, но это ведь пустяки, дело житейское. Во всяком случае, сами ушастики никогда не протестовали против охотничьих рейдов.
Охота стала возможной благодаря новопсам — необычайно умным, быстрым и послушным животным, у которых зрение играло ничтожную роль — его целиком заменяли сверхчувствительное обоняние и слух. Благодаря этому они могли свободно найти любую цель в лесу, однажды встав на ее след, и всегда возвращались безошибочно возвращались домой. Откуда взялись эти звери — неизвестно, говорили, что предыдущий король Лишша купил первую пару у недобитых криэйторов, но ведь Искаженные не могли размножаться самостоятельно, без помощи своих ужасных хозяев, а собачки плодились весьма охотно, и вскоре почти каждая зажиточная семья могла похвастаться собственным выводком. Правда об использовании их для охоты все равно знали лишь немногие почтенные соларии, достаточно богатые, чтобы заплатить за экзотическое развлечение, и обладавшие соответствующим характером, чтобы захотеть за него платить.
Оставив в покое старого знакомого Рода, егерь оглядел двух новичков. Веселый блондинчик Смальти не вызывал особых опасений — типичный прожигатель жизни из разлагающегося дворянского рода, ни демона не умеющий, но привыкший считать себя пупом Воины. Племянник Рода, вполне предсказуем. Или быстро войдет во вкус, став постоянным клиентом, или так же быстро разочаруется, переключившись на другие развлечения.
А вот второй спутник, мрачный черноволосый Хон, был для охотника загадкой. Включился в группу в самый последний момент, не торгуясь заплатил двойную сумму, кинжалом и луком владеет так, что даже Владрон не рискнул бы выйти против него в серьезном поединке. Ест и пьет вместе со всеми, но не пьянеет, будто воду хлещет, шутки не поддерживает, на девок не заглядывается, говорит коротко, и лишь тогда, когда его спросят. Худощавый, но не худой — настоящие стальные тросы вместо мускулов, движется стремительно и всегда бесшумно, а уж глаза… Егерь поежился, вспомнив равнодушный и мертвый взгляд человека, которому уже все равно. Так, бывает, смотрят гладиаторы, когда их выставляют против заведомо более сильного соперника, ассасины-смертники, уходящие на последнее задание, посланницы Огненного Гарема… Но совсем не должно быть таких глаз у молодого еще солария, идущего на благородную забаву! Кто же он такой? Королевский или мажеский убийца из Школы Тихих Шагов? Пускай. Если его прислали устроить «несчастный случай на охоте» Роду или Смальти — Владрон не будет мешать. А ликвидировать свидетеля — ну пусть попробует! Новопсы разорвут на части любого, кто покусится на жизнь хозяина, будь нападающий хоть трижды величайшим воином.
Тихое сопение Чернобрюхого — вожака стаи — оторвало егеря от мрачных размышлений. Зверь припал к земле и медленно пополз вперед. За ним медленно двинулись два других. Владрон подал знак и еще четыре пса беззвучно скользнули в кусты — обойти кругом и отрезать добыче путь к бегству. Род понимающе кивнул, и пригнулся к земле, снимая с плеча лук. Разумеется, трава под ногами все равно шуршала, и опытному зверю такой приметы хватило бы, чтобы сразу задать стрекача. Но риттели, хоть и дикари, все же не животные. Они привыкли к раздольной жизни, без забот и опасностей. Иногда даже случалось, что они даже выходили навстречу охотникам — поздороваться. Было забавно смотреть на их удивленные мордочки и дрожащие лапы, когда руководитель охоты вспорол разделочным ножом ближайшего самца от паха до горла, и еще с живого начал снимать шкурку. Труднее всего «кроликам» в тот раз оказалось понять, что это не внеплановый выход заготовителей за мясом, а просто развлечение у людей такое. Владрону (бывшему тогда еще совсем несмышленым юнцом) больше всего запомнились огромные недоумевающие глаза последней самочки. Даже когда ее прибили за лапы гвоздями к ближайшему дереву и новопсы начали, играя, медленно рвать добычу на части, она все еще продолжала растерянно лепетать: «Но зачем?..»
Теперь, конечно, уже не то. Нынче риттель пуганый пошел. Хорошо усвоили, что человек с новопсом просто так в Сезон в лес не заходит. Но срываться в бег от любого шороха, как настоящие зверьки, все же не научились. И вряд ли когда-нибудь научатся. Охотники за Сезон добывают в лучшем случае несколько сотен. В то время, как сотни тысяч благополучно доживают отмеренный им срок и заканчивают свои дни на бойне. Слишком мала вероятность для каждой отдельной особи получить стрелу, чтобы к этому надо было всерьез приспосабливаться. Ну а уж кому не повезло — те сами виноваты.
— А где… — начал было Смальти. В ту же секунду с поляны донесся тревожный крик, а сразу следом за ним — лай собак, упустивших дичь. Род выругался и отвесил племяннику подзатыльник.
— Идиот! Спугнул первый трофей! Теперь на две мили кругом каждый риттель знает, что мы здесь!
Блондин растерянно моргнул.
— Он что, убежал уже?
Род и егерь одновременно возвели глаза к небу.
— Да, дурья башка, и сам сбежал, и своих предупредил! А ты как думал? Что он будет сидеть и спокойно ждать, пока мы его зарежем?!
— Э… в общем… Но ты ж сам говорил — они не сопротивляются…
— Ну и болван же ты, племянничек… — покачал головой старший охотник. — Конечно они не сопротивляются в том смысле, что не делают засад и ловушек, не кидаются на нас, пытаясь перегрызть горло, и не подают жалоб королю! Но убегать и прятаться они будут — иначе какой тогда интерес был бы в охоте вообще?! Приходи на бойню, плати в двадцать раз меньше, и бери любого!
— Так мы что теперь, вообще без добычи уйдем? — Растерянно пробормотал юноша.
— Нет, — смилостивился егерь. — Совсем — не уйдете. Догоним скоро твое мясо, не вешай нос.
— Отлично! — тут же приободрился Смальти. — А как догоним? Тут где-то тородды есть?
— Зачем? Пешком. Видишь ли, парень, тут есть одна хитрость. Риттель, конечно, бегает в десять раз быстрее человека, но дыхалка у него слабая. Через милю, от силы две, он уже будет никакой, подходи и бери голыми руками. А что такое для здорового мужика пара миль? Псы держат след крепко, так что никуда он не денется. Там была стайка из трех голов, значит три шкурки сегодня наши. А вот остальных, раз предупреждены, выследить будет куда сложнее…
Юнец совсем воспрянул духом.
— Так чего же мы ждем? Вперед, за ними!
— Ладно, — согласился Владрон, — двинулись.
И взяв на поводок первого из вернувшихся псов, широким шагом направился по следам в глубину леса. Остальные выстроились за ним. Смальти, почти подпрыгивающий от нетерпения, первым, за ним более спокойный дядя, а замыкал процессию Хон — все с той же мрачной физиономией. Только сейчас егерь понял, что с момента первой тревоги этот тип неподвижно стоял поодаль, не шевелясь и не издавая ни единого звука. Так молчаливо и ненавязчиво, что увлеченные препирательствами спутники просто перестали его замечать!
«Точно — убийца. За ним глаз да глаз нужен…»
Теперь уже и новопсы не казались мастеру охоты столь надежной гарантией, как раньше. Кто знает, чему этих ассасинов в Школе учат? Вдруг он чем-то потравит свору? Или отвлечет? В том, что Хону хватит нескольких секунд на расправу со всеми тремя спутниками, егерь уже не сомневался. А потом… может ему и жизнь своя не дорога, бывают такие убийцы, сам видел…
Спустя полчаса впереди раздался испуганный крик, быстро перешедший в жалобное всхлипывание. Смальти тут же бегом рванулся на звук, но дядя вовремя успел поймать его за руку.
