Конан и Небесная Секира - Ахманов Михаил Сергеевич (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Конан разложил его на обширной площади, простиравшейся в самом центре города. Со всех четырех сторон ее окружали груды битого зеленого камня, но посередине оставалось достаточно места для стоянки сотни воинов с сотней лошадей; значит, никакому зверю не удалось бы подкрасться и нежданно выпрыгнуть из темноты. На всякий случай, для защиты от ядовитых гадов, Конан разложил у костра волосяную веревку, а после ужина бросил внутрь кольца свой плащ и велел Ние укладываться на покой. Спала она тревожно, но в конце концов дыхание девочки сделалось ровным и глубоким, тело расслабилось, и с лица исчезло пугливо-настороженное выражение. Тогда Конан поднялся, воткнул в щель меж камней свою секиру и повелел духу явиться.
Рана Риорда возник перед ним в неярких отсветах костра. Впервые его капюшон был откинут, и Конан мог видеть темные волосы, волной спадавшие на плечи. Кожа на лице призрака разгладилась, сапфирово-синие глаза заблестели еще ярче, и если бы не бледность щек и бескровные тонкие губы, киммериец принял его за собственного двойника. Видно недаром призрак утверждал, что происходят они оба от единого корня, от прародителя Гидаллы, коему сам грозный Кром годился бы в правнуки!
Долго и мрачно Конан смотрел на духа секиры, потом произнес:
– Сегодня ты заставил меня сделать то, чего мне не хотелось.
Рорта пожал плечами.
– Какая разница, убил бы ты мунгана мечом или моим лезвием. Все равно бы убил! А так и враг мертв, и я сыт. В туше мунгана было много крови.
– Кровь, кро-овь, крр-роовь! - передразнил Конан клекочущий голос призрака. - Запомни, ржавая железка, я тебе не раб, ты мне не хозяин! Я не люблю, когда меня заставляют… король, демон, бог - все равно! Я - свободен, ясно? И запомни еще одно: мы заключили союз равных, и как заключили, так можем и разорвать, клянусь Кромом!
Рана Риорда уставился на него, но киммериец не опустил глаз. Несколько мгновений они мерялись взглядами, затем дух сказал:
– Как заключили, так можем и разорвать, да? Помнится, в стигийской темнице ты пел другие песни!
– То было в стигийской темнице, а сейчас мы в джунглях Вендии. И завтра я могу разворотить любой из завалов в этом проклятом городишке, а потом упрятать тебя под камни. Валяйся там еще тысячу лет, кровожадное отродье Сета!
Призрак протестующе вскинул бесплотные руки.
– Не оскорбляй меня, киммериец, не оскорбляй своего прародителя Гидаллу! Причем здесь Сет, темный бог, Змей Вечной Ночи? Меня-то выковали из небесного камня, из стали, чистой, как свет луны!
– Скорее, кровавой, как солнце на закате!
Они замолчали, опять прожигая друг друга взглядами. Краешком глаза Конан уловил какое-то движение за границей светового круга - будто бы зеленые искорки стремились приблизиться к костру, и тут же отступали, сдуваемые неощутимым ветром. Нечисть, что ли, лезет? - мелькнуло у киммерийца в голове. Только ее и не хватало! Один призрак тут уже был, и похоже, кто-то еще стремился составить ему компанию.
– Ладно, - вымолвил наконец дух секиры, - давай забудем то, что было. Мы нужны друг другу, киммериец. Я хочу попасть к наследникам Гидаллы, ну, а ты - ты удостоишься награды. И не забывай, что часть ее уже получена.
– Это какая же часть? - Конан приподнял брови. - Не понимаю, о чем ты толкуешь, трухлявое топорище.
– Разве я не помог тебе выбраться из стигийской темницы?
– И я оказал тебе такую же услугу. Тут мы квиты, и в окончательный расчет Файон не входит, - твердо заявил киммериец.
– Квиты так квиты, - согласился дух, - не стану торговаться. Ты будешь доволен наградой, клянусь Древними Богами!
– Сперва поклянись, что перестанешь влезать в мои дела!
Рана Риорда глубоко вздохнул. Вздох этот был столь же бесплотным и неощутимым, как и сам призрак; он не поколебал ни пламени костра, ни дыма, что вился над ним. Конан, однако, заметил, что зеленые искорки, налетавшие из мрака, будто бы отнесло ветерком.
– Клянусь, - произнес призрак, вытянув вверх отливавшую серебром руку, - клянусь Древними Богами и кровью Гидаллы, что не стану больше приневоливать тебя. Этого достаточно?
– Достаточно, - буркнул Конан, разглядывая зеленые искры, мерцавшие в ночи. Они вновь устремились к костру, и киммериец ощутил неприятное покалывание в затылке. Может, не стоило ночевать в этих развалинах, подумал он. Лучше уж схватиться с тигром или пантерой, чем с демонами или призраками! Но сожалеть о свершенном было не в его правилах. Кроме того, он хотел закончить разговор с Рана Риордой.
Бледные губы духа снова зашевелились.
– Если ты удовлетворен, то поклянись тоже… поклянись, что не оставишь меня, не бросишь среди камней, не утопишь в море.
– Ладно, клянусь! - Конан с силой ударил кулаком о ладонь. - Клянусь первым и единственным взглядом Крома, который он бросил на меня!
– Странная клятва, - сказал дух.
– Она нерушима. Видишь ли, когда в Киммерии рождается младенец, Кром смотрит на него, и тот, кому суждено вынести взгляд бога, получает имя и право на жизнь. Умерших же выбрасывают псам на поживу. И больше Крому нет до нас дела.
– Плох бог, который не заботится о своем народе, - заметил призрак. - Отец Гидалла был не таков. Он создал меня, - тут Рана Риорда горделиво выпрямился, - и поручил мне помогать своим потомкам, сражая их врагов. И советуя им в годину бедствий. Даже после смерти он говорит с людьми моими устами… Да, прародитель Гидалла был велик и мудр! Мудрее твоего Крома!
– Зато Кром ни к кому не лезет с непрошенными советами, - буркнул Конан.
– Будь почтителен к Отцу Гидалле, киммериец! Он ведь и твой предок!
– Возможно, - Конан пожал плечами, всматриваясь в темноту. Зеленых искорок стало больше; теперь они вытягивались длинными язычками, будто пытались проколоть невидимую преграду и прорваться к костру. Киммериец оглянулся на Нию, укутанную в плащ. Девочка спала спокойно, но сам он чувствовал, что в затылке колет все сильней и сильней, а в ушах разливается негромкий звон. Вскоре звон этот превратился в невнятное бормотанье, и Конан, скривившись, тряхнул головой.
– Тебя что-то беспокоит? - спросил призрак.
– Эти зеленые огни… Вроде бы кто-то хочет познакомиться с нами поближе, а?
Рана Риорда презрительно усмехнулся.
– Ничтожные душонки погибших… Ни плоти, ни крови, ни толка, ни смысла… Льнут к живому, как стая вампиров, хотят подкормиться… Не тревожься, я удерживаю их без всякого труда.
– В ушах гудит от их болтовни, - потянувшись к костру, киммериец вытащил горящую ветвь. - Сейчас я их шугану!
– Я же сказал, не тревожься. Коль они тебе надоели, сделаем так… - Соединив ладони, призрак нанес рубящий удар по воздуху, и на мгновение Конан услышал стоны, жалобные вскрики и плач. Этот неясный гул тут же смолк, а с ним исчезли и зеленые искры; теперь вокруг освещенного костром пространства царили тишина и тьма.
– Ну, - с довольной ухмылкой произнес Рана Риорда, - не в первый раз повторю, что гожусь не только рубить головы. Прибавится у меня сил, я и вчерашний день смогу вернуть.
– Это еще зачем? - спросил Конан.
– Ради сохранения Великого Равновесия. Если в одном месте убыло, а в другом прибыло, это может не понравиться богам. И тогда нужно повернуть время вспять, восстановив то, что должно быть восстановлено. Даже Древние Боги хранили Великое Равновесие, так как…
– Нергал с ним, с этим Равновесием, - перебил Конан. - Лучше скажи, куда мы должны направиться теперь?
– По-прежнему на юг и восток. Пожалуй, тебе надо подумать о захвате корабля…
– То моя забота. Вот коли у тебя на примете есть что-то подходящее, я не откался бы взглянуть.
– Взгляни, - сказал дух, и Конан, поднявшись, шагнул к секире. На лезвии ее, багровевшем в отблесках костра, плыли смутные видения: два корабля, будто бы плывущие друг за другом. Одно судно было с красными бортами и рядами весел; корпус его имел непривычные для киммерийца очертания, слегка угловатые, делавшие корабль похожим на плавучий сундук. Вторая посудина, постройнее и поменьше размером, явно была купеческой ладьей с резными деревянными украшениями на носу и корме - двумя дельфинами, изогнувшимися дугой. Гребцы на ней отсутствовали, зато на мачтах полоскались треугольные желтые паруса.
