Immortality (СИ) - Грушевицкая Ирма (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Я понимала, что пришло время «всплывать». Что у меня нет права и дальше злоупотреблять их добротой, лёжа на их диване, принимая их заботу.
- Я забыла, какой крошечной она была.
- Не представляю, как она выжила.
- Как ты думаешь, когда это случилось?
- Мне кажется, вскоре после нашего отъезда. Она не сильно изменилась с того времени.
- Что будет с Эдвардом, когда он узнает?
- Он не узнает.
В воздухе повисло напряжение, когда два вампира замерли, услышав мой голос.
Опустив с дивана две стофунтовые гири, в которые превратились мои ноги, я медленно приподняла голову и попыталась сесть. Со второй попытки и с помощью рук Эсми мне, наконец, это удалось.
- Детка…
Я боялась смотреть им в глаза. Не хотела видеть осуждение. Я знала, как все вампиры, Каллены мастерски владеют собой. Но даже мгновения будет достаточно, чтобы окончательно меня раздавить. Невозможно не осуждать то, что я сделала.
Я сама себя осуждала. Я сама себя боялась. Нет, я была от себя в ужасе!
Едва подумав об этом, я снова начала дрожать. Я чувствовала себя демоном, по ошибке заброшенным в райские кущи Я боялась запятнать их собой. Я уже это сделала в буквальном смысле. Моя одежда и кроссовки до сих пор была в крови. Засохшие бурые разводы красовались на руках, под ногтями - чёрные траурные окантовки. Надо было принять душ, но тёплый душ из самых добрых эмоций, который лился на меня в этой комнате, был намного важнее.
Пришла пора попросить полотенце.
- Я испортила вам диван. Простите.
- Белла…
Это была Эсми. Сколько взволнованности в голосе.
- Простите меня. Я не должна была приходить.
- Не говори так, милая. Не сказать, как мы рады тебя видеть.
Тонкая белая рука легла на моё колено. На фоне грязных, заскорузлых джинсов она смотрелась неуместно. Я быстро отвела глаза, не желая даже взглядом оскорблять её хозяйку.
- Здесь ты всегда дома, - тихо проговорил Карлайл. Всё это время он ни на минуту не покидал комнаты, как и его жена. И я так же взглядом избегала его.
Я всё ещё смотрела на свои кроссовки, когда в поле зрения показались мягкие домашние туфли доктора Каллена. Он опустился на диван, и я снова оказалась между ним и Эсми.
Из дальних уголков памяти неожиданно сплыло воспоминание о том, как я первые прикоснулась к Эдварду. Каким холодным он мне показался в самом начале, и как сильно я любила этот холод после. Его кожа была тверда, но ледяные пальцы казались нежными и лёгкими. Я не могла вспомнить ничего более ласкового, когда он кончиками проводил ими по моей щеке.
Рука Карлайла осторожно дотронулась до моей ладони и слегка её сжала.
- Ты дома, Белла.
Тепло.
Значит, вот так я буду ощущать Эдварда, когда он в следующий раз до меня дотронется. Я качнулась вперёд, отгоняя от себя яркую картинку того, что никогда не произойдёт.
- Мы просим тебя остаться.
- Я не могу.
- Хотя бы ненадолго. Мы не будем ни о чём спрашивать, просто побудь с нами какое-то время.
Голос доктора Каллена звучал мягко, но убедительно. Пока он говорил, Эсми гладила меня по ноге. Я знала, что если взгляну на них, то не смогу сказать нет. Поэтому трусливо пялилась на свои кроссовки.
Я чувствовала себя безумно уставшей. Бурлящей энергии, что выплёскивалась из меня несколько дней назад, уже не было. Эмоциональный и физический подъём сменился апатией. Мой организм переживал ломку. Я знала, что дало мне такую силу, и всей душой сопротивлялась желанию снова напитать её.
Я не могла уйти. Риск, что при встрече с человеком я не сумею себя сдержать, был огромен. Я понимала это так же отчётливо, как и то, что не знаю механизма, позволяющего этого риска избежать.
Как это работает? С того момента, как кровавая капля оказалась у меня на губах и до своего пробуждения в залитой кровью комнате я не помнила ничего. Обрывочные воспоминания, набор образов и звуков крутились голове, но единой картинки так и не сложилось. Во что я превратилась? Был ли хотя бы мизерный шанс у моих жертв спастись? Неужели те, кто пьёт человеческую кровь, каждый раз испытывают подобное затмение? И эта ломка после того, как прошло чувство насыщения - я бы могла назвать её похмельем, если бы мне довелось испытать его при жизни. Но даже без этого мне казалось, что похмелье – неподходящее слово. Скорее, так чувствуют себя наркотически зависимые. Я понимала, что кровь – это тот же героин, и чем больше ты её получаешь, тем труднее становится терпеть ограничение. Добыча дозы – главная цель. Моя доза – человеческая жизнь, и в случае её превышения возникал риск обнаружения себя. Трудно оставлять после себя горы обескровленных трупов и сохранять тайну существования вида.
Значит, есть какие-то другие способы самоконтроля. Но будут ли они для меня доступны?
Я понимала, что пути назад нет. Единожды сорвавшись, всю свою вечность я буду помнить эти долгие часы, когда в моём организме гуляла человеческая кровь. И если глаза со временем вновь приобретут золотистый цвет, вряд ли в него окрасится то, что осталось во мне от души. И вряд ли отсутствие осуждения в глазах Калленов поможет в будущем с этим справиться.
Я подняла голову и встретилась взглядом с внимательными глазами Карлайла.
- Я незваной пришла в ваш дом, доктор Каллен. Вы можете спрашивать меня обо всём, что считаете нужным.
- Хорошо, - кивнул он.
- Вы немедленно укажите мне на дверь, если моё пребывание здесь станет неуместным или небезопасным для вас.
- Белла….
Я повернулась к Эсми. Она смотрела с такой любовью и нежностью, что мне понадобились все силы, чтобы удержаться и не броситься в её материнские объятья. Лишь боязнь испугать меня ещё больше не позволяла ей самой сделать это.
- Я прошу вас о честности. Я убила четырёх людей, миссис Каллен.
Лёгкая тень скользнула по её мягким чертам лица, и я знала, что это не из-за моего страшного признания. Мне необходима была дистанция, и я не собиралась льстить себя надеждой, что она не нужна им.
– Я питалась от них, на мне до сих пор их кровь. Люди вряд ли способны разобраться в произошедшем, но есть и другие силы. Я не хочу ставить под угрозу вашу семью.
Сознательное дистанцирование было выходом. Я дала себе обещание, что уйду сразу, как почувствую в себе силы. А также поклялась, что не задам ни единого вопроса о других членах семьи. Скорей всего, в глазах Калленов это будет выглядеть невежливо, но для меня так будет легче. Для той меня, что вскорости покинет этот дом и никогда больше не переступит его порог.
