Хроники Иберлена (Трилогия) (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич (бесплатные версии книг .TXT) 📗
При этих словах Ретвальд испытал недоумение. При прошлой встрече он уже дрался с Лейвисом — и победил. Молодого Рейсворта тогда спасло только вмешательство леди Кэран, сейчас почему-то молчавшей. Лейвис не был особенно опасным бойцом. Раньше, возможно, он и смог бы создать для Ретвальда некоторое затруднение — но не теперь, когда с Гайвеном были фехтовательные мастерство и опыт Шэграла, отточенные тем на протяжении многих веков. «Что ж, если мастер Лейвис желает героически погибнуть, не мне ему в этом препятствовать».
— Как вам будет угодно, сударь, — сказал Ретвальд со всей возможной учтивостью. — Считаем до трех, а потом начинаем. Эйслин, не вмешивайся. Это мой бой.
Пистолеты они отбросили и в самом деле синхронно. Гайвен выдернул палаш из ножен и кинулся на врага. Тот в свою очередь, даже не пытаясь защищаться, тоже атаковал. Это было самоубийственно смело. Ретвальд успел чуть отклониться — и выставленная Лейвисом шпага прошла в нескольких дюймах от его виска. Зато Гайвен, сделавший выпад из более низкой позиции, смог ранить противника в бок. Впрочем, не слишком серьезно. Рейсворт коротко вскрикнул, но устоял на ногах. Провернул руку, нанося клинком рубящий удар — и смог разрезать рукав дублета и верхний слой кожи у Гайвена на левом плече.
Ретвальд отступил в сторону и тут же сам ударил — крученым движением, с размаха, со всей силы. Палаш — тяжелое оружие, и бить им можно от души. Он надеялся сломать противнику его куда более легкий и тонкий клинок. К счастью для себя, Лейвис принял атаку на чашечку шпаги, а не на лезвие. Тут же выбросил вперед плечо и сделал короткий шаг, пытаясь произвести укол прямо над заблокированным им палашем Гайвена. Ретвальд дернул свое оружие вверх и вправо, отбивая клинок Лейвиса. Рейсворт не удержал шпаги и она вырвалась у него из рук.
Гайвен не знал, что спасло его в следующий момент. Должно быть, интуиция. Его чутье зацепилось за фразу «как у моего кузена Артура с его кузеном Александром» — и вовремя предупредило о грозящей опасности. Обезоруженный, Рейсворт тут же хлопнул правой ладонью по левой кисти — и серебряная молния вылетела из его рукава. Оказалось, что Лейвис в этот раз прикрепил к запястью игольный самострел. Ретвальд успел отдернуться в последнее мгновение — а затем телекинетическим заклятием обрушил противника на пол.
Эйслин бросилась вперед — но Гайвен остановил ее, выставив на пути девушки клинок.
— Я же сказал — не вмешивайтесь, леди Дановар. Это мой бой, и что делать с этим человеком, я решу сам.
Ретвальд подошел к Лейвису. Тот, упавший на спину, тяжело дышал. При приближении Гайвена Рейсворт попытался отползти — пока не уперся в колонну. Острие выставленного Ретвальдом клинка коснулось его кадыка.
Король-Чародей ощутил, как им владеют смешанные чувства. Лейвис бился отчаянно, бесстрашно, не жалея себя — и все же подло, в нарушение собственного договора о честной дуэли. Однако, разве Артур не поступил точно также, когда пытался одолеть Александра? Разве не пошел на все ради победы? «Что поделать, если наши враги переняли наши собственные методы?»
Несмотря на эти соображения, Гайвеном владела ярость. Перед ним был враг, предатель, изменник. Один из тех людей, что рвали Иберлен на части ради пустых амбиций, ввергли в хаос королевство. Нестерпимо хотелось сделать короткий выпад, довести дело до конца — и окрасить острие палаша багряной кровью.
— Бейте, — прохрипел Лейвис Рейсворт. — Вашего снисхождения мне не надо.
Неожиданно вспомнился Кузнечный двор. Тогда перед Гайвеном тоже были враги — и магия пылала в его руках, готовая разрядиться убийственным заклятием. Сейчас Эйслин молчала, оставляя за Королем-Чародеем право на выбор, но в тот день она воскликнула: «Вряд ли тогда вам стоит уподобляться мерзавцам и поступать как они. Вас уже называют тираном, насколько мне известно, и чудовищем. Вы в самом деле желаете тираном и чудовищем стать?» Вспомнились и две последние ночи, проведенные им с девушкой из Волшебные Страны. Между Гайвеном и Эйслин не случилось ничего из того, что нередко бывает между мужчиной и женщиной, оказавшихся в подобных обстоятельствах. Они просто спали бок о бок, но близость эльфийки успокаивала и придавала сил.
«Она дерется на моей стороне. Она единственная поддержала меня, когда все вокруг оказались против. Пошла при этом против своих. Сможет ли она и дальше уважать меня, если я в самом деле превращусь в чудовище? Кем я стану, если уподоблюсь Келиху? Не достаточно ли убийств я уже совершил?»
Собравшаяся вокруг толпа наблюдала. Раздавались какие-то голоса, но Ретвальд не прислушивался к ним. Мир сузился до острой полосы стали, до побелевшего лица лежавшего на полу человека. Из всех сотен взглядов, устремленных на него, король Иберлена различал лишь один — взгляд Эйслин Дановар, спасшей его жизнь и, вполне возможно, душу.
Рука Гайвена на мгновение дрогнула — а затем он убрал клинок. Глаза Лейвиса расширились — он сам еще не верил, что угроза немедленной смерти миновала. Гайвен сделал шаг вперед, протянул руку, желая помочь Рейсворту встать — и вдруг на ровном месте споткнулся. Потому что обострившимся восприятием среди сотен звучавших в Зале Собраний голосов он различил вдруг один — отчаянный, напуганный и злой одновременно.
Голос Айны Айтверн.
Девушка выкрикивала какие-то слова — и хотя с такого расстояния и в такой какафонии звуков Ретвальд не мог их разобрать, однако интуиция подсказала ему, что сейчас происходит нечто недопустимое. Он дернулся, развернулся, увидел дочь лорда Раймонда. Та стояла, с вызовом подняв голову, держа в руке обагренный собственной кровью кинжал. Айна закончила произносить заклятие — и в следующие мгновение мир рухнул.
Кэран Кэйвен держала крепко — с недюжинной силой, которую Айна никак не ожидала встретить у этой хрупкой изящной дамы. Девушка пыталась вырваться, но эринландка не отпускала. В центре зала решалась сейчас судьба ее кузена, последнего и единственного друга, до последнего верившего в Айну — и дочь лорда Раймонда ничем не могла ему помочь. Лейвис решился выступить против Гайвена Ретвальда — и едва ли мог выйти победителем из подобного боя. Сердце Айны наполнилось отчаянием. Она знала, что молодому Рейсворту не победить.
Никто не пытался вмешаться в происходящее. Даже леди Ровена наблюдала молча.
Когда противники только наставили друг на друга пистолеты, девушка предприняла еще одну попытку освободиться.
— Не дергайся, — прошипела Кэран, державшая ее за локоть, — иначе спеленаю магией.
— Зачем вы делаете это?!
— Спасаю твою глупую жизнь, вот затем. Ретвальд в ярости, и легко убьет и тебя, если ты попытаешься вмешаться. Или забыла, что он творил в Тимлейне? Юный лорд Гайвен в самом деле безумен, и потому лучше не путаться у него под ногами. Видит ясное небо, в свое время я совершила немало ошибок — и скорее умру, нежели позволю тебе пройти моей дорогой.
Айна не ответила. На глаза наворачивались слезы. Не хватало воздуха — злое чувство собственного бессилия удавкой сжимало горло. «Меня все обманули и оставили. Артуру не было до меня дела, он помешался на своих никчемных войнах. Отец бросил меня умирать в темнице Эрдеров. Александр умер. Гайвен вожделел. Дядя Роальд хотел использовать как инструмент в интригах. Только Лейвис был верен мне до конца. Я издевалась над ним, смеялась, была с ним жестокой — а он никогда не отступал. Он назвал меня королевой».
Прожитая ею короткая жизнь представлялась дочери лорда Раймонда в этот момент пустой и бессмысленной. Девушка чувствовала, как от нее отвернулись все, на кого она надеялась и кто был ей дорог. А Лейвис называл ее своей королевой, без малейшей иронии, без всякой насмешки. Той последней ночью в Тимлейне, когда темные фэйри напали на них, Айна была готова отдаться им на растерзание, а кузен потащил девушку в портал и сказал, что любит ее.
Противники сошлись, обменялись ударами. Затем еще раз. Сначала был ранен один из них, затем второй. Оба — пока что несерьезно, но Айна не сомневалась, чем закончится бой.
