Алая вуаль - Махёрин Шелби (читать книги бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗
– Нет!
Я бросилась к свече, но та уже вылетела из подсвечника, покатилась по полу и упала вниз с мезонина. Пламя тут же погасло.
Комната погрузилась в кромешную тьму.
– О боже.
Я замерла, и горло сдавило от знакомого чувства ужаса.
«Как же так! Боже, Боже…»
Я резко поднялась, чтобы не поддаться страху, и метнулась вниз по винтовой лестнице.
«Ты не в гробу. Ты не в туннелях», – повторяла я, как молитву, но запах… обволакивал меня, словно комната тоже помнила смрад ее трупа. Мерзкое зловоние смерти. Я ударилась об кресло, потом об кровать, едва не сломала палец на ноге, когда споткнулась о ступеньку парадной лестницы. На коленях я заползла наверх и, бросившись к двери, вынула из волос последнюю шпильку. Из головы вылетели все мысли об острых клыках, мрачном взгляде и холодных руках. О предостережении Одиссы и обо всем на свете. Сейчас мне хотелось лишь сбежать отсюда.
«Я не в гробу».
Нужно бежать отсюда.
«Я не в туннелях».
Не могу больше здесь оставаться.
– Пожалуйста, пожалуйста…
Я попыталась вставить шпильку в замочную скважину, но руки у меня страшно тряслись. Я не ощущала рычажков в замке, не могла ни о чем думать, кроме лучика света, льющегося из замочной скважины.
– Выпусти меня, – взмолилась я к комнате.
Я все колола и колола шпилькой замок, пока та не погнулась и не сломалась. С губ сорвалось рыдание, а свет замерцал еще ярче. Послышалась нежная мелодия скипки.
Спустя пару мгновений я наконец пришла в чувство.
«Свет!»
Увидев его, я поначалу растерялась, а потом почувствовала невероятное облегчение. Опустившись на колени, я прильнула к замочной скважине. Свет шел не от свечей; он не был золотистым и теплым, скорее серебристым и холодным, словно мерцание звезд или… отблеск клинка. Мне было все равно. Я жадно впитывала его, буквально заставляя себя дышать, а странная музыка тем временем становилась громче.
«Я не в гробу. Я не в туннелях».
Вдох.
Еще один.
Плечи у меня немного расслабились. Боль в груди ослабла. Наверное, я спала. Больше это никак не объяснить. Увидев знакомый кошмар, мой разум призвал эту странную музыку и причудливый свет, чтобы успокоить меня. Кажется, мелодия и свечение лились из дальнего конца пустого коридора. Только вот на длинных позолоченных стенах не было ни одного окна. Свечи в канделябрах не горели. Я прижалась щекой к деревянной двери.
Останусь здесь – буду сидеть на холодном полу, – пока Одисса не придет за мной. Просижу тут хоть вечность, если нужно.
Серебристый свет замерцал ярче, музыка зазвучала громче и веселее, послышался глубокий голос. Женский смех. Я старалась не обращать внимания. Пыталась считать каждый вдох и каждое биение сердца, желая проснуться.
«Это все не по-настоящему».
И вдруг – когда музыка достигла своего апогея – показались чьи-то фигуры.
Я удивленно открыла рот.
Они вальсировали парами, их полупрозрачные силуэты мерцали. Десятки человеческих силуэтов! Серебристый свет исходил от их кожи, роскошного кружевного платья одной из дам и тяжелых кандалов одного из кавалеров. Когда он поднимал над головой свою спутницу в лохмотьях, цепи волочились за ним. Двое мужчин в туниках играли на скрипках, а дева с красивыми кудрями кружилась в танце.
Никто из них не замечал меня. Они неспешно плыли по коридору, смеясь и празднуя что-то, и вдруг кто-то из них прошел сквозь стену и исчез. В ужасе я смотрела, как силуэты проходили мимо, и поняла, что вовсе не спала, ведь во снах я никогда не призывала призраков.
Скрипачи исчезли, а вместе с ними стихла и музыка, осталось последнее привидение – красивая девушка с густыми волосами. Она радостно смеялась и кружилась, а шлейф ее платья скользил по пыльному полу, оставляя круги. Девушка просунула руку сквозь стену и посмотрела на мою дверь. В замочную скважину.
На меня!
Улыбка исчезла с ее лица. Я отскочила от двери, но было слишком поздно. Она посмотрела в замочную скважину. Мы встретились взглядами, когда в комнате снова потемнело.
– Te voilà, – прошептала она с любопытством.
Последним, что я услышала, были ее слова, а потом я упала в обморок.
«Вот ты где».
Я лежала, свернувшись калачиком, а когда очнулась, надо мной стоял незнакомец. Я испуганно отшатнулась, но что-то в его усмешке, в разрезе темных глаз, в янтарном оттенке кожи было знакомое.
– Добрый вечер, звездочка, – певуче произнес он. – Хорошо спала?
Он протянул мне широкую ладонь, чтобы помочь подняться. Я растерянно на него взглянула.
– Кто… кто вы?
– Лучше скажи, кто ты. – Он наклонил голову и изучающе посмотрел на меня своими кошачьими глазами.
Вздохнув, я отвернулась и устремила взгляд в потолок. Наверное, в потолок. В темноте ничего нельзя было разглядеть, кроме незнакомца. В коридоре зажгли свечи в канделябрах, и золотистый свет падал на его темные волосы и широкие плечи. Отбрасывал тени на его лицо.
За окнами все так же громыхал жуткий гром.
«Я никогда больше не увижу солнечный свет».
Я совсем пала духом. Какая несправедливость! И безысходность.
– Меня зовут Козетта Монвуазен. – На этот раз ложь слетела с моих губ легко. – Но я полагаю, вы и так это знаете.
Он фыркнул:
– Что же вы, мадемуазель, ведь мы станем прекрасными друзьями. Вы можете сказать мне, как вас зовут на самом деле.
– Козетта Монвуазен, вот как меня зовут!
Мужчина лишь весело вскинул брови.
– Итак, я сказала вам свое имя! – бросила я. – Назовите и свое, как того требуют хорошие манеры.
В ответ он засмеялся и, обхватив меня за запястье холодными пальцами, поднял меня в воздух, словно перышко, как будто я ничего не весила, как будто во мне не было ни плоти, ни крови, а лишь эфир.
«Te voilà».
Вспомнив зловещие слова той девушки, я напряглась, и от мысли о прошлой ночи мне стало дурно.
«Призраки».
«Они не были настоящие», – сказала я себе.
Мужчина поднял меня, и я разглядела ямочку на его подбородке.
– Вот это да! А ведь Одисса говорила, что вы очень милы!
– Вы знаете Одиссу?
– Еще бы не знать! Все ее знают, но, увы, я знаю ее лучше, чем другие.
Я непонимающе на него посмотрела, а мужчина царственно поклонился. Он был стройным, с густыми волосами. Он подмигнул мне, изучая меня из-под длинных ресниц.
– Мы близнецы, мадемуазель Монвуазен. Я Дмитрий Петров. Но вы можете называть меня просто Дима. Могу я называть вас Козеттой?
«Близнецы».
– Нет.
– Ах! – Он поднес руку к груди, притворно оскорбившись. – Вы ранили меня в самое сердце, мадемуазель.
Картинно вздохнув, он выпрямился. В его жестах и интонациях я увидела Одиссу. И хотя он был одет в темно-красный бархат, а не фиолетовый атлас – а его глаза горели неподдельным интересом, в то время как взгляд Одиссы всегда где-то блуждал, – у них обоих были одинаково царственные манеры. Ведь они приходились кузенами королю, а значит, были… герцогом и герцогиней? Вечные обладали теми же титулами, что и люди?
Но я прикусила язык и не стала задавать вопросов.
– Если вы так настываете на лжи и формальности, – сказал он и взял меня под руку, – я, разумеется, подыграю вам. Но хочу вас предупредить, что мне нравятся трудные задачи. С этой минуту я буду надоедать вам, пока мы не перейдем на «ты» и не станем называть друг друга по имени. Отныне я буду думать лишь о вас, Коко!
Я неохотно покосилась на него. Как и его сестра – как Иван, Павел и даже Михал, – он отличался невероятной красотой, отчего все становилось только хуже.
– Я знаю вас всего несколько минут, месье, но полагаю, что вы думаете лишь о себе.
– А вы мне нравитесь! Очень нравитесь!
– Где Одисса? Она сказала, что придет ко мне на закате.
– Боюсь, что планы несколько изменились.
Улыбка сошла с его лица. Он проводил меня в коридор. Круги на пыльном полу исчезли.
«Как странно».
