Путешествие - Ласки Кэтрин (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
— Разумеется. Погибший был кузнецом, и этим все сказано.
— Да, я понимаю, но ведь ты наш единственный кузнец. Если мы потеряем тебя… что будет со всеми нами?
— Я не собираюсь теряться, Ваше Величество. На ужин к рыси я не тороплюсь, и в плен тоже не дамся. А в разведке без меня не обойтись. Уж я-то сразу разберусь, что произошло в этой пещере. Тут нужен глаз и клюв кузнеца, уж поверьте мне на слово! Он не мог просто растаять в воздухе, и что-то подсказывает мне, что живым он не дался бы ни патрульным из Сант-Эголиуса, ни тем, другим. Но я должен взглянуть на место происшествия.
«Тем другим? Все страшнее и страшнее, — беспомощно подумал Сорен. — О ком они говорят? Кто те, о ком перед смертью предупреждала полосатая неясыть?»
— Что ж, — подытожил Борон, — так тому и быть. А теперь настало время отдать почести нашему брату, полосатой неясыти. У него не было имени, и он по своей воле отказался поселиться с нами на острове посреди моря. Отеческим объятиям древних ветвей Великого Древа он предпочел одинокий путь рыцарского служения добру. Давайте же поднимем кубок молочникового меда и молча помянем эту храбрую и благородную сову, которая берегла мири спокойствие в дуплах и гнездах Тито, Амбалы и Кунира. Незаменимый наблюдатель, великолепный кузнец, отважный борец против сил зла, благословенная Глауксом неясыть! Слава тебе!
После этого заседание закончилось. Послышалось оглушительное хлопанье крыльев, и совы разлетелись.
Сорен, Гильфи, Сумрак и Копуша переглянулись. У всех в глазах блестели слезы.
— Подумать только, — прошептал Копуша — что мы последние, кто видели его живым.
— В том-то и проблема, — ответила Гильфи. — Что нам теперь делать? Рассказать обо всем Борону и Барран?
— Но тогда они узнают, что мы подслушивали, — заметил Сумрак.
— Вот именно, — кивнула Гильфи.
Сорен покачал головой и принялся размышлять вслух:
— Я думаю, лучше нам помолчать, по крайней мере, пока. Что бы мы ни сказали, они все равно не изменят своих планов. Им все равно нужно послать разведывательный отряд и искать нового наблюдателя. Что изменится от того, что мы расскажем Борону с Барран о последних минутах полосатой неясыти?
— Мне кажется, Сорен прав, — поддержала Гильфи. — Понимаете, вообще-то за подслушивание нас по головке не погладят… Что-то подсказывает мне, что Борон придет в ярость.
— Еще как придет, — ухнул Сумрак.
И четверо совят потихоньку вернулись в свое дупло и проспали до самых сумерек.
ГЛАВА XVII
Всепогодники
Сорена разбудила мокрая льдинка, шлепнувшаяся ему прямо на клюв. Снаружи завывал ветер и ревела буря.
— Великий Глаукс, ну и погодка! — пробурчал Сумрак.
— А холодно-то как, — пожаловалась Гильфи, дрожа всем тельцем.
— Забирайся сюда, — предложил Сумрак и приподнял свое огромное крыло, так что одним концом оно ударилось о стену дупла и сшибло с гнезда сонного Копушу.
— Ты что делаешь? — возмутился пещерный совенок. — Следи за своими крыльями!
— Гильфи замерзла.
— Надеюсь, сегодня нам дадут на завтрак что-нибудь горячее, — проклацала клювом Гильфи.
— Было бы неплохо, — поддержал ее Сумрак.
Совята выбрались из дупла на бешено раскачивавшуюся ветку и слетели вниз, в столовую. Там их уже ждала горячая желудевая каша, дымящиеся чашки с чаем, жареные древесные ли чинки и тушеные мыши. Но не успел Сорен подойти к миссис Плитивер, как его остановил скрипучий старческий голос.
— Не торопись, дружок. Клюв всепогодников сегодня ест мышей сырыми, вместе с волосами.
Разумеется, голос принадлежал Эзилрибу.
— Что? — в недоумении разинул клюв Сорен.
— Ты что, не слышал? — ухнула невесть откуда появившаяся Отулисса.
— Что я должен был слышать? — переспросил Сорен, хотя понимал, что ему вовсе не хочется знать ответ.
— Сегодня ночью у нас будет первое занятие по метеорологии.
— Ты смеешься, Отулисса? Да ни одна сова не может летать в такой буран!
— И тем не менее они нас заставляют, — прошипела маленькая пятнистая неясыть. — Я считаю, это просто вопиющее нарушение! И я непременно поговорю об этом со Стрикс Струмой. Если понадобится, я дойду до самого Борона! Это безрассудно. И опасно. Они подвергают риску наши жизни!
— Успокойся, дорогая. Сядь и ешь свою мышку — со всеми потрохами и шерстью, как было сказано. Это и к вам относится, — прошипела толстая старая змея по имени Октавия, которая уже много лет подряд служила столом для клюва всепогодников. В отличие от других слепых змей, окраска чешуи которых варьировалась от розоватой до ярко-коралловой, кожа Октавии отливала бледно-зеленым, с оттенком в голубизну.
Сорен пристроился рядом с Мартином, смышленым мохноногим сычом, который на уроке углеведения задал хороший вопрос по поводу свежих углей.
Совенку показалось, будто за столом непривычно просторно. Присмотревшись к товарищам по клюву, он заметил, что те будто уменьшились в размерах. Перья у всех были туго прижаты к телу, выдавая страх перед первым уроком метеорологии.
Когда сова спокойна и расслаблена, бахромка на ее крыльях выглядит легкой и пушистой. В гневе сова распушает перья, становясь гораздо крупнее и больше ростом. Сейчас совята выглядели непривычно худыми. Напряжение грозовым облаком висело над их столом.
Эзилриб окинул учеников янтарным светом своего косящего глаза.
— Ешьте, ребятки… все волоски до единого должны быть съедены. Я вижу, вы уже успели забыть вкус мяса со шкуркой, как вы ее называете… Сейчас Пут, мой первый помощник, расскажет, каково летать без балласта в мускульном желудке.
— Когда-то очень давно я тоже брезговал мясом с шерстью и думал, что смогу и без этого пролететь сквозь ураган. Это был первый и последний раз в моей жизни, ребятки. Меня едва не затащило на край ока бури, вот так-то. Надеюсь, вы не хотите повторить моей ошибки?
Пут был крупным мохноногим сычом, таким же, как погибший Бормотт, друг Сорена и Гильфи.
— А что происходит, когда очутишься на краю ока бури? — полюбопытствовала Руби.
— Страшное дело. Тебя закружит до смерти, вот что. Подхватит и начнет вертеть, и так без конца. Обычно у птиц с мясом отрывает крылья.
— Не пугай детей, Пут, — строго сказала Октавия и всколыхнулась так, что тарелки и чашки на ее спине мелко-мелко задребезжали. — Кстати, детки, не пытайтесь схитрить и бросить шкурку под ноги. На правах вашего стола хочу заметить, что шерсть ужасно колется. Все всё поняли?
Еще даже не стемнело, когда клюв всепогодников высадился на взлетную ветку дерева. Ветер хлестал вовсю, их опора бешено моталась под порывами ветра, так что совятам приходилось судорожно вцепляться в нее когтями. Острые осколки льда со свистом прорезали воздух.
— Взлетаем с наветренной стороны, — объявил Эзилриб, и Сорен скептически подумал, что в таком урагане все стороны наветренные. — Полетим прямо над морем Хуулмере. Попытаемся отыскать сердце бури, — наставник говорил короткими, рублеными фразами, стараясь перекричать ветер. — А теперь слушайте меня внимательно. Сейчас я скажу вам самое главное, что вы должны помнить, имея дело с бурей, бураном и прочей стихией, кроме урагана. У ураганов другая природа, там есть око в центре смерча, и это дело особое. Так вот, возвращаясь к буре. Все, что вам нужно уметь, — это найти канал. Так мы называем главную воздушную впадину, по которой ветер гонит вперед свою дикую мощь. Такая впадина обычно находится в самом центре бури. Но это нисколько не похоже на око урагана. Это совершенно иное дело. Совсем не так опасно. Это первое. Второе — по сторонам канала находятся воздушные скаты, где ветер выхлестывает за пределы своего желоба. Так вот, на гребнях этих скатов мы с вами здорово покувыркаемся. Я полечу первым, Пут займет место с наветренной стороны. Вы все полетите сзади, сразу за нами. Делайте все, что я вам скажу. Все ясно? Вопросы есть?
Отулисса немедленно взметнула коготь.
