Анналы Белерианда или Серые Анналы (ЛП) - Толкин Джон Рональд Руэл (серия книг TXT) 📗
496
§ 298 Близ Устьев Сириона Туор, сын Хуора, встретил Бронвэ из Нолдор; и они вместе отправились в путешествие на север вдоль великой реки. Но когда они задержались в Нан-Татрин из-за красы и покоя этого места весной, Ульмо сам поднялся вверх по Сириону и явился Туору, и с тех пор стремление к Великому Морю навсегда поселилось в его сердце. Ныне же по велению Ульмо он отправился вверх по течению Сириона, и благодаря силе Ульмо, которую тот вложил в них, Туор и Бронвэ нашли охраняемый вход в Гондолин. Там Туора привели к Королю Тургону и он сказал те слова, что Ульмо вложил ему в уста, приказывая королю уходить и бросить выстроенный им прекрасный и крепкий город, и отправляться вниз к Морю. Но Тургон не прислушался к этому совету; и [Мэглин позже >] Глиндур, сын его сестры, говорил против Туора. Однако Туора с почестями приняли в Гондолине, памятуя о его роде.
Этот аннал был сильно изменен и дополнен (и дата его изменилась на 495 год), а затем (ибо текст стал очень запутанным) был вычеркнут до слов «приказывая королю уходить» и замещен другой версией на отдельном листе:
495
§ 299 Туор, сын Хуора, четыре года жил как изгой в пещерах Андрота над Митримом, и причинял большой вред Вастакам, и Лорган назначил цену за его голову. Но Ульмо, избравший его орудием своих замыслов, побудил его уйти из Дорломина тайным путем, так что его уход был скрыт от всех слуг Моргота; и Туор пришел в Ниврост. Но там, очарованный Морем, он долго мешкал; и осенью этого года Ульмо явился Туору и повелел ему уходить и отправиться в сокрытый град Тургона. И он послал к нему Воронвэ, последнего из моряков Тургона, дабы вести его; и Воронвэ повел Туора на восток вдоль отрогов Эрид Вэтион к Иврину. (И там они видели уходящего Турина, но не говорили с ним). И наконец, с помощью силы Ульмо, что он вложил в них, они пришли к охраняемым вратам Гондолина. Туора привели к королю, и он заговорил с ним от имени Ульмо, приказывая Тургону [последующий текст уже дан в § 298] уходить и бросить выстроенный им прекрасный и крепкий город, и отправляться вниз к Морю. Но Тургон не прислушался к этому совету; и [Мэглин позже >] Глиндур, сын его сестры, говорил против Туора. Однако Туора с почестями приняли в Гондолине, памятуя о его роде.
[496]
§ 300 Турин шел на юг от Эрид Вэтион, тщетно разыскивая Финдуилас, бродя по лесам под сенью гор, осторожный как дикий зверь; он следил за всеми дорогами, что вели на север к ущельям Сириона. Слишком поздно. Ибо все следы уже остыли или были занесены снегом. Но случилось так, что, идя на юг вниз по течению Тайглина, Турин наткнулся на нескольких Людей из Бретиля, которых окружили Орки. Он разогнал Орков, ибо они в ужасе бежали от Гуртанга.
§ 301 Турин назвался Лесным Дикарем, и они просили его остаться с ними; но он сказал, что у него есть еще несделанное дело: найти Финдуилас, дочь Ородрета. Тогда Дорлас, предводитель лесовиков, сообщил ему скорбную весть о ее смерти. Ибо лесовики подстерегли у Перекрестья Тайглина отряд Орков, ведущий пленников из Нарготронда, надеясь освободить их; но Орки сразу же жестоко убили всех пленных, а Финдуилас пригвоздили к дереву копьем. Так она умерла, сказав напоследок: «Скажите Мормегилю, что Финдуилас здесь». Поэтому они похоронили ее в кургане неподалеку от этого места и назвали его Хауд-эн-Эллас.
§ 302 Турин попросил их провести его туда, и впал там в черное забытье от горя и был близок к смерти. Тогда Дорлас по его черному мечу, слава которого достигла даже чащоб Бретиля и по его расспросам о дочери короля, понял, что этот Дикарь на самом деле Мормегиль из Нарготронда, [добавлено:] (о котором шел слух, что он сын Хурина из Дорломина). Поэтому лесовики подняли его и отнесли в свои жилища. А жили они на холме Амон Обель в селении, обнесенном частоколом, которое звалось Эфель Брандир. Народ Халета сильно уменьшился из-за войны, а правил ими Брандир, сын Хандира, и был он человеком мягким и с детства хромал, и он более полагался на скрытность, нежели на силу, дабы уберечь свой народ от власти Севера.
§ 303 Поэтому он испугался, услышав от Дорласа вести, и когда он взглянул на лицо Турина, лежащего на носилках, темное предчувствие сжало его сердце. Тем не менее, тронутый горем пришельца, он взял его в собственный дом и там выхаживал; ибо он был искусен в целительстве. И в начале весны тьма забытья покинула Турина, и он выздоровел. Он поднялся с постели и решил, что останется в Бретиле и оставит тень позади, отбросив прошлое. Поэтому он взял новое имя, Турамбар, и просил лесовиков забыть, что он был чужаком и звался по-другому. Однако, он не отказался от войны, ибо не мог допустить, чтобы Орки приходили к Перекрестью Тайглина или рыскали около Хауд-эн-Эллас. И он добился того, что отныне это место навевало на Орков ужас, и они избегали его. Но Турин отложил свой черный меч и пользовался лишь луком.
§ 304 Ныне вести о Нарготронде пришли в Дориат от тех немногих Эльфов, что бежали от гибели и разорения и пережили в глуши жестокую зиму, и наконец, прибыли в Дориат к Тинголу искать убежища. Но они рассказывали разное: одни говорили, что Нарготронд пуст, другие – что там поселился Глаурунг; иные утверждали, что все князья и военачальники были убиты, другие – что, нет, Мормегиль вернулся в Нарготронд и остался там пленником под заклятием дракона. Но все говорили о том, что стало известно многим в Нарготронде незадолго до его падения – что Мормегиль был никто иной, как Турин, сын Хурина. [Дописано карандашом: И когда Морвен услышала о Драконьем Шлеме, она поняла, что это правда.]
§ 305 И узнав об этом, Морвен обезумела от горя, и не слушая советов Мэлиан, поскакала одна в глушь на поиски сына или правдивых вестей о нем. Поэтому Тингол послал за ней Маблунга и с ним многих отважных стражей границ и нескольких всадников, дабы охранять ее и разведать все, что можно. А Ниэнор присоединилась к ним тайно, переодевшись, ибо она надеялась, что когда Морвен увидит свою дочь, тоже отправившуюся с нею в опасный путь, то она охотнее повернет назад в Дориат и предоставит вести поиски Маблунгу. Но обезумевшую Морвен невозможно было убедить, и Маблунгу волей-неволей пришлось взять женщин с собой; они пересекли широкую равнину и подъехали к Амон Этир, в лиге от моста Нарготронда. Тогда Маблунг оставил всадников охранять Морвен и ее дочь и запретил им идти дальше. А сам он, не увидев с холма признаков врага, спустился со своими разведчиками к Нарогу, так скрытно, как только мог.
§ 306 Но Глаурунг знал обо всем, что они делали, и он выполз из своего логова, пылая гневом, и лег в реку; и от воды поднялись густой пар и сильная вонь, в которых Маблунг и его отряд ослепли и заблудились. Затем Глаурунг двинулся на восток через Нарог.
§ 307 Увидев выход Глаурунга, стражи на Амон Этир хотели бежать как можно быстрее на восток вместе с женщинами; но ветер погнал на них сплошной туман, и их кони обезумели от драконьего запаха и ими стало невозможно управлять. Они метались в разные стороны, и некоторые всадники погибли, разбившись о деревья, а других кони унесли прочь. Так женщины были потеряны, и о Морвен в Дориат не пришло более никаких надежных вестей. Однако Ниэнор, которую сбросила лошадь, осталась невредимой и ощупью нашла дорогу на Амон Этир, чтобы подождать там Маблунга, и поднявшись на холм, она вышла из тумана на солнечный свет. [Так она оказалась лицом к лицу с Глаурунгом, что взобрался на холм с другой стороны.>] И посмотрев на запад, она взглянула прямо в глаза Глаурунгу, чья голова лежала на вершине холма.
