Замок лорда Валентина - Сильверберг Роберт (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
При этих словах по залу прокатилась волна возбуждения. Диввис впился в Хиссуна столь пристальным взглядом, будто хотел заглянуть к нему в душу. Герцог Халанкский побагровел; принц Банглкодский застыл в неестественно прямой позе; герцог Чоргский резко подался вперед; лишь двое старейших, Канталис и Гизмайл, сохранили невозмутимость, словно проблема выбора будущего кандидата в коронали не являлась предметом забот тех, кому жить осталось недолго.
Хиссун продолжал:
— Во время обсуждения мы предпочли не затрагивать один из важнейших пунктов послания Тунигорна: смерть Элидата, который долгое время считался преемником лорда Валентина.
— Элидат не хотел становиться короналем,— сказал Стазилейн еле слышно.
— Возможно,— откликнулся Хиссун.— Он явно не проявлял ни малейшего желания занять трон после того, как стал регентом. Но я хочу подчеркнуть лишь то, что в лице трагически погибшего Элидата мы потеряли человека, которому наверняка была бы предложена корона, если бы лорд Валентин перестал быть короналем. С его гибелью мы утратили четкое представление о преемнике короналя, а ведь завтра мы можем узнать о смерти лорда Валентина или Тиевераса, или нам придется организовывать смещение лорда Валентина. Мы должны во всеоружии встретить любые неожиданности. Именно нам предстоит выбирать нового короналя, а знаем ли мы, кто им станет?
— Вы предлагаете прямо сейчас проголосовать за порядок престолонаследования? — резко спросил принц Манганот Банглкодский.
— Мне представляется, что особых сложностей у нас не возникнет,— заметил Миригант.— Перед началом великой процессии корональ назначил регента, а регент, покидая Замок, оставил вместо себя троих — как я догадываюсь, с одобрения лорда Валентина. Эти трое правили нами в течение нескольких месяцев. Если уж мы должны выбирать нового короналя, то разве не из их числа?
— Вы меня пугаете, Миригант,— сказал Стазилейн — Когда-то я думал, как, наверное, и большинство из вас в детстве, что быть короналем — просто великолепно. Я уже не мальчик, и я видел, как изменился Элидат, причем не к лучшему, когда власть навалилась на него всей своей тяжестью. Позвольте мне первым оказать почести будущему короналю, но пусть им будет кто-нибудь другой, только не Стазилейн!
— Короналем ни в коем случае не должен стать тот, кто слишком сильно желает заполучить корону,— высказался герцог Чоргский,— Но, я считаю, и не тот, кто боится ее надеть.
— Благодарю вас, Элзандир,— сказал Стазилейн.— Всем понятно, что я не претендент?
— А что скажут Диввис и Хиссун? — поинтересовался Миригант.
Хиссун ощутил, что у него подергивается щека и странно цепенеют руки и плечи. Он посмотрел на Диввиса. Тот улыбнулся, пожал плечами и промолчал. У Хиссуна зашумело в ушах, застучало в висках. Должен ли он что-то говорить? И что ему сказать? Теперь, когда наконец наступил тот миг, может ли он заявить в лицо принцам, что хочет быть короналем? Он чувствовал, что Диввис вовлечен в какую-то интригу, недоступную его пониманию; и впервые после того, как вошел сегодня в зал совещаний, он совершенно не представлял, что делать.
Тишина казалось нескончаемой.
Потом он услышал свой собственный голос — спокойный, ровный, размеренный:
— Думаю, что на этом мы можем остановиться. Выдвинуты два кандидата: теперь на очереди обсуждение их качеств. Но не здесь и не сегодня. На данный момент нами сделано достаточно. Вы хотите что-то добавить, Диввис?
— Вы говорите мудро и с глубоким пониманием дела, Хиссун. Как обычно.
— Тогда объявляется перерыв,— объявил Миригант.— Тем временем мы обдумаем все сказанное здесь и дождемся дальнейших сведений о коронале.
Хиссун поднял руку.
— Прошу еще минуту внимания.
Он дождался тишины.
— С недавнего времени мне хочется съездить в Лабиринт, навестить семью, повидаться с некоторыми из друзей. Я также считаю, что было бы полезно, если бы кто-нибудь из нас связался с чиновниками понтифекса и узнал из первых рук о состоянии его здоровья. Поскольку в ближайшие месяцы нам, возможно, придется одновременно выбирать и понтифекса, и короналя, мы должны быть готовы действовать в столь уникальной ситуации. Поэтому предлагаю направить официальную делегацию из Замка в Лабиринт, а себя — в посланники.
— Поддерживаю,— сразу же откликнулся Диввис.
Далее последовали рутинные процедуры обсуждения и голосования, потом проголосовали за объявление перерыва, и все собрание распалось на круговерть небольших групп. Хиссун остался в одиночестве и судорожно пытался прийти в себя. Несколько мгновений спустя над ним навис высокий светловолосый Стазилейн, который одновременно и хмурился, и улыбался.
— Возможно, Хиссун, вы допускаете ошибку, покидая Замок в такой момент,— тихо сказал он.
— Может быть. Но мне кажется, я поступаю правильно. Рискну.
— Тогда провозгласите себя короналем перед отъездом!
— Вы это серьезно, Стазилейн? А если Валентин еще жив?
— Если он жив, вы знаете, как сделать его понтифексом. Если же он погиб, то вы, Хиссун, должны занять его место, пока это в ваших силах.
— Я отказываюсь.
— Вы должны! Иначе по возвращении вы можете обнаружить на его троне Диввиса!
Хиссун усмехнулся.
— Тут все просто. Если Валентин погиб, а Диввис займет его место, то я позабочусь о том, чтобы Тиеверасу наконец позволили умереть. Диввис незамедлительно станет понтифексом, и ему придется отправиться в Лабиринт. Тогда нам понадобится новый корональ, а кандидатов — один-единственный.
— Вы неподражаемы, клянусь Повелительницей!
— Вы так думаете? Для меня все вполне очевидно.— Хиссун крепко пожал Стазилейну руку.— Благодарю вас за поддержку и уверяю, что в конечном итоге все будет хорошо. Если мне суждено стать короналем при понтифексе Диввисе, так тому и быть: я думаю, мы с ним сработаемся. Но пока вознесем молитву за благополучие и успех миссии лорда Валентина и оставим домыслы при себе. Ладно?
— Конечно.
Они обнялись, и Хиссун вышел из зала совещаний. В коридоре творилось то же самое, разве что добавилась сотня с лишним мелких лордов. При его появлении они уставились на него во все глаза, но он никому не сказал ни слова, и лишь встретился взглядом с некоторыми из них, когда пробивался через толпу, на краю которой обнаружил Альсимира, который, разинув рот, с глупым видом вытаращился на него. Подозвав его, Хиссун распорядился готовиться к поездке в Лабиринт.
Юный рыцарь смотрел на Хиссуна чуть ли не с обожанием.
— Должен сообщить, мой лорд, что по толпе прошел слух, будто вы станете короналем,— наконец осмелился спросить он.— Есть ли в этом хоть доля истины?
— Наш корональ — лорд Валентин,— жестко отрезал Хиссун.— Иди, готовься к отъезду. Я собираюсь выехать на рассвете.
Глава 6
Когда Милилейн находилась еще в нескольких кварталах от дома, до ее слуха донеслись ритмические выкрики на улицах где-то впереди: «Я-та, я-та, я-та, вум» — или что-то похожее. То были бессмысленные, невнятные звуки, исходившие, казалось, из глоток тысяч сумасшедших. Она остановилась и прижалась к выщербленной старинной каменной стене, чувствуя себя попавшей в западню. Позади на площади буйствовала кучка подвыпивших горцев, которые били стекла и приставали к прохожим. В восточной стороне проходило шествие, устроенное Рыцарями Деккерета в честь лорда Семпетурна. А теперь вдобавок эти безумные звуки. «Я-та, я-та, я-та, вум». И никуда не свернуть, нигде не спрятаться. Сейчас ей хотелось только одного — добраться до дому живой и невредимой и запереть дверь на засов. Мир сошел с ума. «Я-та, я-та, я-та, вум».
Действительность напоминала послания Короля Снов — с той лишь разницей, что сумятица продолжалась часами, днями, месяцами, тогда как даже худшее из посланий, пускай даже пробиравшее до глубины души, длилось совсем недолго. Но происходившему сейчас не было конца. К тому же положение усугублялось.
