О магах-отступниках и таинственных ритуалах - Звездная Елена (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗

— В смысле? — хрипло переспросил ректор.

— А никто девочку не тронул.

И я даже сразу поняла, о чем речь! Поняла, покраснела и попыталась остановить целителя, но не успела:

— Не было у них ничего, у этой девочки так и вообще никого никогда не было. Зря воздух сотрясал, миленький, зря.

Я возмущенно рот открыла, а старичок мне:

— Закрой. Тебе бунтовать еще рано, не ко времени, да и впустую, не при тебе так наедине бы ему сказал и про это, и про то, что явно защитный артефакт изготовила, да не один. Как не выгорела, ума не приложу!

Действительно, после такого мне оставалось только напряженно молчать.

— Сказочку про пьяную отвагу дознаватели, конечно, съедят, не подавятся, — взгляд светло-серых словно выцветших глаз напугал до дрожи, — да только меня не обманешь. Ты артефакты изготовила, милая, — чувствую, что начинаю дрожать сильнее, — причем что-то весьма действенное. Весьма… Заподозрил бы Эль-таим, — старик усмехнулся, — да только он против тьмы изначальной не выстоит, а твоя поделочка не просто блокирует — впитывает полностью.

И вот тогда я не выдержала и спросила:

— Кто вы?

Старик улыбнулся. Это была крайне неприятная улыбка. И он ничего не ответил на мой вопрос, но, повернувшись к ректору, произнес:

— Охота идет на девочку, Артан. Охота не шуточная. Я не знаю, кому она так мешает, но сопоставь факты — маг-отступник из приближенных отправляется уничтожить одну адептку, и его тело погибает. Мы с тобой в курсе, кто такие отступники — пусть мальчики уничтожили тело, но душа вечного вернется к собратьям и принесет с собой всю информацию. О том, что девочка жива, они уже знают. Знают отчетливо и, сам видишь — раз подняли древние захоронения и создали измененную нежить, значит, готовы на многое, чтобы уничтожить ее. Не могу даже представить, для чего им это, но ради меня, да и себя, сохрани девочку живой.

Лорд Гаэр-аш задумчиво кивнул.

— Вот и чудненько, — пропел старик, — и да — прикрой мальчиков, артефакты пусть останутся при них. И тебе, и мне спокойнее.

Ректор вновь кивнул.

Старик повернулся ко мне и строго, приказным тоном потребовал:

— Никакой магии семь дней. Вообще никакой, все поняла?

Я поняла, но ответила тихое:

— Нет.

И все добродушие старика вмиг слетело, как маска, сорванная ветром.

— Послушай, девочка, — он склонился надо мной.

— Дед, не нужно, — неожиданно вмешался лорд Гаэр-аш.

Старик и не стал. Несколько секунд он прожигал меня взглядом, затем сказал:

— Твоя кровь способна возвращать жизнь. Не думаю, что Тадор сообщил тебе об этом, но, полагаю, ты должна знать — три последние капли твоей крови вернут жизнь даже в давно мертвое тело.

Я промолчала, стараясь не показать, как мне больно.

Старик же продолжил:

— Тебе нельзя к вечным, девочка, они убьют мгновенно, ведь об опытах Тадора им все известно. И к артефакторам тоже нельзя — запрут в недосягаемости для мира и заставят изготавливать все новые и новые артефакты.

Не сказала ни слова, но одна слеза каким-то немыслимым образом медленно потекла по щеке, и взгляд старика изменился.

— Не обращайте внимания, — хрипло попросила, — это не то, о чем вы подумали… просто глаза слезятся.

Целитель не поверил, он стоял и смотрел, как по моим щекам текут еще слезы, и я в итоге, не выдержав, с трудом повернулась на бок, просто пряча лицо и свою истерику.

— Отпусти прошлое, — вдруг тихо посоветовал старик. — Отпусти… Живи настоящим, думай о будущем и запомни, милая, отступники не умеют любить.

Я не знаю, смогла бы сдержаться и не разреветься позорно, если бы от двери не раздался счастливый голос Дана:

— Риа, я тебе суп сварил. Сам!

И я даже всхлипывать перестала.

— И да, тут к тебе, лорд Гаэр-аш, посторонитесь, будьте любезны. Риа, к тебе хвостатая пришла!

Торопливо вытерев слезы, я повернулась, приподнялась и обнаружила две вещи — никакой одежды на мне нет, и котелок с супом в комнату принесла Салли. А следом за саламандрой, осторожно ступая, вошел Норт с подносом и гордо всем объявил:

— Оставьте нас наедине с невестой!

Никто не двинулся с места. Салли, донеся медную кастрюлю до стола, взобралась, удерживая емкость на голове, переставила на прикроватный столик, отряхнулась от сажи и направилась ко мне, гордо вскинув мордочку. Подошла, осторожно ткнула меня лапкой, замерла. Ткнула еще раз, высунув язык и недовольно цокая. А затем расположила лапку на моем плече, прикрыла глазки… Волна тепла прошлась по телу, вмиг согрев, и даже слезы высохли.

— Спасибо, — прошептала я.

Салли кивнула, затем кончик ее хвоста вспыхнул огнем, погас, оставив черноту сажи, и словно карандашом саламандра написала прямо на одеяле: «Рик переживает. Этот, — кончик указал на Норта, — не пустил».

Я отвела взгляд. Салли нетерпеливо ткнула лапкой в меня.

— Не нужно Рика, — шепотом, надеясь, что никто не услышит, прошептала я.

Саламандра потрясенно бахнулась на хвостик. Потом вскочила, встряхнулась и написала: «Норт?».

— Нет! — возмущенно воскликнула я.

Салли с важным видом стерла все ею написанное, после спрыгнула с меня на стол и устроилась с таким видом, что стало ясно — будет бдеть.

— Э-э-э, — протянул Дан, — а может мы ее за хвост и того, на кухню обратно?

Саламандра вспыхнула, напоминая, что с ней «за хвост» нельзя, но бунтовала недолго — из-под кровати вылез Пауль, в лапке его сверкала иголка, весь вид был воинственным, и Дану было заявлено:

— Иии!

После чего паучок устроился рядом с вмиг переставшей гореть ящеркой, и та кокетливо обвила его хвостиком, после чего оба уставились на меня, демонстрируя, что бдеть будут вместе.

И вдруг этот странный старик-целитель задумчиво произнес:

— Боевое умертвие, не подчиненное.

Не знаю, как мне хватило сил протянуть руку, схватить Пауля, спрятать под одеяло и прижать к себе. И взгляд, который я направила на этого странного мужчину, был крайне далек от доброго и всепрощающего. Глаза старика многозначительно прищурились.

— Деда, — голос Норта прозвучал как-то странно, — двадцать шагов от Рии, живо!

И целитель перевел взгляд с меня на некроманта, причем если на меня смотрел посмеиваясь, то на Норта с явным недовольством.

— Я не шучу, — произнес Дастел с каким-то угрожающим спокойствием. — Отошел от нее.

И тут целитель выдал:

— Щенок, зелен ты еще, чтобы мне…

— Три ребра слева еще не срослись, — перебил его Норт, — и я способен направить осколок кости в сердце наиболее опасным для тебя образом. Отойди, дед.

Пожилой целитель усмехнулся, затем молча развернулся и вышел из спальни. Следом, подчиняясь взгляду Дастела, вылетел и Дан, а ректор… лорд Гаэр-аш просто закрыл за адептом дверь, после чего спокойно произнес:

— Упускаешь два момента, Норт, Первый — это мой дед, тебе он не кровный, и второй — учитывай мое присутствие в следующий раз, когда попытаешься угрожать члену моей семьи.

Некромант ничего не ответил, подошел ко мне, приподнял одеяло, забрал пискнувшего Пауля, поставил рядом с Салли, затем наклонился ко мне и спросил:

— Ты как?

На столике недовольно заворчала саламандра, но, не обратив на нее никакого внимания, Дастел взял меня за плечи, потянул, заставляя сесть, подсунул подушки и поправил едва не упавшее одеяло, а затем еще и сказал:

— Не переживай, это я тебя раздел. Чай или суп?

— Суп, — смирилась я с неизбежным.

— Умничка, — незаслуженно похвалил Норт. — Моя талантливая, самая отважная, такая умненькая и заботливая умничка.

Я лишилась дара речи. А Некромант, набрав суп в тарелку, взял ложку, зачерпнул немного. И вливая мне в приоткрытый от удивления рот, продолжил:

— Мое сокровище.

Я от неожиданности все сглотнула, Дастел невозмутимо набрал еще ложку супа и, вливая в меня, прошептал:

— И чтоб я сдох, Риа, но это были последние артефакты! Последние, поняла?!

Лицо Норта исказилось гримасой ярости, и, подавшись ко мне, он прошипел: