За краем земли и неба - Буторин Андрей Русланович (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
– Ты опять сказал это слово?! – Ачаду вновь надавил на горло. Мужчина захрипел и замотал головой, брызжа слюной и слезами.
Учитель снял ногу с горла, отошел, разыскивая в траву отлетевшую палку. Найдя, поднял ее и наставил на лежавшего до сих пор человека.
– Нет, нет! – захрипел тот, зажимая руками горло. Низ серого балахона потемнел. Резко запахло мочой. Лежащий человек затрясся и, быстро перебирая ногами, пополз, извиваясь и скуля.
«Ладно, хватит! Что я делаю?!» – вспыхнуло в голове у Ачаду. Вид пресмыкающегося противника вызвал в нем одновременно прилив жалости и омерзения. Сразу пропала ярость. Зато руки отчаянно задрожали и часто заклацали зубы. Ачаду хотел отбросить непонятную палку, но, одумавшись, перекинул ее через плечо за болтающийся ремень.
– Вставай! – бросил он скрюченному бородачу.
– Не бей! – заскулил тот, вжимаясь в землю. – Не надо, не бей!
– Вставай, я тебя больше не трону. Если ты сам…
– Нет-нет-нет! – замахал мужчина руками и встал на колени. – Я больше ничего такого не буду! Не буду!.. – Однако на ноги он подниматься не спешил. А может быть, они его просто не держали.
Тогда Ачаду сам опустился на корточки.
– Теперь ты мне ответишь на кое-какие вопросы.
– Хорошо! Отвечу! Конечно, отвечу! – закивал стоящий на карачках человек.
– Ты бы хоть сел тогда, – поморщился Учитель. – А то как животное…
Мужчина, тряся коленями и мелко подергивая головой, сел. Глаза его теперь не казались колючими – мокрые, белесо поблескивающие, они напоминали два плевка на темном от страха и слипшихся волосьев лице.
– Как тебя зовут? – спросил для начала Ачаду.
– Азаравд. Меня зовут Азаравд!
– Кто ты такой, Азаравд, и что здесь делал? Только правду говори!
– Правду! Только правду! – завращал выпученными глазами мужчина. – Я… Мы… Живем тут… там, – он махнул рукой на лес, – близко, я покажу! Я услышал твой крик, хотел помочь, пришел…
– И помог? – сощурился Учитель.
– Да! То есть нет… Я пришел, затаился… Боялся людей Шагрота! Да, боялся!.. Я их видел. Когда шел сюда, видел. Людей Шагрота… С ними был мальчик. Да, мальчик! Ты спрашивал…
– Что?! – подскочил Ачаду. – Как выглядел мальчик?
– Голый, как ты… Нет-нет, без одежды!.. Только повязка. И на голове повязка. Черные волосы. Длинные. И черные. Волосы…
– Я понял! – шикнул Учитель. – Это он… Кто эти люди? Как ты их назвал?
– Люди Шагрота! Страшные люди! О-о-о! – Азаравд закатил глаза.
– Кто такой Шагрот? Да не тяни ты, говори скорей! – Учитель топнул ногой, и волосатый мужчина, часто-часто кивая, затараторил:
– Шагрот – злодей! Да-да, злодей! Он ворует беспо… маложивущих и продает их! Продает! У него в банде много людей! Много-много!
– Подожди! – крикнул Ачаду. – А теперь помедленней. Как это продает? Кому?
– О-о-о, есть кому! У Шагрота корабль – куда хочет, туда и везет товар… Хочет – воякам, хочет – умникам!
– И куда он повез Хепсу… того мальчика?
– Он не повез еще! Еще не повез… Люди Шагрота повели к нему мальчика. В его поселок. Да, в поселок! А повезет Шагрот мальчика завтра, или через междусонье, или через два…
– Почему не сегодня?
– Уже не успеют сегодня. Долго ехать. Не успеют сегодня!
– Ладно. – Учитель слегка расслабился. Хепсу жив, и пока ему, если верить этому обмочившемуся коротышке, ничего не угрожает. По крайней мере, до завтра.
То, что мальчика надо спасать, Ачаду даже не подвергал сомнениям. Не взвешивал «за» и «против», не убеждал себя, не отговаривал… Надо – и все! А ведь еще совсем недавно готов был бросить его в пустыне, когда тот мешал поставленной цели!.. Но тогда не было выбора: спасти Хепсу в пустыне он все равно бы не смог. А сейчас может. Наверно… И вообще, после всего пережитого Хепсу стал для него не просто самым способным, самым любимым учеником – и только. Теперь он стал ему словно родным, даже будто бы… сыном! А что? У него тоже когда-нибудь мог быть такой сын. Только жена оказалась бесплодной… Ачаду вспомнил так легко предавшую его жену и поморщился. Нет у него никого – ни жены, ни детей! Только Хепсу. Самый теперь родной и близкий. И его надо, необходимо найти и спасти!
– Теперь расскажи о своих людях. Кто вы? Чем занимаетесь? Кто у вас главный? И правду мне, правду!
– О! Да-да-да! – вновь затарахтел Азаравд. – Мы… – Он повращал глазами, подыскивая слово, но не нашел и сказал правду: – Мы тоже банда… Но мы не торгуем людьми! Не торгуем… Мы отбираем у людей то, что им не очень нужно…
– Например, жизнь, – вставил Ачаду.
– Нет-нет!.. Только если на нас нападают! Только если нападают… А так мы не делаем ничего плохого людям! Нет, не делаем!
– Сколько вас? – устало вздохнул Учитель. От бесконечных повторов Азаравда он начал уже уставать.
– Вот! – Мужчина растопырил ладони. Сжал кулаки и снова раскинул пальцы веером. – И еще вот!
Ачаду чуть не расхохотался. И этот заросший мозгляк смеялся над тем, что он, Ачаду, Учитель? Он называл их безмозглыми? А сам не умеет считать! Он говорил, что они мочатся на людях – и сам же обмочился при нем? Внутренний смех оборвала вновь накатившая злость. Ачаду еле сдержался, чтобы не выплеснуть эти хлесткие слова Азаравду в лицо. Но ярость вдруг неожиданно сменило чувство жгучего стыда. Учитель опустил глаза и сделал пару глубоких вдохов. Да что это с ним? Никогда такого не было раньше!.. Воздух здесь, что ли, другой?
– А сколько людей у Шагрота? – глухо спросил он, приходя постепенно в себя.
– Вот, вот и вот, – трижды разжал кулаки Азаравд. – А может, еще вот и вот. – Он еще два раза растопырил пальцы.
– Веди меня к своим людям! – сказал Ачаду. – Хотя нет, постой! Кто у вас главный? Надеюсь, не ты?
– Нет, не я. У нас нет главных. Мы сами по себе. Только живем вместе. Был главный, Отсуп, но он обнаглел, много командовал, все лучшее брал себе. Да, себе. Нам это не нравилось. Не нравилось, нет.
– И что?
Азаравд замялся.
– Теперь у нас нет главного. Нет. Мы сами по себе! Сами.
Ачаду все еще вертел в руках дусос. Почему-то он вдруг решил, что оставить его здесь – это невольно, пусть и в малом, предать Хепсу. Не спуская глаз с Азаравда, Учитель попятился к щели в корпусе корабля, сунул в нее руку, нащупал мешок на полу. Положил в него дусос и повесил мешок за спину.
– Еще один вопрос. – Учитель снял с плеча черную металлическую палку, внимательно рассмотрел. Из палки торчали два загнутых выступа, тоже металлические. Между ними торчал короткий крючок. – Что это такое?
– Ты не знаешь? – Глаза Азаравда подозрительно заблестели. Он перестал дрожать и стал медленно подниматься на ноги, не сводя с палки взгляда.
– Но-но! – Ачаду навел палку на мужчину. – Я ведь и сам догадаюсь! Например, нажму вот это. – Его палец удобно лег на крючок. Собственно, больше жать было не на что.
– Не-е-ет!!! – заверещал Азаравд. – На это жать не на-а-адо! – Он быстро присел, обхватив голову руками.
Ачаду отвел черную палку в сторону и придавил пальцем крючок. Из палки вырвались пучки яркого пламени, раздались оглушительные хлопки – словно деревяшкой провели по забору, только во много раз громче, – сама палка едва не вырвалась из рук, а с деревьев полетели ветки и листья. Одно молодое деревце вообще разорвалось посередине, брызнув щепками, и верхушка его, шелестя, свалилась на землю.
– Неплохо, – постарался не сильно удивиться Ачаду. – Как это называется?
– Ав… ав… автомат… – еле выговорил Азаравд, все еще закрывая голову. Учителю показалось, что подол грязного балахона стал еще темнее.
– В общем, веди меня к своим. И без шуток! Если что – я теперь знаю, как этим пользоваться. – Ачаду красноречиво потряс автоматом.
Глава 19
Банда, к которой принадлежал слабый на мочевой пузырь Азаравд, насчитывала всего-то четырнадцать человек. Считая самого Азаравда. И все четырнадцать были почти на одно лицо – грязные, заросшие, в рваных балахонах, а кто и вовсе без них – в одних штанах. Автоматы имелись у пятерых. Еще четверо держали в руках короткие гнутые железки (Ачаду не без основания заподозрил в них «младших братьев» автомата). У остальных за поясами или голенищами драных сапог (Учитель, в отличие от Хепсу, знал, что такое обувь) торчали рукояти ножей, а ниже поясов кровожадно поблескивали их лезвия.
