Затаившийся Оракул (ЛП) - Риордан Рик (читать книги полностью .TXT) 📗
Если я когда-нибудь снова стану богом (нет, не «если»; «когда», «когда»), я прежде всего сотру
память всем, кто был свидетелем моего позора на том занятии. Я попал в яблочко. Один раз.
Результат всех остальных моих выстрелов был плачевным. Две стрелы прошли мимо черного
кольца с дистанции всего-то в сотню метров.
Я бросил свой лук и заплакал от стыда.
Кайла была инструктором нашего класса, но от ее терпеливости и доброжелательности мне стало
только хуже. Она подобрала мой лук и протянула его мне.
— Аполлон, – сказала она, – эти выстрелы были фантастическими. Немного практики, и ....
— Я бог стрельбы из лука! – взвыл я. – Я не тренируюсь!
Рядом со мной хихикнули дочери Ники.
У них были невыносимо подходящие имена Холли и Лорел Виктор. Они напоминали мне
безумно красивых, жутко спортивных африканских нимф, с которыми Афина тусовалась у
Тритонийского озера.
— Эй, экс-бог, – сказала Холли, натягивая тетиву. – Практика – единственный путь к
совершенству.
Она выбила семь очков на красном кольце, но совершенно не выглядела обескураженной.
— Для тебя – возможно, – сказал я. – Ты смертная!
Ее сестра Лорел фыркнула.
— Как и ты теперь. Смирись с этим. Победители не жалуются.
Она выпустила стрелу, которая воткнулась рядом со стрелой ее сестры, однако внутри красного
кольца.
— Вот почему я лучше, чем Холли. Она все время жалуется.
— Ну да, конечно, – прорычала Холли. – Единственное, на что я жалуюсь – какая ты мазила.
— О, вот как? – парировала Лорел. – Давай. Прямо сейчас. Лучшие два из трех выстрелов.
Проигравший моет туалеты в течение месяца.
— Ты первая!
Вот так просто они забыли про меня. Они определенно были бы отличными тритонийскими
нимфами.
Кайла взяла меня за руку и отвела в сторону от мишеней.
— Честное слово, эти двое. Мы сделали их старостами домика Ники, поэтому они соперничают
друг с другом. Если бы мы этого не сделали, они бы уже захватили весь лагерь и провозгласили
диктатуру.
Я подумал, что она пыталась подбодрить меня, но это не утешало.
Я уставился на свои пальцы, покрытые мозолями от тетивы и болевшие после игры на гитаре.
Невозможно.
Мучительно.
— Я не могу заниматься этим, Кайла, – пробормотал я. – Я слишком стар, чтобы снова быть
шестнадцатилетним!
Кайла взяла мою руку в свою. Ее лицо под зеленой копной волос имело имбирный оттенок с
медным отливом, золотистые веснушки поблескивали на лице и руках. Она мне очень напомнила
ее отца, канадца-тренера по стрельбе из лука Даррена Ноулза.
Я имею в виду другого ее отца. И да, конечно, это вполне возможно для полубожественного
ребенка появиться в результате таких отношений. Почему нет? Зевс породил Диониса из своего
бедра. У Афины как-то раз был ребенок, появившийся из носового платка. Почему такие вещи
вас удивляют? Мы, боги, способны на бесконечные чудеса.
Кайла сделала глубокий вдох, словно готовясь к важному выстрелу.
— Ты можешь это, папа. Ты уже хорош. Очень хорош. Тебе просто не нужно сразу ожидать
многого. Потерпи, будь мужественным. Ты будешь стрелять лучше.
Я испытывал искушение рассмеяться. Как я мог привыкнуть к тому, чтобы просто быть хорошим
в чем-либо? Зачем я буду напрягать себя, чтобы стать лучше, если раньше я был божественным?
— Нет, – сказал я горько. – Нет, это слишком мучительно. Я клянусь на реке Стикс – пока я не
стану богом вновь, я не стану использовать лук или музыкальный инструмент!
Давайте, ругайте меня. Я знаю, это была глупая клятва, данная в момент горя и жалости к самому
себе.
И она была обязательной. Клятва на реке Стикс может привести к ужасным последствиям, если
ее нарушить.
Но мне было наплевать. Зевс проклял меня, сделав смертным. Я не собирался делать вид, будто
все нормально. Я не буду Аполлоном, пока я не стану им по-настоящему. А в данный момент я
был просто глупым молодым человеком по имени Лестер Пападопулос. Возможно, я потрачу
мое время на приобретение навыков, которые меня не заботили – таких, как бой на мечах или
бадминтон – но я не опорочу память о моих, некогда совершенных музыке и стрельбе.
Кайла уставилась на меня в страхе.
— Папа, ты не имел в виду это.
— Как раз-таки имел.
— Возьми назад свою клятву! Ты не можешь... – она бросила взгляд через мое плечо. – Что он
делает?
Я проследил ее взгляд.
Шерман Янг медленно, будто в трансе, уходил вглубь леса.
Было бы безрассудством бежать за ним, прямо в наиболее опасную часть лагеря.
Так что именно это сделали мы с Кайлой.
Мы едва успели. Как только мы достигли полосы деревьев, лес потемнел. Температура
понизилась. Горизонт растянулся, будто искривленный в увеличительном стекле.
Женский голос зашептал мне в ухо. На этот раз я хорошо знал его. Он никогда не перестанет
преследовать меня.
«Ты сделал это со мной. Приди. Гонись за мной снова».
Страх прокатился в моем желудке.
Я представил ветки, которые становятся руками; листья, колеблющиеся, как зеленые ладони.
«Дафна», – понял я.
Даже после стольких веков чувство вины было подавляющим. Я не мог посмотреть на дерево, не
думая о ней. Леса заставляли меня нервничать. Жизненная сила каждого дерева, казалось,
обращалась против меня с праведным гневом, обвиняя в стольких преступлениях… Я хотел
упасть на колени. Я хотел молить о прощении. Но было не до того.
Я не мог дать лесам снова сбить меня с толку. Я не позволю кому-либо еще попасть в их
ловушку.
Кайла, кажется, не пострадала. Я схватил ее за руку, чтобы убедиться, что мы вместе. Мы
должны были пройти лишь несколько шагов, но пока мы добирались до Шермана Янга, это
было, как забег на тренировке.
— Шерман, – я схватил его за руку.
Он попытался вырваться. К счастью, он был полубессознательным и вялым, иначе на моей руке
остались бы шрамы. Кайла помогла мне развернуть его.
Его глаза дрогнули, как если бы он пребывал в каком-то полузабытьи вроде фазы быстрого сна.
— Нет. Эллис. Надо найти его. Миранда. Моя девушка.
Я взглянул на Кайлу, ожидая объяснения.
— Эллис из домика Ареса, – сказала она. – Один из пропавших.
— Понятно, а Миранда, «его девушка»?
— Шерман и она стали встречаться около недели назад.
— Ага.
Шерман изо всех сил пытался освободиться.
— Найти ее.
— Миранда прямо здесь, дружок, – солгал я. – Мы отведем тебя туда.
Он перестал бороться. Его глаза закатились, видны были только белки.
— Прямо… здесь?
— Да.
— Эллис?
— Да, это я. Я Эллис.
— Я люблю тебя, чувак, – всхлипнул Шерман.
Тем не менее, нам понадобились все наши силы, чтобы вывести его из леса. Мне вспомнился тот
случай, когда мы с Гефестом должны были оттащить обратно в постель бога Гипноса после того,
как он сонный забрел в личные апартаменты Артемиды на Олимпе. Удивительно, что никто из
нас не ушел оттуда, утыканный серебряными стрелами наподобие игольницы.
Мы отвели Шермана к стрельбищу. Делая очередной шаг, он моргнул и пришел в себя. Он
обнаружил, что мы ведем его под руки, и стряхнул нас с себя.
— Что такое? – требовательно спросил он.
— Тебя занесло в лес, – сказал я.
Он просверлил нас взглядом армейского сержанта.
— Это не так.
Кайла потянулась к нему, но потом, очевидно, передумала. Стрелять из лука со сломанными
пальцами было бы трудно.
— Шерман, ты был в каком-то трансе. Ты что-то бормотал насчет Эллиса и Миранды.
Зигзагообразный шрам на щеке Шермана потемнел до бронзового оттенка.
— Я такого не помню.
— Однако, ты не упоминал других пропавших жителей лагеря, – услужливо добавил я. – Сесил?
— Зачем бы я стал говорить о Сесиле? – прорычал Шерман. – Я терпеть не могу этого парня. И
