Пыль Снов (ЛП) - Эриксон Стивен (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Нет, нельзя. А теперь заткнулись. Дело ведь в том, чтобы спасти наши шкуры? Даже твою, Эброн, как будто Рашан нам хоть чем-то будет сегодня полезен. Моя работа — держать Худа подальше от этого дома. Так что не мешайте, если не хотите убить меня…
Голова Хряся дернулась: — Звучит хорошо…
— …и всех остальных, включая тебя, Хрясь…
— Звучит нехорошо.
— Вырезай, — крикнул Корд.
Сапер склонился над деревяшкой, помогая делу языком, что походил на червяка, вылезшего глотнуть свежего воздуха.
Мертвяк сосредоточил внимание на трупиках. Летучая черепаха, казалось, глядит на него большим голубиным глазом. Он вздрогнул — а потом и отпрянул, ведь игуана лениво ему подмигнула. — Боги подлые, — застонал некромант. — Проявился Высокий Дом Смерти.
Головы задергались.
— За нами идут.
— Хто? Ну Урб, это ж твоя тень и всё. Это мы сами преследу’м, точняк? Я иду за двуголов’м капралом — а вот и поверну сюды, налева.
— Направо, Хеллиан. Вы повернули направо.
— Это потому что мы идем бокобок, а знач’т, ты все видишь иначе. Для меня лева для тебя права, вот в чем проблемма. Глянь, это ж бродель? Он завернул в бродель? Што у меня за капрал такой? Чем ему млазанки не подходят, а? Заходим внутр, ты ему яйцы отрезашь, пон’л? Кладешь на стол, штоб все знали.
Когда они подошли к узкой лестнице между двух старинного стиля столбов, Хеллиан протянула руки, чтобы ухватиться за поручни. Но поручней не было, так что она шлепнулась на ступень, громко хрястнув подбородком. — Ой! Тр’кляты ручни лопнули прям у меня в руках! — Она застонала и подула на кулаки: — В пыль обр’тились, видал?
Урб подошел ближе, чтобы убедиться: промокшие мозги сержанта еще не вытекли наружу — хотя была бы какая разница? — и с облегчением увидел, что на подбородке остались лишь мелкие царапины. Она старалась встать, одновременно дергая себя за блеклые волосы; капрал еще раз оглядел улицу. — Это Смертонос там прячется, Хеллиан…
Женщина пошатнулась, моргая как сова. — Смердонос? Он? Снова? — Она опять безрезультатно попробовала пригладить волосы. — Ох, разв’ж он не милаш? Пытатся мои пантелоны помер’ть…
— Хеллиан, — застонал Урб. — Он выразил свои желания вполне ясно — он хочет жениться на вас…
Она сверкнула глазами: — Нет, неет. Он хоч’т того самого. Насч’т всего иного ему пл’вать. Раньш’ он то самое делал с парн’ми, понимашь? Хоч’т штоб я под ним прогнул’сь или он под мной, а так и так дырка не та что нуно, и мы борбу устроим а не что пов’селее. Но нам надо ж капрала ловить, пока он не упал в р’зврат, а?
Морщась от неловкости, Урб следовал за сержантом. — Солдаты всегда пользуются шлюхами, Хеллиан…
— Невинность ихня, вот чем долж’н заботиться настоящ’й сержант.
— Они взрослые мужики, Хеллиан. Они не невинны…
— Хто? Я ж говорю о моем капрале, о Нервном Ув’льне. Он всегды так сам с собою толкует, никаких женщ’н рядом. Знашь, сум’шедших женщ’ны не любят. То ись в мужья не берут. — Она несколько раз попыталась ухватить задвижку, наконец сумев — и начала дергать ее взад и вперед, взад и вперед. — Б’ги полые! Хто из’брел таку штуковину?
Урб протянул руку, открыл дверь.
Хеллиан ступила внутрь, не отрывая руки от задвижки. — Не беспокойсь, Урб. Все как нады. Пр’сто см’три и учись.
Он прошел в коридор и остановился у необычайных обоев, составленных из золоченых листьев, красного как маки бархата и клочков шкурки пестрого кролика, образовавших безумный узор. Почему-то ему вдруг захотелось оставить в заведении содержимое кошелька. Черный паркет был отполирован и навощен так тщательно, что казался жидким; они словно шли по стеклу, под которым таится мучительный вихрь забвения. Он гадал, не наведены ли на дом чары.
— Што мы делам?
— Вы открыли дверь, — сказал Урб. — И попросили вести вас.
— Я? Я? Вести в бродель?
— Точно.
— Ладняк. Готовь оружье, Урб, иначе на нас напрыгнут.
Урб колебался. — Я давно уже не…
— Я ж вижу, — сказала женщина за спиной.
Он сконфуженно замер. — Что вы имели в виду?
— Имею виду, тебе нужны уроки р’зврата. Я знаю. — Она стояла прямо, но это не было особым достижением, ведь она держалась за стенку. — Иль ты хоч’шь Плосконоса? Да, мои пантелоны не твого размера. Эй, это што — дитячья кожа?
— Кроличья. Я не интересуюсь Смертоносом. Ваши панталоны тоже не хочу надевать.
— Эй, вы двое, — сказал кто-то из-за двери. — Кончайте бормотать по иноземному и найдите себе нумер!
Потемнев лицом, Хеллиан схватилась за меч, но ножны оказались пустыми. — Хто украл… ты, Урб, дай мне меч, штоб тебя! Или пр’сто выб’й дверь. Да, ету самую. Выб’й посредине. Головой. Лупи, давай!
Однако Урб не предпринял ничего столь решительного, а просто взял Хеллиан за руку и потянул в конец коридора. — Они не там, — сказал он. — Этот человек говорил по-летерийски.
— По-летрицски? Иноземное борм’тание? Не удивлена. Город полон идьотов, бормоч’щих вот так.
Урб подошел к другой двери, прижался ухом. И хмыкнул: — Голоса. Торгуются. Должно быть, они.
— Выбей ее, вышиби, найди нам таран или д’лбашку или злого напана…
Урб повернул ручку, толкнул дверь и шагнул в нумер.
Двое капралов, почти без одежды, и две женщины — одна тонкая как лучина, вторая необъятно жирная — уставились на него широко раскрытыми глазами. Урб ткнул пальцем сначала в Увальня, потом в Нерва: — А ну, вы двое. Одевайтесь. Ваш сержант в коридоре…
— Нет, я не там! — Хеллиан ввалилась в комнатенку, сверкая глазами. — Он купил зараз двух! Р’зврат! Бегите, шлюхи, или я себе ногу отрублю!
Тощая что-то крикнула и резким движением выхватила нож, угрожающе двинувшись на Хеллиан. Толстая проститутка подняла стул и пошла за первой.
Урб одной ладонью ударил по руке тощей, выбивая нож, а второй толкнул жирную в лицо. Уродина с визгом шлепнулась на объемистую задницу. Содрогнулись стены. Прижав к груди поврежденную руку, тощая метнулась к двери, закричав. Капралы искали одежду, изображая на лицах крайнее старание.
— А в’зврат? — заревела Хеллиан. — Эти две должны были вам п’лтить, не наоб’рот! Эй, хто звал армью?
Армией были шестеро вооруженных дубинками охранников заведения. Но самым опасным врагом оказалась толстуха, вскочившая с пола со стулом в руках.
Стоявший около длинного стола Брюс Беддикт осторожно глотнул иноземный эль. Он дивился, созерцая разномастную группу участников гадания. Последний участник только что прибыл, пошатываясь от выпитого и пряча глаза. Похоже, какой-то отставной жрец.
Эти малазане — народ серьезный, особенный. У них талант небрежно и легковесно докладывать об опаснейших вещах; у них отсутствие показной дисциплины совмещается с рьяным профессионализмом. Он ощущал себя очарованным.
Но сама Адъюнкт держится еще более вызывающе. Тавора Паран кажется лишенной светского лоска, хотя происходит из знатного рода, а значит, должна была приобрести изящные манеры. Только высокий воинский ранг сглаживает все острые углы ее характера. Адъюнкт командует неуклюже, любезничает неловко, ей словно бы что-то постоянно мешает.
Брюс считал, что причины кроются в неуправляемости легионов. Однако офицеры не выказывают даже искры непокорности: никто не закатывает глаз, оказавшись у нее за спиной, никто не сверкает злобными взорами. Это верность, да… однако наделенная странным привкусом, которому Брюс не умеет дать определения.
Что бы ни отвлекало Адъюнкта, она не находит никакой передышки; Брюс подозревал, что скоро Тавора сломается под грузом ответственности.
Большинство присутствующих были ему незнакомы — ну разве что несколько раз попадались раньше на глаза. Он знал Верховного Мага, Бена Адэфона Делата, которого прочие мазалане зовут Быстрым Беном (Брюсу такое прозвище казалось нелепым, неуважительным по отношению к заслуженному Цеде). Он знал также Ежа и Скрипача, первыми ворвавшихся во дворец.
Но другие его поражали. Двое детей, девчонка и мальчишка, женщина — Анди, зрелая годами и явно держащаяся в стороне от прочих участников. Золотокожие светловолосые моряки — уже немолодые — по имени Геслер и Буян. Ничем не примечательный юноша Бутыл, едва ли старше двадцати лет; помощница Таворы, необычайно красивая (несмотря на татуировки) Лостара Ииль, двигающаяся с грацией танцовщицы — жаль, что ее экзотическое лицо искажено гримасой вечной печали.
