Паучий замок (СИ) - Юрьев Валентин Леонидович (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Старый разведчик шел не спеша, совсем бесшумно, зыркая острыми глазами во все стороны. Подойдя к условленному месту, на тропе, он наклонился и похлопал себя по заднице, показал два пальца на одной руке и четыре на другой. Эта была та "секретная" информация, которую должен увидеть и запомнить каждый проверяемый.
Потом началась "охота". Вот крутнулась праща и из кучки камней выполз первый двоечник, почесывая место постановки оценки, за ним ещё один, а на третьего, поленившегося спрятаться и лежащего рядом с тропой, экзаменатор встал ногами, с удовольствием потоптал и слез. Потом огляделся и крикнул, что поиск закончился. Но не экзамен.
Теперь он называл оставшихся в укрытии по имени и громко сообщал, что у них торчит, какой след показывает на то место, куда они укрылись, но это уже были пятёрки, потому что такие мелкие детали не увидит простой воин врага.
Каждый вызываемый вылезал, подходил и на ухо сообщал ту "секретную информацию", которую должен был выведать у "врага". Ошибка переводила неудачника в двоечники и Мишка с удовлетворением заметил, что туда перешел Брекер, что и должно было произойти. Постепенно в кучке двоечников накопилось уже пять мальчишек и лишь одного из них, маленького, задиристого, но очень компанейского, по кличке 'Шило', Мишке было бы жалко потерять.
Последними остались двое. Это было естественно, потому что командир лично зачистил за другом все следы, а сам сидел за таким экраном, что, казалось, найти его невозможно. Они оба не спешили показываться, это был вызов, дерзость, их щекотало нормальное эгоистическое детское желание выпендриться.
Но, старый волк тоже был упрям. Он, разумеется, мог просто приказать выйти, на чём бы всё и кончилось. Но уже пошла своеобразная игра, перчатка была брошена и он, тоже задира в душе, принял вызов, а проигрывать взрослые очень не любят.
На стороне мальчишек были спасительные правила, действующие всегда. Экзаменатор не мог сойти с тропы — тоненькой ниточки среди камней, истоптанных за много лет тренировок, и только отсюда должен был выискать спрятанных, которые, если не дураки, должны так упаковываться, чтобы только глаза, на время высунувшиеся, могли мелькнуть, и то только на время, чтобы увидеть "секрет". А ещё у него было только пять выстрелов для опознания и "простановки оценки". Не больше. Хотя обычно хватало и одного.
Самолюбие — очень сильнодействующий наркотик, и старый воин рыскал по тропе, зная точно, что где-то здесь рядом — двое, причем двое пацанов, а не опытных разведчиков. Выдать их мог даже пар от дыхания, но Пашка, хорошо учивший уроки, дышал в шкуру, в которую уткнулся лицом и мех поглощал воду. А Мишка дышал в свою безрукавку, так что тёплый воздух согревал грудь.
Воин давно заметил, что к одной из вертикальных щелей идёт по камням тонкий, еле различимый след ноги, причем босой, а от неё, наоборот, отходят четкие, явно ложные отпечатки по траве, продавленные аж до земли, такие ни один дурень не оставит, а уж эти-то двое и подавно. Надуваловка! Думают, он поддастся на такую простую обманку? Да не должны, вроде. Не глупые!
Щель была замечательная, будь он учеником, сам бы туда полез прятаться. Но сейчас в ней явно никого не было и не удавалось понять, куда же подевались эти сорванцы.
Что-то не складывалось. Экзамен давно уже закончился, шла игра самолюбий, это поняли все остальные, уже найденные, ученики, поняв, что могут и схлопотать под горячую руку, постепенно прекратились разговоры, момент обострился, все фигуры на площадке замерли неподвижно.
Мишка от этого долгого, пристального разглядывания заволновался и напрягся, и лишь поэтому не пропустил момент, когда пробный камушек полетел в его сторону, но он не ожидал такого действия и успел только лишь зажмуриться, когда хрупкий снаряд стукнулся около него и рассыпался, обдав лицо крошками.
А воин заметил, что камень перед ударом слегка утонул в скале, чего быть никак не могло, не понял и, засомневавшись, жахнул в то же место ещё один. Он боковым зрением успел заметить, как напряглись лица у всей команды, а они-то знали, где кто сидит.
Но второй камень упал там, где и положено. Ударился о "скалу" и упал. И третий тоже. И четвёртый. А после пятого раздались громкие крики отряда и совсем из другого места выползли оба дерзких ненайденных.
Мишка сразу после первого камня успел поставить блокаду в дополнение к своей ширме, а потом шустро переполз под её прикрытием совсем в другое место, ближе к Пашке, откуда они и вышли после того, как у экзаменатора кончились попытки.
Одна рука — только пять попыток есть на одного испытуемого, и супер воин впервые в жизни проиграл, так ничего и не поняв. Впервые он даже не определил место, где пряталась улыбающаяся парочка, а это высшая оценка для юных разведчиков! 'Секрет' они назвали правильно, не придерёшься!
Он знал, что его надули, облапошили вот эти хитроглазые мальцы и хотел бы устроить им жуткий разнос, только никак не мог придумать, за что? Но они сами разрядили ситуацию, просто встав на колено и сняв шапки, как будто он — мэтр. И простое сердце дрогнуло перед грубой лестью, перед этими покорно склонёнными детскими ещё головами, и напряжение дня разрядилось двумя лёгкими подзатыльниками, больше похожими на дружеское потрёпывание.
Криком радости огласилось немое пространство, напугав черных птиц, потому что впереди теперь был тёплый лагерь, еда и отдых. А назавтра — переход домой, объятия матерей и родных, чистая одежда, всякая вкуснятина и долгие разговоры, среди которых сегодняшний экзамен займёт не последнее место.
Ночью, дождавшись, когда все заснут, Мишка залез в свой тайник под камнем и достал драгоценности, с которыми никогда не расставался. Сам он успел подремать после еды, уже привыкнув жить в таком режиме, чтобы не афишировать свои занятия.
Мроган за осень многому научился. Фантомы были его последним достижением и, если бы не тайна его увлечений, то весь лагерь был бы начинён призраками и другими шуточками, которые он любил, но задавливал в корне.
Уже несколько пятен — знаков в его книге были обесцвечены, но он продолжал оттачивать старые задания и теперь умел очень быстро и без особых усилий проделывать те действия, которые не требовали создания больших масс.
Сдвинуть камень — это значит чуть-чуть подтолкнуть его, "уговорить" предмет — тоже легко, правда, если он — неживой или очень медленный, например, спящий, тогда во время сна можно зомбировать его тело на одно движение. Такого разбудишь, а он как шарахнет кулаком! И сам не сможет ответить, зачем это сделал?… Весело!
Фантомы тоже не требовали энергии, особенно, когда делались с натуры. Хуже, если требовалось подключить воображение и создавать образ по памяти, Мишка уже сколько раз жалел, что нет у него таланта художника, но двойники получались прекрасно.
Во время занятий он не думал, как это может пригодиться в бою или в жизни, приятно было просто получать результат и жалеть, что нельзя это показать матери или, даже, сестрёнке.
Сестра у него обнаружилась, когда, неловко пошатываясь после плавания его отряд сходил на берег с плота. Что-то тёплое и шустрое бросилось Мишке на шею, чуть не свалив в воду и он, сразу же "вспомнив", крепко стиснул худенькое тело и с наслаждением потёрся носом об её щёки и промурлыкал что-то ласковое.
Такого таланта он за собой не помнил. В России осталась старшая сестра и он, младший в семье, привык получать ласки, а не раздавать их, а тут, на берегу, матери пришлось чуть ли не силой выдирать своё чадо, которое, впрочем, легко переключилось на неё, а потом на отца, успев своим чириканьем осчастливить всех.
Этот день вообще засел в Мишкиной памяти, как самый счастливый в этой стране, таким радостным гомоном была заполнена вся малюсенькая пристань, такие волны тёплых объятий пробегали по толпе, что весь клан казался единым счастливейшим многоклеточным организмом, готовым петь и визжать от восторга.
