Тысяча Имен - Векслер Джанго (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Следовательно, Винтер знала, как именно все должно было происходить. При первом ударе барабана каждому солдату полагалось шагнуть с правой ноги, поставив ее перед левой в одном стандартном шаге — тридцать шесть дюймов сообразно с некоей священной мерой, которая хранилась в недрах Военного министерства. Следующий шаг надлежало сделать при втором ударе барабана — и так далее. Таким образом, предполагалось, что рота двинется вперед идеальным строем, не нарушая шеренг.
Задача сама по себе была нелегкая, но Д’Врие потребовал шагать наискосок, а это значило, что с каждым шагом солдатам приходилось делать полшага вбок, исполняя нечто вроде косого разворота. По лицам солдат Винтер уверенно определила, что многие из них этого попросту не поняли или по крайней мере слишком поздно вспомнили, что это такое.
Получилось примерно то, чего она ожидала. Одни начали движение с левой ноги, а не с правой и неизбежно врезались в идущих рядом, другие забыли, что надо двигаться наискосок, — с тем же результатом. Третьи шагнули чересчур далеко либо недостаточно далеко и, пытаясь исправить ошибку, отстали от барабанного ритма и сбились с шага. Два солдата в задней шеренге ухитрились как–то зацепиться лямками вещевых мешков, а когда рванулись в разные стороны — рухнули в пыль, барахтаясь, точно перевернутые на спину черепахи.
Не пройдя и двадцати ярдов, ровный, в три шеренги, строй превратился в беспорядочную толпу краснолицых толкающихся солдат. Когда Винтер выкрикнула: «Стой!» и барабанная дробь оборвалась, толпа по инерции качнулась еще на пару шагов вперед, а затем неуклюже подалась назад, и солдаты, пихая друг друга, принялись восстанавливать строй. На это у них ушло добрых пять минут.
Словом, произошло то же самое, что и в прошлый раз, и в позапрошлый, — и с каждой новой неудачей Д’Врие все плотней поджимал губы. Сейчас его терпение явно истощилось. В бешенстве он развернулся к Винтер.
— Сержант! — рявкнул он.
Винтер откозыряла:
— Слушаю, сэр!
— С меня достаточно. Я желаю, чтобы ты гонял этих бездельников, — лейтенант повысил голос, — до тех пор, пока они не выполнят все как надо или не попадают замертво на плацу! Задача ясна?
— Э… так точно, сэр!
Губы лейтенанта скривились.
— Право… — выдавил он и зашагал прочь, отбрасывая взмахами тросточки нагло подвернувшиеся под ноги куски щебня. Винтер смотрела ему вслед, чувствуя, как солнце нестерпимо припекает спину, и прикидывала, как же ей теперь поступить.
Она отыскала взглядом стоящего в первой шеренге Бобби. Паренек раскраснелся — то ли от стыда, то ли от жары, — и видно было, что он дрожит от усталости. Винтер, в отличие от Д’Врие, прожила в Хандаре два года и знала, что «попадать замертво на плацу» — отнюдь не фигура речи. Если продолжать в том же духе, очень скоро лазарет переполнится жертвами сердечных приступов.
Винтер окинула взглядом пыльный клочок земли, который служил полку строевым плацем. Плоский, поросший кое–где чахлой растительностью, он ничем не отличался от мест, которые они уже прошли. Унылое однообразие иссушенной солнцем почвы нарушали лишь редкие камни да пучки жесткой травы. Около десятка рот упражнялось сейчас на плацу, сообразно прихоти своих офицеров исполняя различные строевые команды. Винтер наблюдала за тем, как один из лейтенантов нещадно поносит своих подчиненных, точно возчик упрямых' мулов, — и тут ее осенило.
— Право… — пробормотала она, круто развернувшись. — Право… направо… — И, напрягая уже охрипший голос, громко скомандовала: — Рота, напра–во!
Солдаты, которые все это время настороженно следили за ней, ожидая худшего, разом облегченно вздохнули и, кто как мог, расправили плечи. Потом повернулись на месте на девяносто градусов — и три шеренги длиной в сорок человек каждая превратились в колонну по три. Винтер широким шагом прошла к голове этой новой колонны, за ней поспешали барабанщики.
— По моему сигналу, — произнесла она, — шагом марш вперед. Равнение на меня. Марш!
Вновь, теперь уже медленнее, застучали барабаны, и колонна пришла в движение. Сейчас, когда в шеренге шло всего по трое и не нужно было отвлекаться на развороты наискосок, рота маршировала вполне прилично. Винтер шла перед первой шеренгой, которая слегка подровнялась, стараясь держаться прямо позади нее, и это позволяло без труда управлять движением длинной, как змея, колонны.
Шагов через сто она обнаружила то, что искала. Другая рота, построившись в обычные три шеренги, упражнялась в строевой подготовке под зычные команды сержанта. Рядом со скучающим видом стоял лейтенант. Все они были повернуты спиной к Винтер и ее подчиненным.
Винтер повела колонну в этом направлении, то и дело поглядывая через плечо, дабы убедиться, что рота хорошо сохраняет строй. При сближении с другой ротой в колонне возникло секундное замешательство. Винтер, пользуясь случаем, отскочила вбок с пути колонны и выкрикнула:
— Вперед! Бегом марш!
Барабаны застучали чаще. Солдаты в первых шеренгах, сообразив, что им нужно делать, приступили к выполнению приказа с поразительным пылом. В рядах другой роты ничего не замечали до тех пор, пока не стало слишком поздно. Раздалось несколько ошеломленных вскриков — и миг спустя длинная колонна седьмой роты с разбега врезалась в арьергард чужого строя. Солдаты Винтер валили напролом, сбивая встречных с ног, покуда кто–то из пострадавших не ринулся в драку. Кто–то из седьмой роты получил кулаком в солнечное сплетение, и через секунду обе роты упоенно дрались на кулаках, предаваясь этому развлечению со всем пылом людей, сбросивших оковы дисциплины.
Винтер, стоя на краю этого побоища — барабанщики в ужасе застыли у нее за спиной, — наблюдала за делом рук своих с нескрываемым удовлетворением. Лейтенант другой роты, толстяк со всклокоченной бородой, устремился к Винтер, покуда его сержанты безуспешно пытались прекратить беспорядок. Винтер отдала честь, постаравшись придать лицу как можно более бесстрастное и бессмысленное выражение.
— Ты что это, черт тебя побери, вытворяешь?! — выпалил лейтенант, трясясь от гнева.
— Виноват, сэр! Выполняю приказ, сэр!
— Чей приказ?
— Лейтенанта Д’Врие, сэр! Лейтенант приказал погонять этих бездельников. Извините, что врезались в ваш строй, сэр! Мы не нарочно, сэр!
Лейтенант сверлил ее взглядом, явно не зная, как отнестись к словам сержанта. Наконец он остановился на презрении. Винтер изо всех сил сохраняла приветливо–идиотское выражение лица.
— Ну так сам и наведи порядок, — буркнул он. — Если твои болваны через пять минут не уберутся подальше от моей роты и вообще от плаца, я обо всем доложу капитану! Понял?
— Так точно, сэр! — Винтер круто развернулась навстречу кутерьме, которую сама же и устроила. — Капрал Форестер!
Паренек уже выбрался из толчеи, ужом протиснувшись между дерущихся. и теперь беспокойно вертел головой. Услышав окрик Винтер, он рывком крутнулся и вытянулся по стойке «смирно».
— Убрать этих болванов с плаца! Приказ лейтенанта! — Винтер указала на торчавшего у нее за спиной толстяка. — Живо!
Лицо Бобби прояснилось, и можно было не сомневаться, что ему, как и Винтер, стоит большого труда не расплыться в ухмылке.
— Есть, сэр!
Короткая стычка словно разогнала накопившуюся за несколько часов усталость, и солдаты хлынули с плаца шумной толпой, хохоча и перекрикиваясь друг с другом. Атмосфера безудержного веселья не рассеялась и по возвращении в лагерь. Кто–то выудил невесть откуда мяч, и скоро две стихийно возникшие команды азартно гоняли его вдоль ряда палаток, а зрители, собравшиеся по бокам импровизированной площадки, хохотали и подбадривали игроков.
Винтер не понимала, откуда у них берутся силы. Схлынувшее напряжение оставило после себя дрожь и слабость в теле, и Винтер мечтала только о том, чтобы на несколько часов выпасть из окружающего мира. Под невыносимой усталостью таился смутный страх. Бунтарская выходка, поначалу казавшаяся Винтер такой остроумной, теперь мнилась ей смехотворной. Д’Врие и не подумает принимать в расчет, что у нее были противоречащие друг другу приказы; он увидит только, что его требование не выполнили, и обрушит на Винтер всю тяжесть своего гнева. Разжалует в рядовые и прогонит в прежнюю роту, в лапы Дэвиса.
