Фракс и пляска смерти - Скотт Мартин (полные книги .TXT) 📗
— Видимо, они что-то начинают подозревать. А что случилось с Гликсием и Сариной?
Этого Лисутарида не знала. Она без труда выиграла колдовскую схватку, но помешать Гликсию разрушить здание не смогла. Драконоборец успел применить заклинание большой взрывной силы. Взрыв и позволил ему скрыться.
— Что касается Сарины, то мне о ее судьбе ничего не известно.
Если мне наконец повезло, то Сарина погибла ужасной смертью. К этому моменту мы уже почти достигли земли. Нашего приземления ожидало множество людей.
— Что я должна говорить? — спросила Лисутарида.
— Не говори ничего.
— Ничего? Но своим молчанием я вряд ли смогу кого-нибудь убедить.
— Среди всех этих типов ты занимаешь самое высокое положение. Отрицай все, пока сам консул не приведет тебя к присяге в зале суда. До этого предоставь возможность говорить мне.
Уголки довольно милых губ чародейки печально опустились.
— Боюсь, что я обречена. Позволь мне еще раз поблагодарить тебя за то, что ты, рискуя жизнью, пришел меня спасать.
Мы приземлились недалеко от догорающего пакгауза, и нас тут же окружила толпа людей. Все они одновременно принялись задавать вопросы. Особенно назойливым оказался капитан Ралли. Все произошло на его грядке, и ему крайне не нравилось то, что какие-то вооруженные банды спалили довольно ценное здание.
— Или, может быть, вы разрушили здание с помощью колдовства? — вопрошал капитан.
Хормон Полуэльф топтался чуть в стороне, ожидая своей очереди. Насколько я знал, ведущие маги Турая не могли снять руководителя своей гильдии с поста, но если они выступят против Лисутариды, ее репутация потерпит большой урон. Офицер, командующий отрядом дворцовой стражи, которую, к несчастью, возглавляет мой заклятый враг Риттий, тоже вознамерился задавать вопросы. Все смотрели на Лисутариду, ожидая объяснений. Поняв, что требуются решительные действия, я выступил вперед и громогласно заявил:
— Лисутарида находится здесь по моей просьбе, а я выступаю в своей официальной роли Народного трибуна. Мне приходится решать дело громадной государственной важности, и она помогает в моем расследовании. В данный момент я запретил ей раскрывать какие-либо подробности. Когда настанет время, полный доклад будет представлен консулу.
Над толпой повисла тишина, настолько изумила и потрясла всех моя речь. Служба общественной охраны и дворцовая стража не привыкли получать команды от частного сыщика. Однако в силу каких-то обстоятельств, понятных лишь историкам, Народный трибун имел очень широкие полномочия, и отменить его решения можно было лишь на пленарном заседании сената. Неудивительно, что власти позволили институту Народных трибунов сойти на нет. Но поскольку юридически полномочий трибунов никто не отменял, это означало, что до тех пор, пока я нахожусь на этом посту, мои решения должны исполняться. Капитан Ралли, прилично разбиравшийся в законах, спорить не стал, но когда я захотел увести Лисутариду, он отозвал меня в сторону и сказал:
— Ты копаешь под себя здоровенную яму, Фракс. Я, конечно, не знаю, что происходит, но то, что ты пытаешься прикрыть Лисутариду, у меня не вызывает сомнений. Имей в виду — власти обрушатся на тебя, словно скверное заклинание. И не жди, что она выступит в твою поддержку, когда тебя вытащат на заседание комитета.
— Я ничего не жду.
— Тебе известно что-нибудь о кентаврах? Мы получили сообщение от какого-то психа, что табун из трех голов ошивается поблизости.
— Псих прав. Я их тоже видел. Но только мельком.
Капитану это известие крайне не понравилось.
— Вчера — единороги. Сегодня — кентавры. Я, было, подумал, что они всего лишь продукт чрезмерного увлечения «дивом», но теперь в этом вовсе не уверен. — Капитан обернулся к Лисутариде: — Вы случайно не знаете, в силу каких причин магические существа могли появиться в нашем городе?
— Понятия не имею, — ответила чародейка, и на этом дискуссия закончилась, поскольку капитан Службы общественной охраны не может позволить себе быть грубым с главой Гильдии чародеев.
Лисутарида направилась прочь, я последовал за ней, а в спину мне полетели слова Ралли:
— Я провел предварительный подсчет тел. Мы имеем шестерых покойников. Сколько их еще будет, Фракс?
— Откуда мне знать? — бросил я через плечо.
— Я поставил на двадцать. Как ты оцениваешь мои шансы?
Не удостоив его ответом, я вывел Лисутариду на мостовую, и передо мной открылось захватывающее зрелище. Прибывшие на место взрыва пожарные пытались залить бушующее пламя. Пожарное дело в Турае поставлено что надо. Лошади обучены не бояться шума, света и жары, и дело у борцов с огнем шло неплохо. Солдаты Службы общественной охраны отлавливали не успевших скрыться бандитов, а Хормон Полуэльф пялился нам вслед. Ну и пусть его пялится. Я не простил его за то, что он назвал меня полоумным. В конечном итоге мы покинули пожарище в карете Лисутариды.
— Надеюсь, что между Тураем и Абеласи нет договора о выдаче преступников, — сказала волшебница.
— Почему тебя это интересует?
— Просто размышляю о том, куда лучше бежать, когда возникнет необходимость.
— Бежать? Выброси эту мысль из головы. Мы еще не проиграли.
— У нас осталось два дня, чтобы вернуть бесценный предмет. До сих пор он ускользал из наших рук. Но я погибла даже в том случае, если мы найдем кулон. Сохранить пропажу в тайне нам не удастся.
С этими словами Лисутарида извлекла палочку фазиса из скрытого в складках ее наряда большого кармана.
— Не отчаивайся. Я так просто не сдаюсь. Кроме того, все эти люди не знают, что происходит. До тех пор пока ты не признаешься в утрате кулона, все останется на уровне слухов и предположений. Глава Гильдии чародеев вовсе не обязана опровергать глупые сплетни. Продолжай все отрицать.
— А что, если кулон найдет кто-то другой?
— В таком случае — встретимся в Абеласи. Но я этого не допущу. Мы добудем висюльку.
Лисутарида моей уверенности не разделяла. По правде говоря, я тоже. Но Фракс, как известно, славится своим упрямством.
— Есть ли у тебя какие-нибудь соображения в связи с появлением кентавров?
— Нет. Их появление на улицах Турая я объяснить не могу. Что имел в виду капитан Ралли, когда спрашивал у тебя о числе тел?
— Думаю, он всего лишь хотел уточнить цифры для своего доклада. Ты же знаешь, Служба общественной охраны всегда настаивает на точности статистики.
— Ты случайно не забыл, что я глава Гильдии чародеев? — обратив на меня взор, спросила Лисутарида.
Эти слова в переводе на обычный турайский означали: неужели ты, Фракс, думаешь, что сможешь меня надуть? Пришлось признаваться.
— Прошел слух, что я расследую очень крупное дело. Первой слух распустила весьма странная дама по имени Одуванчик. Эта самая Одуванчик, будь она проклята, умеет разговаривать с дельфинами. Она якобы прочитала по звездам, что моя деятельность приведет к кровавой бане, и с этого момента завсегдатаи «Секиры мщения» делают ставки на возможное число жмуриков.
Глаза Лисутариды начали округляться, а я приготовился выскочить из кареты. Но вместо того чтобы обрушиться на меня, словно скверное заклинание, чародейка залилась хохотом.
— Значит, эти типы делают ставки? — переспросила она, вытирая выступившие на глазах слезы.
Похоже, она находила это безобразие забавным.
— Итак, — продолжала Лисутарида, — пока мы лезем из кожи вон, чтобы скрыть потерю от консула, в какой-то «Секире мщения» открылся тотализатор.
— Я настаивал, чтобы они прекратили это свинство.
— С какой стати? Интересно, на какое число покойников поставила Макри?
— На четырнадцать, кажется.
— Большой недобор, — заметила Властительница Небес.
— Сам знаю. На сегодняшний день мы уже имеем двадцать один труп.
— И в каком же соотношении принимаются ставки?
— Пятьдесят к одному, если цифра будет точной, и двадцать к одному, если расхождение будет не больше трех.
— У тебя, кажется, еще остались деньги, которые я тебе дала для выкупа кулона. Поставь за меня на тридцать пять покойников, — сказала глава Гильдии чародеев.
