Крестоносец: Железная Земля (СИ) - Астахов Андрей Львович (читать книги TXT) 📗
Элика вытянула руку в перчатке, пальцами вверх, и что-то произнесла на байле. На кончиках пальцев вспыхнули язычки оранжевого пламени, будто плоть Элики загорелась.
- Проведи рукой над огнем! - велела чародейка. - Чувствуешь тепло?
- Да. Это не иллюзия, настоящий огонь.
- Именно так. Самое настоящее пламя, и я могу сейчас поджечь... - тут она посмотрела в сторону фермы, мимо которой мы в этот момент проезжали, - вон ту хату вместе со всем содержимым. А теперь смотри дальше!
Эльфка поднесла мой фламенант-медальон к язычкам пламени, и они в несколько секунд исчезли. После этого она вручила медальон мне.
- Теперь надень, - велела она.
Как только медальон лег мне на грудь, я сразу ощутил живительное и очень приятное тепло. Фламенант-медальон будто аккумулировал жар огоньков, плясавших на пальцах Элики, и теперь отдавал этот жар мне, согревая и наполняя мое тело бодростью и энергией.
- Как ощущения? - с самой лукавой улыбкой осведомилась магичка.
- Классно, - ответил я. - Так ведь и в лютый мороз не замерзнешь.
- А теперь попробуй сам поколдовать, - предложила она. С удивительной ловкостью свесилась с седла, подхватила с верхушки сугроба на обочине дороги горсть снега и протянула этот снег мне, сказав:
- Держи снег в руке, поднеси руку к медальону и представь, что он наполняется холодом зимы!
Я так и сделал. Прошло несколько секунд, и я почувствовал, что от медальона пошла волна леденящего холода. Я тут же отбросил снег. Элика засмеялась.
- Получилось? - осведомилась она.
- Как это возможно, Элика?
- Фламенант-медальон очень быстро накапливает физическую или ментальную энергию Силы. Это результат взаимодействия фламенанта и виарийского хрусталя. Ты воздействуешь на него волевым импульсом, остальное он делает сам. Своего рода, это исполнитель желаний, но только магических. Именно такими магическими амулетами пользуются и магистры Суль. Только они изготовлены из других материалов, способных накапливать энергию смерти. Например, из кости дракона, селлура или чумного стекла.
- Так просто! - Я вздохнул: медальон снова начал нагреваться, хотя тепло стало заметно слабее. - А что еще можно сделать с его помощью?
- Превратить его в щит. Или в компас. Или в детектор магии. С его помощью можно восстановить прежний вид или утраченный магический потенциал предмета - это особенно полезно в работе с вещественными доказательствами. Я слышала, что некоторые фламеньеры закрепляют заряженный Силой медальон на эфесе меча, и клинок начинает наносить элементальный урон - огнем или морозом.
- Да, сэр Роберт в Баз-Харуме восстановил сгоревшие записи Вортана. - Я положил ладонь на медальон. - Черт, здоровская штука!
- Не одними мечами сильны фламеньеры, - изрекла Элика. - А вон уже и башни Левхада на горизонте. Первый урок окончен. Я устала. Ужасно хочу принять ванну и выспаться....
***
- Милорд?
- А? - Я вздрогнул. - Что вы сказали, Ганель?
- Простите, вы что-то про свой сон говорили.
- Пустое, - я потянулся к своей кружке, еще полной наполовину. - Давайте лучше выпьем.
Музыканты в конце зала заиграли что-то мажорное, бодрое и довольно эпичное, вроде марша. Запевал перец с цитолой, и на припеве ему с энтузиазмом и фанатичным блеском в глазах подпевала вся капелла и большинство сидевших в зале горожан. При этом некоторые из них выразительно так поглядывали в нашу сторону. Я спросил Ганеля, что они поют.
- Я не очень хорошо знаю местное наречие, но это что-то вроде написанной весьма простонародным языком баллады о победах королевы Вендры, - ответил всезнайка. - Что-то о том, как бодрит ветер свободы, и как славно хрустят на зубах Волков кости имперских подонков. Остальное, извините, толком не разберу.
- Ну, меня этим не проймешь, - ответил я и допил пиво. В это мгновение к столу подошел тот самый стриженный в скобку парень, что так долго не хотел нас замечать. Он принес наше горячее.
- Пахнет замечательно, - сказал Ганель, вооружившись ложкой, потянув носом и закрыв глаза. - Давно я хотел попробовать местное пастушье жаркое!
Я кивнул, зацепил ложкой аппетитный кусочек мяса, из горшочка отправил его в рот - и понял, что не смогу съесть ни ложки этого жаркого.
Блюдо было дико, зверски пересолено. Случайно так пересолить невозможно. Значит...
- Так, - протянул я и посмотрел туда, где благообразный крепкий бритоголовый и красномордый хозяин заведения разговаривал с девицей-подавальщицей и обслужившим нас долговязым говнюком. Они заметили, что я смотрю на них - и на их рожах появились довольные ухмылки.
- Милорд, - попытался остановить меня Ганель, но я уже его не слышал. Взяв в руки горшочек с жарким, я встал и направился к стойке.
- Ты, как я понимаю, владелец этой харчевни? - спросил я красномордого.
- Не понимать сударь- заявил мне краснорожий с самой наглой усмешкой. - Сударь говорить виссенге?
- Ганель! - крикнул я, заставив лабухов прекратить свою погудку.
Профессор тут же присоединился ко мне.
- Переведи этому.... что я люблю, когда много мяса, и не люблю, когда много соли. Быстро!
- Это такой рецепт, - заявил ничуть не смутившийся наглец, выслушав Ганеля. - Мы любим много соли в еде. Наша еда не для хилых имперских желудков.
- Правда? - Я оглядел зал и встретил внимательные и любопытные взгляды, направленные на нас. - Ага, вон у тех ребят тоже пастушье жаркое на столе. Отлично, сейчас попробуем!
Сидевшие за столом горожане распахнули варежки, когда я подошел к ним, запустил ложку в горшочек с жарким и снял пробу. Естественно, что с солью был полный порядок.
- Эти господа - мои постоянные клиенты, - прогнусавил трактирщик, когда я рассказал ему о результатах дегустации. - Они любят недосоленное.
- А у нас в империи не любят, когда нас принимают за дураков, - ответил я и выплеснул содержимое горшочка прямо в физиономию трактирщика.
Это было эффектно. Жаркое было недостаточно горячим, чтобы причинить серьезные ожоги, но ошпарило чувствительно, и трактирщик взвыл дурным голосом, а миг спустя и девица-подавальщица завопила вместе с ним. Стриженный в скобку, выкрикнув что-то, двинулся на меня, сжав кулаки, но я охладил его порыв, направив ему кинжал прямо в кадык.
- Спокойно! - сказал я негромко, но в наступившей тишине меня услышали все. - Не будем проливать кровь. Или будем?
Трактирщик, мотая головой и отплевываясь, что-то вопил, и завсегдатаи начали собираться вокруг нас с Ганелем, сбившись в молчаливую недружелюбную толпу. Некоторые из них были вооружены и не только бутылками и тяжелыми кружками - у пары парней были тяжелые окованные металлом трости, а еще один держал в руке нож. Глядя на них, я понял, что мой кинжал их вряд ли испугал. Похоже, придется вооружаться по полному наряду и малой кровью обойтись не получится. А тут и Джарем подоспел - встав справа от меня, он вытащил на ладонь фальчион из ножен и смотрел на обступивших нас мещан очень нехорошим взглядом.
Может, мне и пришлось бы доставать меч и брать грех на душу, но тут из-за спин обступивших нас людей к стойке протолкались стражники. Если уж совсем точно, четверо были городскими стражниками - на их коттах красовался герб города, волчья голова на золоте. А вот их командир, крепкий голубоглазый блондин скандинавского типа, был в превосходной, крытой узорной алой дама бригантине и в черном бархатном берете с павлиньим пером. На левом боку у него висел отличный меч в красных сафьяновых ножнах, и вообще, этот перец имел очень представительный и спесивый вид.
С его появлением наступила секундная настороженная тишина, потом бархатный берет что-то спросил у толпы. Трактирщик тут же завизжал, правой рукой вытирая с физиономии жирную подливу, а левой тыча в мою сторону. Подавальщица тоже начала истерить, брызжа слюной, но берет, страдальчески сморщившись, недовольно рявкнул, и трактирщик с девицей немедленно заткнулись. После этого офицер повернулся ко мне:
