Эльфы, топор и все остальное - Шепельский Евгений Александрович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Я спутал ему руки за спиной обрезками веревок. Он не сопротивлялся и молчал.
— Все будет хорошо, — сказал я, глядя в фиалковые глаза Имоен. Сказал и сам не поверил. — Верьте мне. Если вас спросят о чем-то в мое отсутствие, говорите: главный приказал молчать. Точка.
— Через что такие перемены? — после некоторых раздумий спросил Скареди.
— Крессинда тебе пояснит.
Я подтянул Монго под сноп света, падавший из отдушины на потолке. Бедняга напоминал вареного рака, дышал с присвистом.
— Грэмби, ты где?
Мэтр подобрался к нам на четвереньках.
— Буду кричать! — сдавленно прохрипел он.
— Сначала дай больному лекарство.
Он вздохнул, но врач в нем превозмог испуганного кролика. Он начал рыться в своей сумке на манер охотничьего пса, который передними лапами расширяет вход в отнорок, достал пузырек зеленого стекла, зубами вытянул пробку. Пахнуло травами, настоянными на уракамбасе.
— Точно горные шершни?
— Уж будь уверен.
Он кивнул, склонился над Монго, убрав бороду за пояс, посчитал пульс на шее, затем ощупал саму шею и лицо. Наследник династии Гордфаэлей лежал молча, даже ритм его свистящего дыхания не изменился.
— Ай-ай-ай, как запущено, как запущено… Еще немножко, и я бы вскрыл ему трахею и вставил туда трубку, чтобы он смог дышать. Приподними-ка ему голову.
Я приподнял голову несчастного наследника Империи. Грэмби ловко разжал Монго зубы шпателем, и по каплям сцедил содержимое пузырька в рот. Монго даже не поперхнулся.
— Глотаем, миленький, глотаем… Ну, и все… Опускай его, Фатик. И было из-за чего тащить меня в дальние дали…
— Чтобы ты его осмотрел. Он выздоровеет?
— А чего ему сделается: молодой, сердце крепкое. Ну, разве что от противоядия обдрищется, так что лучше подложить пеленки. Ну и с женщинами, конечно, не скоро… Ведь телесная слабость! Поите его больше… Кушать… пока лучше не кушать… А теперь я буду кричать! Я с вами случайно, меня должны услышать! Я им все-все расскажу!
— Конечно, расскажешь, — сказал я. — И покажешь — местами. Только сначала встань на ноги, вот так. Теперь повернись немного боком. Угу, молодец.
— А зачем? — Старый гномочеловек доверчиво скосил на меня взгляд.
— Спрячь язык за зубами на минутку.
— А зач…
— По врачебным показаниям.
Он пожал плечами, но магическая формула «по врачебным показаниям» подействовала.
— Угму.
— Отлично, так и стой. — С этими словами я ударом кулака сломал Грэмби Бэггеру нижнюю челюсть.
21
Пробил смертный час Фатика М. Джарси.
По дорожкам из горбылей меня вели к архипрелату. Рядом со мной — не впереди, упаси Чоз! — семенил, не подберу иного слова, белобрысый начальник гвардейцев (плевать мне было на его имя и реальное звание). Шествие замыкала пара солдат.
Я шел, затенив лицо шляпой, и думал, какой же я идиот.
Ну ладно, нас приняли за арконийских эмиссаров. Ну и чему ты обрадовался, дубина? Эмиссару полагается доказать, что он эмиссар. Дать знак, пароль. Это может быть слово, набор фраз, жест или некая вещь, о смысле которой знают только двое — эмиссар и тот, к кому он послан.
Но я-то ни черта не знал!
И как быть?
Тонкий момент, верно?
У меня было три выхода. Первый: вежливо поздороваться и признаться во всем. Ну и, ясно, помереть на месте. Второй: рискнуть и взять Багдбора в заложники. Тоже не фонтан (в распоряжении гвардейцев целый шатер моих товарищей), но хоть порыпаюсь… Третий, самый фантастический: как-нибудь исхитриться и узнать пароль. Может быть… угадать?
Судьба подбрасывает такой шанс не просто так. Значит, где-то есть дверка выхода, и мы спасемся, если мне удастся ее открыть…
Смейтесь, смейтесь.
Фундаменталисты мыслят шаблонно, это ясно как божий день. Их мысли замкнуты на религии, причем бродят вокруг самых простых, гм, фундаментальных вещей, ибо фанатик — всегда фанатик. Это догмы… Верно, догмы и постулаты! А ведь посланниками к Багдбору арконийцы выбирали, несомненно, только преданных делу Чоза Трехрогого культистов. Постой, подожди!.. Начальник гвардейцев, стремившийся облобызать мне руку, говорил о Трехрогом! Не два, заметьте — три рога! Он, очевидно, доверенное лицо Багдбора, и уже встречал эмиссаров, недаром принял меня за святейшую особу! Черт, и это с моей-то рожей…
В любом случае, даже если нам удастся выпутаться, у меня пугающе мало времени для того, чтобы с гномами пробраться к Фаерано. Собственно, времени почти нет… И я не знаю, как мне быть и что делать.
Однако тут мы пришли.
У архипрелата Багдбора шея вросла в мясистые плечи. Бородка — словно легонько дегтем мазнули — на одутловатом лице казалась неуместной, словно он взял ее взаймы у какого-то тощего попика, чтобы добавить представительности своему вульгарному облику.
Сцепив руки поверх мятно-зеленой бархатной рясы, он стоял в центре шатра. Меж нами пролег столб света, в котором водили хороводы пылинки. За массивными плечами Багдбора маячили двое громил в рясах серого цвета. Дьяконы-телохранители. В глубине шатра толпились патриархи Чоза в фиолетовых облачениях. Там был переносной алтарь, возле которого патриархи лично воскуривали благовония.
Кое с кем из церковной братии Чоза Двурогого я вел дела раньше, потому и затенил лицо шляпой.
У архипрелата дрожали губы.
И короткие пальцы рук тоже дрожали.
Не каждый день ты пожинаешь плоды своего предательства.
Импотентный слабак.
Впрочем, предатели почти всегда слабаки.
Я встал так, чтобы патриархи видели только мой затылок, приподнял шляпу и глянул сверху вниз в выпуклые глаза Багдбора. Затем властно кивнул. А потом, как по наитию, протянул руку для поцелуя.
Ха! Он это сделал!
Прежде чем склониться для поцелуя, он спешно приложил три пальца правой руки — указательный, безымянный и средний — к сердцу.
Ну, вот вам и пароль!
Я отдернул руку, в свою очередь приложил три пальца к сердцу и сказал сипло, чуть изменив свой голос:
— Пусть нас оставят.
Дьяконы и патриархи вышли.
Архипрелат промолвил искательно:
— Мессир?
Хочет знать имя, а может, и звание. Но черта с два он их услышит.
— Просто мессир.
Он спешно кивнул, мелко, суетно. Страх грыз его изнутри.
— Мессир, вы прибыли…
— Воистину прибыл. Много испытаний ниспослал Трехрогий мне и моим людям, не все выжили, и если бы не помощь тайных сподвижников из Зеренги… — Я завел эту бодягу, чтобы отбрехаться, если он спросит, откуда среди «моих людей» взялся местный — и весьма известный полугном и Крессинда, ведь у арконийцев на службе не было гномов. Но он не спросил. Он был испуган и думал только о предательстве.
— Что… что-то изменилось в наших планах?
Тише, Фатик, вот она, игра. Я помедлил, мотая его на крючке, как толстогубого карпа. Обошел шатер по кругу, по мягкому ковру, остановился на прежнем месте.
— Слава Трехрогому, в решительный час я прибыл подтвердить прежние договоренности.
Он издал вздох облегчения.
— С-слава… Значит, я… могу после нашей общей победы рассчитывать на… Южный диоцез? [11]
Вот же гад. Пойдет на все, лишь бы сохранить кусочек власти.
Я сделал вид, что припоминаю:
— А разве речь шла о Южном?
Он испугался. Видимо, Южный диоцез Фрайтора был местностью зажиточной.
— О Южном! Именно о Южном, мессир!
— Значит, его и получишь.
— Слава Трехрогому!
Я вспомнил подвешенного на поле Хотта генерала Трауча и сказал:
— Ты получишь то, что заслужил. Ты вознесешься высоко и быстро.
— Спасибо, мессир! Как я счастлив оказаться наконец в лоне истинной веры!
Я важно кивнул и наставил палец на архипрелата:
— Нам весьма понравилась твоя идея об Откупных столбах с баранами. Мы, кажется, еще не говорили об этом?
