Варяжский меч - Максимушкин Андрей Владимирович (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
Перекусив, Велибор вымыл руки в проточной воде, попил и наполнил свежей водой дорожный мех. Лошадка тоже успела отдохнуть и с радостным ржаньем прибежала на зов. Все, пора и в путь собираться.
— Благодарю тебя, Хозяюшка, приютила, ключевой водой угостила, — вежливо кивнул в сторону родника волхв и, взяв лошадь под уздцы, повел ее к тракту.
Примерно через половину поприща от родника путник заметил двоих человек, отдыхавших в тени придорожного дерева. Подъехав поближе, он распознал в одном христианского священника, второго же, лежавшего на земле, было плохо видно. Судя по волосам и характерной одежде — сакс, скорее всего, городской ремесленник. Он лежал, вытянувшись на сером плаще головой к корням дерева. Священник же стоял на коленях у изголовья своего товарища, сложив перед собой руки. Именно так, Велибор это частенько наблюдал, христиане и молятся своему Богу.
Приближаясь к чужеземцам, волхв поправил висевший на поясе топор и проверил, легко ли выхватываются сулицы из тула. Хоть внутренний голос и не предвещал ничего плохого и по знамениям путь должен быть легким, но… Береженого Велес бережет. Мало ли кто мог притаиться в разросшейся справа от дороги лещине.
Священник так увлекся молитвой, что даже не заметил подъехавшего руса. Лежавший на земле горожанин оказался тяжело ранен. Его грудь была неумело перетянута поверх холщовой безрукавки пропитавшейся кровью повязкой. Левая половина лица представляла собой один огромный багровеющий в синих прожилках синяк. Человек тяжело дышал, запрокинув голову к небу и прикрыв глаза.
— Добрый день, — доброжелательным тоном произнес на саксонском наречии Велибор. — Что здесь произошло?
Священник открыл глаза и перевел взгляд на всадника. На его лице мелькнула тень удивления, сменившаяся раздражением с примесью легкого испуга. Человек только что находился в том странном, промежуточном между жизнью и потусторонним миром состоянии полной отрешенности на тонкой грани бытия и был недоволен тем, что его вернули на землю.
— Ты явился забрать его душу? Изыди, Сатана! — злобно сверкнув глазами, провозгласил христианин. Его голос оказался очень высоким и чуть дребезжащим, как треснутый горшок.
— Мне она не нужна, и с твоим Сатаной я не знаком, — расплылся в широкой улыбке Велибор. За кого только его в этой жизни не принимали, но чтоб за христианского бога зла?! Выходца из нави?! Чудные верования и суеверия у этих мертвобожников. Что только они не придумают!
— Скажи, что с ним случилось? — повторил вопрос волхв, спрыгивая с седла. — Ты молился о помощи?
— Да, язычник, — христианин размашисто перекрестился. То, что Велибор и не подумал после этого знака исчезать в облаке сернистого дыма и клыки с рогами у него не выросли, немного успокоило клирика. — Ты умеешь лечить? Мне остается только молиться о спасении души этого человека, — добавил священник чуть смягчившимся тоном. Незаметно для себя Велибор проникся симпатией к христианину. Чувствовалась в нем внутренняя твердость, а то, что Распятому служит, — что ж: это его право. Он сам свою судьбу выбрал.
— Посмотрим. Рана выглядит неглубокой, и ребра целы.
— Он потерял много крови, и его избили, — ответил священник, освобождая место рядом с телом раненого. Волхв присел на корточки, внимательно вгляделся в лицо сакса и провел рукой по его шее. Под пальцами чувствовалась медленно пульсирующая жилка артерии. Неплохо. Сердце работает. Дышит человек тяжело, с хрипами, но это от попавшей в легкие крови. Не так все плохо, как выглядит. Почувствовав прикосновение, сакс открыл глаза и попытался поднять голову. Велибор мягко вернул его голову на место и тихо попросил лежать смирно. Он уловил нехороший блеск в глазах раненого. Явно лихорадка подселилась. Да, точно, лоб горячий и кожа сухая.
— Помоги мне, добрый человек. Христом-богом прошу, — прохрипел горожанин.
— Лежи, сейчас будет немного больно, — улыбнулся в ответ Велибор и, повернувшись к христианскому священнику, негромко повторил свой старый вопрос: — Так что же здесь произошло, служитель Христа?
— Я смиренный клирик мекленбургской церкви апостола Петра Климент, — начал свой рассказ священник. Велибор, молча кивнув, поздравил себя с догадкой: откуда еще могла здесь взяться эта парочка? Да еще без поклажи, оружия и в неподходящей для дороги одежде.
Приняв кивок волхва за знак согласия, Климент продолжил свое повествование. После того как ободриты оставили город, обрушив при этом надвратную башню, перепуганный священник бежал вместе со своей паствой из Мекленбурга. Он даже сумел собрать людей, живших рядом с церковью, навести подобие порядка и организованно спуститься в крепостной ров. Быстро посовещавшись, люди решили немедля уходить прочь от города, большинству уже было ясно, что пожары сами по себе не стихнут, а встречать осень и последующую зиму на пепелище — дело гиблое.
Все вместе, а было их около сотни, это с детьми и женщинами, двинулись искать дорогу на Гамбург. Но ночью было неспокойно, шарахаясь в темноте по кустам от конных разъездов русов, Климент потерял своих спутников и сбился с дороги. Наконец, устав бродить по лесу и спотыкаться о пни, он вознес молитву Господу и вскоре вышел на наезженный тракт. Вокруг не было ни одной живой души, за спиной над деревьями поднималось зарево от горящего города. Бедный клирик хотел было определиться, куда его вынесло, и поискать других беглецов, но тут в стороне от дороги между деревьями на высоте человеческого роста загорелись красным два глаза. Струхнувший священник вспомнил все, что ему рассказывали про промышлявших в округе чудищ, и решил, что за ним пришли те, кого не стоит к ночи поминать. Только на рассвете он остановился, окончательно выбившись из сил. Уставший, продрогший, заблудившийся священник забрался под заросли бузины и, завернувшись в свою сутану, уснул.
Проснувшись к обеду, Климент огляделся по сторонам — местность незнакомая. Где он и куда ведет дорога — дело темное. В конце концов он решил, что возвращаться смысла нет. Все равно язычники перебили или угнали в рабство всех его собратьев по несчастью, а город разрушен до основания и превратился бесовское место, где славяне своим кровавым богам людей закалывают. Еще раз возблагодарив Всевышнего за чудесное спасение, Климент подобрал полы рясы и двинулся в путь, надеясь выйти к какому-нибудь поселению колонистов или просто к добрым людям, которые бы сжалились над несчастным погорельцем.
Слушая повесть отца Климента, Велибор только кусал щеки, чтобы не расхохотаться. Вот так и рождаются байки! Поистине люди о других по себе судят. Сам бывший с воинами в битве у ворот и вошедший в город вместе с дружинниками, Велибор своими глазами видел — никто горожан не обижал. В полон попали только люди графа Рено, поднявшие оружие на русов. Все остальные были предоставлены сами себе. Этот город князю Ведуну не нужен, и не вина князя в том, что в Мекленбурге вспыхнула резня. Это сами подданные императора занялись сведением счетов и грабежами своих соседей. Между тем верить в землях Оттона будут именно таким Климентам, коим со страху невесть что привиделось. «Ну и ладно, навь с ними! Пусть брешут, может бояться станут», — подумал волхв.
Слушая рассказ Климента, Велибор разрезал повязку и рубаху на груди сакса. Кровь из раны уже не сочилась, но зато началось нагноение. Горожанину повезло, удар пришелся скользящий, он только разрезал кожу и разорвал мышцы. Единственно, крови много потеряно. Волхв промыл рану чистой водой и крепким вином, попутно напоил бедолагу настоем ивовой коры, чтоб лихорадку отогнать. Все, теперь можно перевязывать.
— Иди, набери сухого мха, — Велибор оборвал Климента на полуслове.
— Он будет жить? Ты добрый человек, хоть и язычник. На том свете тебе зачтется.
— Быстрее беги, — нахмурил брови волхв, ему не улыбалось еще и проповеди выслушивать.
Удостоверившись, что христианин скрылся за деревьями, Велибор вытащил из сумы горшочек с плесенью. У него не было никакого желания выдавать чужаку свои секреты врачевания. После того как Климент вернулся с целой охапкой мха, волхв перевязал рану чистой холстиной и дал саксу напиться воды. При лихорадке надо много пить, вода внутренний жар остужает. Вот теперь можно передохнуть, дослушать рассказ христианского священника и решить, что дальше с этими людьми делать. Брать на себя обузу Велибор не собирался. Будь раненый один, его можно было довезти до ближайшего жилья. Но тащить с собой служителя Распятого? Сомнительное и опасное удовольствие. Местные огнищане могут в такой компании даже волхва обидеть. У них к христианам немало счетов накопилось. Но и бросать человека в беде никуда не годится. Вот и думай, что делать, как дальше быть.
