Ваше Сиятельство (СИ) - Моури Эрли (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗

Проводив Айлин домой, успокоив ее чем смог, я пошел готовится. Перед обедом позанимался упражнениями из лемурийской боевой техники, сожалея, что до сих пор не обзавелся тряпичным манекеном для отработки ударов. Потом удалился в свою комнату и устроился на полу, в позе удобной для магической практики. Мне показалось, что здесь до сих пор пахнет акацией — тем волшебным ароматом, который принесла с собой Артемида. Я мысленно улыбнулся ей и еще раз поблагодарил за утренний визит.

Особняк Евстафьевых располагался по ту сторону Бобрового затона, в месте живописном, не слишком поменявшимся за последние триста лет со времени начала большого столичного строительства. Небо здесь не заслоняли уходящие ввысь башни, такие как в центре. Особнячки князей Шубиных и Трубецких, графа Орлова и Нагатина остались в том великолепном виде, каком они запечатлены на картинах Всеволода Раевского: с обширными лужайками, сходящими к водной глади, буйными садами и роскошными клумбами. Евстафьеву Евклиду Ивановичу сказочно повезло купить внушительный особняк, принадлежавший ранее роду Крушинских, который, увы, обнищал, и стремительно распродавал все.

Я с мамой добрался сюда к восемнадцати часам, как было назначено. На лужайке перед огромным особняком Евстафьева уже стояло четыре виманы, справа на площадке, примыкавшей к хозяйским постройкам, виднелись роскошные эрмимобили и даже запряженная лошадьми карета. В этих местах, окруженных старинными особняками, пользоваться лошадной каретой, считалось особым шиком. А возле клумб с благоухающими розами неожиданно восстановилась моя память относительно семейства Евстафьевых, которая с заселением в это тело Астерия, дала какой-то сбой. Вдыхая аромат роз, я вспомнил все: и забавные проделки Талии, и ее мачеху, часто улыбавшуюся мне, и самого барона, явно неровно дышащего к моей маме.

Я вошел через парадный вход следом за Еленой Викторовной, сегодня особо элегантной в новом наряде. Ее сразу взял под руку и увлек за собой сам барон Евстафьев. Мне он лишь подмигнул и приветливо улыбнулся, мол, извини малыш, но ты тут сам. Вот так вышло, что я остался в просторном вестибюле с неразговорчивым дворецким и какой-то незнакомой служанкой, которая тут же шмыгнула в приоткрытую дверь.

— А госпожа Талия Евклидовна не подскажите где? — полюбопытствовал я, оказавшись в несколько неловком положении.

— Талия пока занята, — раздался знакомый женский голос.

Я повернулся и увидел ее мачеху — Светлану Ионовну. Ей, как и барону Евстафьеву, было немногим меньше сорока — кажется тридцать семь, но выглядела она заметно моложе. Этакая приятная блондинка с полной грудью, великолепной для своего возраста фигурой и игривой насмешкой в глазах. Мою маму она по ясным причинам не жаловала, а вот со мной всегда общалась охотно.

— Талия принимает ванну, Саш. И это, как всегда, надолго. Она только приехала, еще не успела привести себя в порядок, — пояснила баронесса, подойдя ближе. — Почему не идешь ко всем?

— А куда идти? В тот зал? — я кивнул на приоткрытую дверь, откуда развались голоса и чей-то смех.

— Да, столы там накрыты. Много всего вкусного. Твоя мама, как я понимаю, пошла с моим мужем на веранду? — она намеренно выделила слова «с моим мужем».

Я кивнул.

— Хочешь… — она не договорила: дворецкий открыл входную дверь, впуская шумное семейство Аничевых.

Пару минут длились взаимные приветствия, шутки, потом Светлана Ионовна повернулась ко мне, договорила то, что не успела произнести в момент появления Аничевых:

— Хочешь помочь мне?

— Конечно, Светлана Ионовна. Даже с огромной радостью, — я согласился, понятия не имя, о чем она попросит, но ее общество было приятнее, чем шумные, подвыпившие гости в зале.

Мы поднялись на второй этаж в библиотеку, два простенка в которой занимали высокие книжные шкафы. Ближе к окну стоял длинный диван и стол со стопкой книг.

— Саш, вот эту лестницу нужно поставить сюда. И там наверху… — она подняла голову, поглядывая на ряды книг. — В общем, сначала нужно перенести лестницу. Не хочу трогать слуг, они все заняты.

— Я сам, Светлана Ионовна, — я аккуратно убрал ее руку, давая понять, что уж такая мелочь, как перенести стремянку, пусть и тяжелую, мне вполне по силам.

— Сюда, сюда, вот сюда, — определила место баронесса. — Но все равно придется лезть мне. Ты не найдешь. Держи только!

Она начала подниматься. Хотя стремянка стояла надежно, я усердно держал. Вышло даже так, что прижался щекой к ее голой ноге. Поглядывал вверх на ее розовые, великолепные бедра и тугие ягодицы, обтянутые белыми трусиками.

В Астерии сейчас будто проснулся неискушенный, сгорающий от любопытства мальчишка. Конечно, эти неприличные устремления диктовало мое юное тело, но я не собирался отвергать их — я хотел в эти мгновенья быть мальчишкой.

— Саш, — она глянула на меня сверху, — крепко держи. Я очень дорогая женщина. Меня нельзя ронять пошутила она.

— Не сомневайтесь, вы в самых надежных руках. По крайней мере, самых надежных в этой комнате, — заверил я, наслаждаясь ее великолепием снизу.

И возникла мысль: «Уж не намеренно ли она привлекла меня для этого как бы не совсем своевременного занятия».

Баронесса спустилась вниз с золотистой картонной коробкой, приоткрыла ее — там были старые фотографии и листки исписанной бумаги — и удовлетворенно заключила:

— Вроде то самое, — а потом вдруг спросила. — Саш, почему ты так смотришь на мою грудь?

Я несколько опешил. Ее грудь в самом деле увлекала: крупная, явно тугая, рельефно выступавшая под глубоким декольте — вот как на нее не смотреть? И что я должен был сейчас ответить. Ответил честно:

— Она мне очень нравится. Трудно отвести взгляд, Светлана Ионовна. Вас мое внимание раздражает?

— Ты очень молод, Саш. Ведь я ровесница твоей мамы, — она отложила несколько фото на столешницу и подняла ко мне глаза. — Но мне такое внимание приятно. Значит, еще могу производить впечатление на молодых людей. Наклонись, — она поманила меня пальчиком.

И когда я наклонился над столом, разделявшим нас, баронесса наклонилась тоже и поцеловала меня в губы. Поцелуй вышел коротким, сухим, как следствие некоторых сомнений, удерживавших жену барона Евстафьева. И конечно, она в моем восприятии — восприятии Астерия — была роскошной женщиной. В некоторые эпизоды прежних жизней я любил женщин именно такого возраста: чуть развращенных прожитыми годами, умеющих получать удовольствия и щедро, без стеснений делиться им. Тех самых дам, жадных до пикантных прелестей, жадных от осознания, что молодость вот-вот начнет убегать от них, а значит нужно взять от этой жизни побольше. В то же время я воспринимал баронессу не только умом, но и своим юным телом, которое не желало мириться с моим терпением. Это тело сейчас бунтовало и жаждало. Сейчас мне захотелось подойти к ней сзади, прижаться к ее ягодицам, так, чтобы Светлана Ионовна почувствовала всю силу юной впечатлительности, затем положить ладони на ее груди, крепко сжать их. Но вместо этого я сказал:

— Это очень приятный поцелуй. Жаль, что он такой короткий.

— Вот как? Саш, сегодня ты очень удивляешь. Найди меня, когда в главном зале начнутся танцы, — она с явным любопытством смотрела на меня.

— А можно сейчас еще раз для вдохновения? — я обошел стол и взял ее руку, проявляя вовсе не мальчишескую смелостью.

Она подалась ко мне, прижавшись грудью. Медленно, словно в танце, я обвил ее талию. От этих касаний член решительно дернулся.

— Ох, господин Елецкий!.. — она почувствовала его твердь и принялась с желанием лаская мои губы своими.

И в этот момент… Ну почему даже этот вечер стал продолжением утра? Снова не вовремя распахнутые двери. Снова сюрпризы. Снова все идет не совсем так, как хочется.

Глава 13