Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ) - Чиркова Вера Андреевна (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
— Хорошо, — нехотя сдался Берест. — Остановимся на полчаса в трактире. Веди, Ранз.
— Ну, как вы кстати, — лучился счастьем здоровяк-трактирщик. — А я уж думал, не будет сегодня народу. Садитесь за любой стол, а я вам сейчас подам пироги, отвару горячего… а может, чего поплотнее? Есть яишенка-болтунья с копчёной грудинкой, колбаски жареные, заячье седло, тушенное в сметане…
— Неси, — глянув в прорези маски на загоревшиеся голодным блеском глаза братьев, махнул командир.
Завтракать в крепости они отказались, а хозяйка, прячущая опухшие от слёз глаза, и не настаивала. Но корзинку с собой сунула, и они вежливо взяли, чтобы тут же забыть в конюшне. Есть припасы, собранные недовольной поступком мужа женщиной, Берест всё равно не разрешил бы ни одному из них. Знал, чем может ответить разъяренная куница на внешне безобидную шутку.
Еда, действительно, оказалась вкусной и приятно согрела желудки, а словоохотливый хозяин, усевшийся неподалёку, порадовал своим рассказом торопившегося уйти командира.
— Так потому народа и мало, что вода в Енотовом овраге спала и можно пройти по мосту. Мост там крепкий, каменные столбы, мы для себя два года назад поставили. Теперь всё лето и осень на Забрег напрямки ходим, два часа — и на месте. Да вон у нас карта висит. А, у вас своя есть?! Так они все одинаковы. Как? Нет моста? Так срисуйте с моей, мы сразу, как построили, так и отметили. Видите, какой крюк дорога-то дает.
— Андох, — заглянул в трактир солидный мужчина в добротной одежде. — Скажи народу, тропа через Енотов мост открылась. Я сам сейчас из Забрега.
— А в Забреге переправа ещё стоит? — с деланой небрежностью осведомился Ранзел и замер в ожидании ответа.
— Стоит пока, но надежи нет. Трещит уже в верховьях, трещит. Так не забудь, Андох.
— Где этот мост? — положил перед трактирщиком карту и монеты Берест, и хозяин услужливо нарисовал крестик.
В том, что он не ошибся, командир не сомневался, только в этом месте овраг был уже всего и делал крутой изгиб.
Вскоре пятеро всадников на тэрхах уже выезжали из села той же дорогой, по какой и приехали, чтобы спустя пару верст свернуть на ведущую к Енотову оврагу тропу.
— Поехали, — умиленно вздохнул провожавший их взглядом трактирщик, прижимая к груди фартук.
— Поехали, соколики, — подтвердил вынырнувший из-за угла солидный мужчина, заходивший меньше четверти часа назад в трактир.
— Ястребы! — так же умиленно поправил хозяин, подмигнул старосте, и они дружно захохотали.
— Ну, и где этот проклятый мост? — в который раз едко спросил Даренс, оглядывая мрачных братьев и недовольных, вымазанных вонючей болотной грязью тэрхов. — По-моему, мы по этому месту уже проезжали.
— Трижды, — сквозь зубы процедил Ранзел, — и вот на карте крестик! Но тут даже тропы нет.
— А там, где есть, непроходимая топь, и высохнет она к середине лета, не раньше, — так же хмуро подтвердил Ансерт и вдруг оглянулся на младшего княжича, всё утро державшегося особняком позади всех. — Лирсет! А ты почему сегодня молчишь? Плохо себя чувствуешь?
— Да, — хмуро подтвердил тот.
— Где у тебя болит?
— Тут, — коротко прижал руку к груди младший и отвернулся.
— Где именно? — не понял Ансерт. — Дай руку, я посчитаю пульс.
— Он хочет сказать, что влюбился, — едко просветил алхимика Даренс и снова уставился на Ранзела. — Ну и куда нам ехать дальше?
— Назад, — глухо скомандовал Берест, костеря себя за то, что по его вине они потеряли два часа.
И потеряют ещё один, пока вернутся к тому трактиру. А там командир обязательно потратит пару минут, чтобы показать наглому лгуну, сколько стоит потеха над ястребом. Думать о том, что эта прогулка к мнимому мосту съела весь запас времени, он пока не хотел. Комендант пообещал запереть все ворота, а когда гости на цыпочках покидали его дом, огромный тяжеленный сундук уже стоял под дверью княжны на заботливо подложенной шкуре.
— Нужно проехать село не останавливаясь, — неожиданно объявил Ранзел и с состраданием оглянулся на снова замолчавшего Лирса. — Если она сумела вырваться, то вполне можем столкнуться.
— Лучше просто объехать его стороной, — неохотно подал идею Ансерт, поддерживающий в душе брата, но не сомневающийся, что Даренс прав. Он вообще в таких вопросах не ошибается. Отцу очень не понравится принятое Берестом решение, и их ждет очень долгий и тяжелый разговор. Князь умеет наказывать так, чтобы провинившийся потом сам дольше всех помнил о своём проступке.
— Нет сейчас окольных дорог, всё развезло, — просветил его Ранз и снова оглянулся на Лирсета.
— А я думаю, — объявил тот, заметив тревогу брата, — нужно поехать в трактир и просто спросить, проезжала княжна или нет. Они её не пропустят.
— Я тоже намерен добраться до трактира. Уже два часа хочется надавать трактирщику по шее, — желчно озвучил мысли командира Даренс.
— Не советую, — отозвался Ансерт. — Чужие земли. Нажалуются отцу… или Весенике.
Братья притихли при имени княжны, представляя себе, как будут смотреть ей в глаза, если встретятся. Мечтательно улыбался только Лирсет, уверенный, что его куница ругать не будет. Он же ещё нездоров!
Глава семнадцатая
Как убедились ястребы через час, их планы проехать мимо села или трактира были загодя обречены на неудачу. Едва княжичи добрались до первых домов, им навстречу вылетело с десяток всадников. Крепкие парни, вооруженные грубыми мечами и палицами, вели себя довольно вежливо, хотя и непреклонно. Сообщили, что гости нарушили закон и теперь в трактире их ждет для разбора староста. А затем очень умело окружили, оставив только один путь — вперед.
— Едут! — заскочил в зал трактирщик, метнулся к княжне, спокойно сидевшей в высоком кресле, принесённом для нее из дома старосты. — Подъезжают, матушка. Помощь тебе нужна или сама справишься?
— Чего там справляться, — вздохнула Весеника с нарочитой досадой. — Будто тебе характер Сангра не известен! Он же любого заставит под свою дудку плясать.
— Но я с ними говорил… парни вроде серьезные.
— А на сказку о мостике попались, как дети! Не подумали, что я им первая рассказала бы, будь он на самом деле. Иди, не волнуйся, про суп не забудь.
— Иду, матушка, — трактирщик очень вовремя исчез за занавесью, скрывавшей вход на кухню.
С крыльца, резко распахнув добротную дверь, в зал толпой ввалились сердитые ястребы.
Промчались почти до середины комнаты, ведомые злостью и оскорбленные намеками на какие-то неправильные действия, и застопорились, натолкнувшись на резко остановившегося Береста.
— Ну, где он… — прогудел разгневанно Ранзел, озирая с высоты своего роста помещение, и замер, обнаружив, куда смотрит командир.
За накрытым нарядной скатертью столом в удобном кресле сидела девушка, облаченная в походный костюм и расшитую жемчугом и бисером маску, не узнать которую было просто невозможно.
И из-под этой маски на ястребов строго и печально смотрели знакомые фиалковые глаза.
На долгую минуту в зале воцарилось молчание, прервать которое не желал никто: ни женихи, постепенно начинавшие понимать, что все их метания по болотам в последние три часа были тропой в хорошо продуманную ловушку, ни Веся. С той минуты, как куница отправила старосте Холодного голубей с подробными указаниями, у девушки было достаточно времени, чтобы хорошенько и спокойно обдумать всё случившееся и взглянуть на него, как учила старшая мать, из разных углов.
И Веся просто не могла не оценить благородства Береста, решившего преступить волю отца, лишь бы не вырывать её из круга знакомых и любящих людей, которые показывали своё горе так откровенно. Немногие на его месте отважились бы на подобное, зная, что даже проверенные в бою братья будут не согласны с этим решением командира. Как любая девушка, княжна не могла не замечать особую заинтересованность во взглядах ястребов, вспыхнувшую после того, как она открыла лицо. И раз она им нравилась, значит, братья просто не могли не поссориться, хотя и не решились ослушаться командира, если стоят сейчас перед ней такой дружной толпой.
