Грибная красавица(СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
- Может быть. Зато я знаю, зачем ей девочка. С ее помощью она хочет вернуть разум жене портного, Изхази.
- Что-о? - я не поверил своим ушам. Что за глупая ложь?
- Да, я сама сначала понять не могла. Когда рисовала портрет его дочери, Евы, а потом, когда госпожа попросила ее вещи, я даже грешным делом подумала, что... Что она колдовать собралась, духов вызывать или что похуже. Но она приказала мне обойти приюты и найти девочку, похожую на Еву. А Верочка, девочка, что сейчас живет у нас, она очень на нее похожа. Госпожа приведет ее в дом портного, а его жена подумает, что их Евочка вернулась... Понимаете?
- Что за бред? Вы в своем уме? Это жестоко, жестоко по отношению к умалишенной матери, потерявшей дочь, а каково будет девочке? Что она будет чувствовать, притворяясь чужой дочерью?
- Девочка обретет семью! Вы знаете, как тяжело быть сиротой? А тут такой шанс. И пусть, пусть сначала ее будут любить за то, что она похожа на их умершую дочь, но потом, кто знает.. Госпожа дает шанс этой девочке обрести любящую семью. А даже если ничего не выйдет... Это ведь все равно лучше, чем ничего, верно?
Я ошеломленно покачал головой.
- Уходите! Довольно вашего бреда. Вы словно заразились безумием от своей госпожи...
Отец Георг ласково обнял за плечи невольницу и стал настойчиво выпроваживать ее.
- Господин инквизитор! Позвольте хотя бы навестить госпожу. Стража никого к ней не пускает, а она там в одном исподнем, и голодна небось...
- Хорошо, скажете стражникам, что я разрешил. Уходите!
Я устало сел за стол, аппетит пропал начисто. Механически жуя хлеб и запивая его остывшим молоком, я пытался разобраться в том, что было сказано. Только в безумную голову Лидии могла придти такая дикая мысль выдать другую девочку за дочь портного, чтобы... Чтобы что? Она всерьез думает, что таким образом сможет вернуть разум его жене?
- Мальчик мой, Кысей, я совсем забыл. Когда ты ушел за девочкой, приходил посыльный, принес ответ от епископа...
Я вскинулся.
- Отец Георг, ну что ж вы молчали! Давайте сюда!
Я сломал епископскую печать, распечатал письмо, пробежал глазами неровные строчки... Слова расплылись в бессмысленный рисунок, я не мог поверить своим глазам. Невозможно! Я ошеломлено сел, уронив письмо на стол. Как же так?
- Что случилось? Ты побледнел...
Я поднял невидящий взгляд.
- Отказ! Мне отказано в проведении дознания...
Отец Георг казался удивленным не менее моего.
- Ты должно быть ошибся. Дай сюда. - Он прочитал письмо, беззвучно шевеля губами про себя. - Может быть, ты не достаточно представил важность дела? Ведь дети...
- Возможно, все как раз наоборот.
- Не понимаю тебя...
Я сжал руки в кулаки. Мысль о том, что Лидия может оказаться права, и колдунья заручилась поддержкой церковника высокого сана, была невыносима. Но как иначе объяснить отказ епископа? Причем не просто отказ, а категорический запрет на любые действия в отношении помчицы Малко. Я вскинулся в последней надежде.
- Отец Георг, письмо ведь доставил приходской гонец? Ведь оно не может быть подделкой?
- Ну что ты, конечно нет. Епископскую печать невозможно подделать. Да и посыльного я знаю лично.
Рухнула последняя надежда. Я сидел, уставившись невидящим взглядом в стол. Что же делать?
- Надо написать кардиналу Яжинскому. Он точно не оставит нас без помощи.
- И сколько времени это займет? Неделю, не меньше. А если за это время погибнет еще один ребенок? Как мне будет возможным дальше с этим жить?
Вспомнились последние слова Лидии, брошенные ею, когда я оставил ее в тюрьме. Мыслимо ли, что она может как-то помочь? Я осознал, что сказал это вслух. Отец Георг недоуменно уставился на меня.
- Ты о чем?
- Отец Георг, у меня нет другого выхода. Я должен... должен испробовать все способы. Я отпущу Лидию... госпожу Хризштайн и попрошу ее о помощи.
- Да помилуй Единый, мальчик мой, - вскричал отец Георг. - Как же она может тебе помочь?
- Не знаю, - я горько улыбнулся. - Но должен попытаться.
- Она нехороший человек, и она тобой просто манипулирует. Не доверяй ей слепо.
Уже возле двери я кивнул:
- Да, отец Георг. Ее можно обвинить во многих грехах, но только не в том, что она глупа. И знаете... - я помедлил, потом продолжил. - Она хитра, изворотлива, может все перевернуть с ног на голову, и тут же черное сделать белым, и наоборот. Но возможно, в такой ситуации она - именно тот союзник, который мне нужен.
Стражник не хотел отдавать мне мое заявление, и лишь прибегнув к угрозам, я забрал его. Отперев дверь клетки, я увидел, что Лидия сидит в той же позе, с закрытыми глазами. Я вошел в клетку и сказал просто:
- Я снял обвинения. Вы можете быть свободны.
Она лениво приоткрыла глаза и взглянула на меня снизу вверх:
- А мне здесь нравится.
Возле нее стояла нетронутая миска с едой, и лежало заботливо сложенное теплое платье. Она ни к чему не притронулась. Удивительное упрямство.
- И я все еще жду ваших извинений.
Вместо того, чтобы в очередной раз вспылить, я просто уселся рядом с ней на солому, плечом к плечу, чем явно удивил ее. Мелочь, но все же приятно сбить с нее спесь. Даже сквозь ткань я чувствовал леденящий холод ее плеча и каменной стены. Она даже не подумала отодвинуться. Я запрокинул голову и прикрыл глаза. Усталость, накопившаяся за день, давала о себе знать. Мы молчали, и я гадал, сколько так придется сидеть. Холод начал пробирать и меня, поэтому я не выдержал первым и сказал обыденно, словно о погоде:
- Мне отказали в дознании.
Я ожидал язвительного комментария, что-нибудь вроде: "Я же вам говорила! Болван!", но Лидия лишь вздохнула и равнодушно произнесла:
- Я бы сказала, что сочувствую вам, но это будет неправдой, так что промолчу.
Она неожиданно взяла мою руку, ее пальцы были обжигающий ледяными. Первое желание было отдернуть руку и вычитать ее, но я сдержался, стиснув зубы.
- Какие у вас удивительно теплые руки! Даже просидев здесь...
- Для вас ведь отказ в дознании не стал новостью.
Она удивленно взглянула на меня:
- А с чего бы? Это было вполне ожидаемо.
- Если вы этого ожидали, то наверняка... - я запнулся и убрал свою руку из ее руки. - Наверняка придумали какую-нибудь хитрость. И сказали, что можете помочь. Так вот, я прошу вас помочь. - Последняя фраза далась мне тяжело.
- Вы еще не извинились...
Что ж, поздно уже отступать.
- Я прошу прощения... Кстати, а напомните мне, за что? За оцарапанное вами запястье? - я все же не удержался и съязвил.
- Например, за ваше недостойное поведение, за то, что ворвались ко мне домой, были грубы, испугали ребенка.
- Хорошо, я приношу извинения за свое недостойное поведение. Этого достаточно?
Она искоса взглянула на меня, покачала головой:
- Совсем не вижу искреннего раскаяния. Вот если бы вы встали на колени, было бы более убедительно...
Я стиснул зубы, но потом послушно сменил позу, встав перед ней на колени, склонив голову, спокойно повторил:
- Я прошу прощения за свое недостойное поведение...
В ее голосе отчетливо слышалось удивление:
- Какой вы покладистый сегодня. Довольно, вставайте.
Я медленно поднялся с колен, цепенящий холод сковывал движения.
- Так вы можете мне помочь?
- Возможно, - она чуть помедлила, потом сказала. - Подайте мне руку, помогите встать.
В очередной раз я содрогнулся холоду ее ладони, когда рывком поставил ее на ноги. Она оперлась об меня, я наклонился, поднял с пола приготовленное для нее платье, накинул ей на плечи. С ней под руку, мы прошествовали мимо стражников и вышли на улицу, в теплую летнюю ночь.
- Покажите письмо, - потребовала она, когда мы оказались за пределами муниципалитета.
- Я... у меня его с собой нет.
- Болван! - в ее тоне не было привычной язвительности, скорее горечь, поэтому я даже не обиделся. Я действительно сглупил. - Куда вы его дели?
