Баронет (СИ) - Плотников Сергей Александрович (е книги txt) 📗
Семь лет назад Арну было одиннадцать, да и дочери рыцаря не дать больше двадцати. А скорее всего ей столько же, сколько и мне: в нежном подростковом возрасте два года разницы – почти непреодолимый порог для нормального общения.
– Так бы и сказал, что просто стесняешься, мелкий, – внезапно для меня перешла на покровительственный тон собеседница, чем начисто сломала только-только выстроенную мною в голове линию разговора. Опять.
– Я. Не. Мелкий… – хотел сказать “я баронет Арн”, но конопатая с какой-то просто чудовищной лёгкостью меня перебила.
– А говорил, не будешь вести себя, “как тогда”, – довольно заулыбалась “хозяйка” поместья, и я был готов поклясться на что угодно, что довольна она была собой. Боже, и почему Маша эту дуру сразу не прибила?!
– Карина, ты же понимаешь, зачем я приехал? – помассировав лоб уже двумя ладонями сразу, я всё-таки смог отогнать эмоции и вернуться к намеченному течению беседы. Пусть перебивает, я просто буду давить на одну и ту же тему, и даже до этой… этой. Дойдёт.
– Получить наследство, – смешно, но, кажется, до дочери рыцаря только сейчас, после того, как она сама проговорила эту фразу вслух, дошло. По крайней мере, выражение лица стало серьёзным.
– В точку, – кивнул я. – А теперь, благородная леди, подскажите мне, каков ваш статус по отношению к будущему барону.
– Опять твоя любимая заумь… – пробормотала девушка, поморщившись. Но, видимо, всё же зря я решил, что под рыжими локонами скрывается только лишь сплошная кость. – Намекаешь, что я должна принести тебе клятву верности?
– Не конкретно мне, а барону. – со значением поправил я. – И не намекаю, а прямым текстом говорю. Твоему отцу… тоже придётся сделать выбор.
Папе и дочурке или придётся пойти под руку признанному герцогом барону Бертрану, или валить из давно обжитого, практически своего уже дома на все четыре стороны в поисках лучшей доли. И сэр Матиас, получается, в каком-то смысле уже всё для себя решил, пустив в поместье других претендентов на титул и манор. Правда, это было ещё до моего приезда, которого не ждали, но сам по себе “звоночек” характерный…
…Стоило мне буквально на секунду отвлечься, обдумывая новую информацию, как рыжая опять отчебучила. Разбросав подушки, Карина рывком встала с дивана – и тут же с скривившись от боли, опустилась на одно колено, уперевшись рукой в пол. Когда я на одних рефлексах дернулся к ней, “хозяйка” поместья свободной рукой… выудила из-за голенища сапога длинный узкий стилет без гарды. И прежде, чем я успел отпрянуть, не вставая, держа оружие за лезвие и за гарду протянула его мне.
– Ты меня слышала вообще, а?.. – почти беззвучно спросил я. Как-то неправильно понять происходящее было сложно, тем более, нечто похожее я уже проделал однажды…
Тогда, меньше месяца спустя после попадания, я действовал полностью по наитию, не очень понимая, что творю. Обезличенная память баронета (про которую я ещё не знал) подсказала мне правильные слова и движения – но никак не могла разъяснить нюансы. Такая присяга, когда сюзерен фактически сам вручает свою жизнь вассалу, одновременно возвеличивая его своей властью, была невероятной редкостью. Её обычно практиковали перед боем с превосходящим противником, где шансов выжить было мало, или перед тем, как дать новоявленному рыцарю самоубийственное, но жизненно важное задание. Этакий жест доверия и одновременно огромный аванс, который требовалось отработать ценой своей жизни и крови. Важный нюанс – ритуал проводился над тем, кто уже служил феодалу: например, над солдатом, которому предстояло выбраться из осажденного замка и привести помощь.
То, что сейчас устроила дочь рыцаря, имело иной смысл: добровольное признание чужой власти над собой. Беря в руки чужое оружие, я принимал человека под свою руку, клинок, после того, как я его возвращал, так и оставался “моим”. В том смысле, что теперь разил не по собственной воле хозяина оружия, а по моей, подчиняясь моим приказам. Кстати, расторжение присяги по обоюдному согласию проводилось зеркально: бывший сюзерен вручал меч бывшему вассалу двумя руками.
– Клянусь служить верно, клянусь служить честно, клянусь служить праведно, – твёрдо глядя мне в глаза, чётко проговорила как бы не самую древнюю формулировку дворянской присяги рыжая.
– Твоя честь – моя честь, твоя жизнь – моя жизнь, – произнёс я ещё более короткий ответ, передавая клинок рукоятью вперед. Вот так: ты делаешь то, что я скажу, а я отношусь к тебе как к себе. Скорее неравный союз младшего и старшего, именно служба – но никак не служение. С другой стороны, и дополнительных преференций такой тип клятвы не давал: Карина так и оставалась в своём социальном статусе “просто” благородной. – А теперь, может быть, объяснишь мне, зачем ты это сделала?
Я, конечно, мог и не принимать добровольную присягу – вот только после этого на планах насчёт манора Бертран можно было ставить большой и жирный крест. Мало того, что подобное пренебрежение – сильнейшее оскорбление и повод для поединка насмерть, так ещё меня и другие местные благородные просто не поймут. Ведь дочь управляющего принесла мне клятву не с бухты-барахты, а признавая наследное старшинство. То, что вообще-то говоря, вчера должен был сделать её отец, если уж действительно хотел именно меня поддержать. Но пожилой управляющий, что называется, не пожелал ставить все фишки на один номер. Поступок не глупый не только потому, что хрен его знает, что ждать от заезжего юнца вроде меня: ведь есть ещё герцог, который определённо оценит верность входящему в состав его земель манору. Ведь много лет подряд именно Матиас собирал и передавал налоги с земель Бертранов де Бергам, и делал это, надо полагать, как минимум сносно, раз Эдмонд не принудил арновского батю сменить управляющего.
– Ты без меня не справишься, – с апломбом, который не очень вязался с коленопреклонённой позой заявила рыжая… и с каким-то странным выражением лица уставилась на мою руку, которую я ей чисто машинально подал, чтобы помочь подняться. Колебалась она так долго, что я чуть было не убрал ладонь, но всё-таки схватилась и оперлась, опять скривившись от боли. Надо полагать, не от головной – всё-таки она хорошо приложилась боком ещё и о землю, и о собственный щит. А ничего так у девушки хватка: пальцы тонкие, но сильные. У Маши, правда, ещё сильнее – но у неё и рука пусть по-женски изящная, но по размерам ничуть не меньше моей…
– Гхм! – я вдруг понял, что уже некоторое время мы с новоявленным вассалом стоим рядом, держась за руку.
– Короче, или облапошат тебя, как всегда, или побьют, – испортила всё впечатление “хозяйка”, вдруг вспомнив, что не закончила фразу. Правда, на последнем утверждении она осеклась, бросила быстрый взгляд на моего оруженосца, и уже менее уверенно повторила: – Ну, облапошат точно…
Хорошего же она обо мне мнения… н-да, и при этом не раздумывая поставила свою судьбу в зависимость от моего благополучия. Причём в детстве Арн произвёл на мою новую спутницу впечатление, очень далёкое от хорошего… и при этом она решила меня поддержать. Что творится в этой конопатой голове – наверное и сама владелица этого “артефакта” не знает. Однако, помощь точно отвергать не следует: и я, и Маша в герцогстве чужаки, а Карина тут своя. В прямом смысле всех и всё знает…И, раз уж на то пошло:
– Сможешь дойти до второго этажа?
– Смогу, разумеется, – неподдельно возмутилась “хозяйка” поместья. – Ты меня за старую развалину не держи! Подумаешь, наваляли чуть-чуть на трен… на поединке. Я воин и дочь воина!
– Тогда пошли, поможешь разобраться с бумагами, пока время до отъезда к герцогу есть, – кивнул я. Раз уж ей так на месте не сидится, даже побитой – пусть пеняет на себя.
На самом деле от боли взбалмошная мечница морщилась совсем слегка – это я понял сейчас, узрев гримасу “раскуси во рту лимон целиком”. Мало того, девушку буквально передёрнуло, когда она услышала такое “заманчивое” предложение. Тем не менее она пересилила себя и выдавила:
