Замок лорда Валентина - Сильверберг Роберт (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Издалека до него донесся голос водяного короля Маазмурна:
— Ты закончил свое путешествие, брат Валентин?
— Да, я закончил путешествие.
Валентин открыл глаза, отложил зуб и снял со лба обруч. Он огляделся и увидел странные бледные лица, испуганные глаза: Слит, Карабелла, Делиамбер, Тизана.
— Валентин…
Он посмотрел на Карабеллу.
— Что, любимая?
— С тобой все в порядке?
— Да,— ответил он.— Со мной все в порядке.— Он очень устал, он чувствовал себя очень странно. Но… да, с ним все в порядке. Он сделал то, что нужно было сделать. Выбора не было. И теперь это свершилось.
Он обратился к Слиту:
— Здесь наши дела завершены. Попрощайся от моего имени с Нитиккималем и другими местными жителями и скажи им, что все будет хорошо, что я им это торжественно обещаю. А затем отправимся в путь.
— Вперед, в Дюлорн? — спросил Слит.
Понтифекс улыбнулся и отрицательно покачал головой.
— Нет. На восток. Сначала в Пиурифэйн, чтобы встретиться с Данипиур и лордом Хиссуном и вдохнуть жизнь в новый мировой порядок. Теперь, когда мир лишился ненависти, такое возможно. А потом можно будет двигаться домой, Слит. Домой!
Глава 8
Церемонию коронации проводили на воздухе, на обширном газоне двора Вильдивар, откуда открывался чудесный вид на Девяносто Девять Ступеней и самые верхние пределы Замка. Вообше-то было не принято проводить коронацию где-нибудь, кроме тронного зала Конфалюма, но условностям не уделяли надлежащего внимания уже давно, а понтифекс Валентин настаивал на том, чтобы церемонию устроили на открытом воздухе. Кто же осмелился бы не согласиться с желанием понтифекса?
Итак, по воле понтифекса все собрались под чудесным весенним небом Замковой горы. Двор был роскошно украшен цветущими растениями — садовники принесли халатинговые деревья, пересадив их каким-то известным им способом, в огромные кадки, и ухитрившись не повредить бутоны, и теперь по обеим сторонам двора словно сверкали малиновые с золотом цветы. Были здесь танигалы и алабандины, караманги и сефитонгали, элдироны, пиннины и десятки других растений. Валентин приказал, чтобы цветов было море. Сказано — сделано: цветы со всех сторон.
Согласно обычаю Владыки царства на церемонии коронации, если присутствовали все четверо, располагались в строго заведенном порядке, образуя подобие ромба: середину ромба занимал новый корональ, понтифекс находился лицом к нему, с одной стороны стояла Хозяйка Острова, а с другой — Король Снов. Но эта коронация отличалась от всех предыдущих, имевших место на Маджипуре: на сей раз Владык было пять, и пришлось изобретать новое расположение.
Выглядело это так: понтифекс и корональ стояли рядом; по правую руку от короналя — лорд Хиссун, чуть поодаль — его мать Эльсинома, Хозяйка Острова; слева от понтифекса Валентина, на таком же расстоянии,— Минакс Барджазид, Король Снов; а перед ними, лицом к остальным — Данипиур из Пиурифэйна, пятая, последняя из властителей Маджипура.
Вокруг размещались ближайшие помощники и советники: с одной стороны от понтифекса — главный спикер Слит, с другой — леди Карабелла; рядом с короналем — Альсимир и Стимион; возле Хозяйки Острова — несколько иерархов, в том числе Лоривейд и Талинот Исульд. Король Снов привел с собой братьев, Кристофа и Доминина, а Данипиур окружал десяток пиуриваров в сверкающих шелковистых одеждах. Метаморфы сбились в плотную кучку, будто никак не могли до конца поверить, что присутствуют в качестве почетных гостей на церемонии, проходящей на вершине Замковой горы.
Еще дальше выстроились принцы и герцоги, в том числе Тунигорн, Стазилейн, Диввис, Миригант, Элзандир и все остальные, а также представители отдаленных провинций, таких как Алаизор и Стойен, Пилиплок, Ни-мойя и Пидруид. А еще — несколько особых гостей: Нитиккималь из долины Престимион, Милилейн из Кинтора и другие, чьи жизненные пути пересекались с путем понтифекса во время странствий последнего по свету. Здесь можно было увидеть даже краснолицего Семпетурна, помилованного за проявленную им доблесть во время кампании в Пиурифэйне: он стоял с изумленным и благоговейным видом и все время делал то знак Горящей Звезды в сторону лорда Хиссуна, то знак понтифекса в сторону Валентина, повторяя их столь часто, что можно было подумать, будто у него нервный тик. Присутствовали на коронации и несколько обитателей Лабиринта, друзья детства нового короналя: Ванимун, который в детстве был короналю как брат; стройная, с миндалевидными глазами сестра Ванимуна Шулэйр; Хойлан и три его брата; и кое-кто еще. Все они стояли, не шевелясь, с широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами.
Вино, как обычно, лилось рекой. Были произнесены приличествующие случаю молитвы, спеты гимны, прозвучали традиционные речи. Церемония не дошла еще до середины, когда понтифекс Валентин поднял руку, призвав к вниманию.
— Друзья…— начал он.
Среди собравшихся пробежал изумленный шепот. Чтобы понтифекс обращался ко всем остальным — даже к Владыкам, даже к принцам — как к «друзьям»? Как-то странно… но так похоже на Валентина…
— Друзья,— повторил он,— Позвольте мне сказать лишь несколько слов, поскольку, как я думаю, потом вы очень редко
будете меня слышать, так как пришло время лорда Хиссуна, и замок этот — Замок лорда Хиссуна, и уже после сегодняшнего праздника я перестану в нем появляться. Я хочу только поблагодарить всех вас за то, что вы пришли сюда…— снова шепоток: выражал ли когда-нибудь благодарность хоть один понтифекс? — …и попросить вас оставаться счастливыми и радостными, причем не только сегодня, а на протяжении всего времени согласия, в которое мы сейчас вступаем. Ведь ныне мы утверждаем в должности короналя, который будет править вами мудро и милосердно в течение многих лет по мере восстановления нашего мира; и мы приветствуем в качестве новой Власти еще одну царственную особу, которая совсем недавно была нашим врагом и больше им не будет, поскольку, по юле Божества, она и ее народ включились в жизнь Маджипура на равных правах со всеми остальными. Возможно, при доброй воле всех сторон удастся исправить древние ошибки и осуществить искупление.
Он сделал паузу и взял у виночерпия кубок, наполненный искрящимся вином. Подняв его, он продолжал:
— Я почти закончил. Мне остается только попросить Божество благословить наш праздник, а также попросить благословения у наших великих морских братьев, с которыми мы разделяем этот мир, возможно, за счет терпимости которых мы населяем небольшую часть этого огромного мира и с которыми после столь долгого молчания мы установили связь. Они стали нашим спасением, когда пришло время творить мир и залечивать раны; будем надеяться, что в грядущие времена они будут указывать нам путь.
А теперь, друзья, мы приближаемся к тому моменту церемонии, когда новопомазанный корональ наденет корону Горящей Звезды и взойдет на Трон Конфалюма. Конечно, сейчас мы не в тронном зале. По моей просьбе, по моему приказу: просто мне хотелось сегодня в последний раз вдохнуть чудесный воздух Замковой горы и ощутить тепло. Сегодня вечером мы с леди Карабеллой, а также со всеми моими хорошими товарищами, остававшимися рядом со мной в течение столь многих лет, во время стольких необычных приключений, отправляемся в Лабиринт, где я собираюсь обосноваться. Одна мудрая старая женщина, которой уже нет в живых, сказала мне во время моего посещения очень далекого места под названием долина Престимион, что я должен свершить то, что считаю невозможным для себя, если хочу нашего спасения. И я свершил это, потому что меня принуждала к тому необходимость. А еще она сказала, что мне придется сделать то, что мне меньше всего хочется. А чего я меньше всего хочу? Думаю, что меньше всего мне хочется покидать Замок и спускаться в Лабиринт, где должен обитать понтифекс. Но я спущусь туда — без горечи, без обиды. Я спущусь туда с радостью, ибо я — понтифекс, а этот Замок мне более не принадлежит. И я отправляюсь туда, как предначертано Божеством.
