Белая башня - Демина Карина (книги полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗

Вряд ли он проживет долго.

Рытвенник вздохнул.

А вот маги, очнувшись от морока, сноровисто нарисовали замкнутый контур. Слабенький, конечно, Ирграм преодолел бы его с легкостью.

Но это он.

Интересно, почему настолько слабый? Или и сами маги истощены? Карраго выложился, преодолевая границу круга. Винченцо давно уже на грани находится. А еще тьма. Тьма благоволила Ирграму, а вот маги ей были категорически не по вкусу. Она бы их выпила.

И пила.

По крохе сил. Маги должны были бы чувствовать. Может, поэтому и опасались работать в полную силу? Как бы то ни было, туман, сгустившись, подобрался к границе и застыл на ней. Он поднимался выше, бледнея и растворяясь под светом ночного солнца. И настоящее скоро появится. Оно есть, где-то там, вдалеке, за горизонтом. Ирграм чувствовал близость рассвета, и это заставляло его морщиться. Пусть солнечный свет больше не причинял боли, но все одно он был неприятен.

Туману солнце тоже было не по нраву. А значит, час или другой, но он истает.

Это хорошо?

Или нет?

Ирграм пока не решил.

Он поглядел на людей, что держались рядом, подкармливая костерок, кажется, уже обрывками тряпок… надолго их тоже не хватит.

Ирграм поерзал, устраиваясь поудобнее. И все же пропустил момент, когда туман, просочившись под землю, обнял первого мертвеца.

Заворчал рытвенник, подвигаясь ближе.

А земля меж корней старой сосны зашевелилась, сперва поднимаясь горкой, затем расступаясь, выталкивая из себя того, кто, судя по виду, не один год покоился. Одежда полуистлела, как и плоть. Ошметки кожи облепили желтоватый череп. И тонкие пряди волос, перевитые белесыми лентами тумана, свисали, словно закрывая мертвеца от прочих.

Ирграм подобрался.

А вот это уже серьезно.

Меж тем со слабым шелестом раскрывалась еще одна ямина. И еще… лес был старым, хоженым, и костей в нем собралось изрядно.

Ирграм попятился, когда под ногами зашевелилась земля. А потом, оглядевшись, свистнул рытвеннику.

Люди…

На людей ему плевать, как и на магов. Но вот клятва…

Чтоб вас всех.

Пока Ирграм не найдет способа от клятвы избавиться – а он найдет, безусловно – придется помогать.

Первый мертвец уже стоял на ногах, пусть и слегка покачиваясь. Костистые пальцы его шевелились. Подергивались конечности, оплетенные туманом. Словно кукла на белесых ниточках. И кто-то, кто скрывался там, за мертвецами, ниточки дернул.

И мертвец сделал шаг.

Другой.

Ирграм зашипел.

Мертвецы… их много. Сами по себе, вот такие, свежеподнятые, подчиненные чужой воле, они опасны лишь количеством. И тем, что граница не выдержит.

Надо…

Он махнул рукой, и голова покойника полетела в кусты. Правда, самому покойнику это ничуть не повредило, только дернулся в сторону и руку поднял.

Нет, так их можно долго ломать…

– Жри, – велел Ирграм, и рытвенник с готовностью сомкнул челюсти на ноге мертвеца. Хрупкая от времени кость с хрустом переломилась пополам.

Надо иначе.

Надо… к тому, кто во тьме, к тому, кто держит нити. Земля продолжала подрагивать, выплевывая все новые и новые кости, правда, большею частью потемневшие от времени, разрозненные, больше похожие на уродливые ветки. Туман пытался их наполнить, связывал кое-как, наспех, вылепляя кадавров.

Ирграм переступил через кучу, в которой копошились остатки чьих-то рук, пытаясь прикрепиться к гнилой грудной клетке.

Маги…

Пусть и маги поработают. А он пока посмотрит на того, кто затеял это все.

Наемник, чье тело обнаружилось за кустами и изрядно обглоданное – Ирграм узнал его лишь по мятому нагруднику – тоже пытался подняться. Но что-то не выходило. Туман вползал в тело и вытекал сквозь раны, чтобы вновь затечь в раззявленный рот. Наемник хлопал глазами и руки его подергивались. Правая еще сжимала меч, пусть даже мышц на ней почти и не осталось. Рядом на теле устроилась мелкая нежить характерно-уродливого обличья.

Ирграма она встретила низким рыком.

И он рыкнул в ответ. Тварь тотчас скатилась с тела и юркнула в кусты.

Не то.

Ирграму нужен кто-то… кто-то посерьезней. Тот, кто живет в тумане, кто сам есть туман, кто способен протянуть свою волю сквозь рыхлое облако силы.

И он будет где-то рядом.

Ирграм чуял.

Рядом мелькнула тень. Рытвенник? Нет, что-то иное… кто-то иной. Во тьме прячутся многие. От этих пахло кровью, людской ли, лошадиной, Ирграм не знал.

А вот тварь он нашел довольно быстро.

Она и не пряталась.

Поляна.

Пара ведьминых кругов, из тех, что появляются из-под земли сами собой. Нынешние сложены из темных, словно обугленных камней.

Ирграм остановился на границе.

Нет, препятствия он не ощущал. Скорее интересно было. Как-то встречались ему размышления на тему вот, что камней, что кругов. Мол, природное явление, любопытное, но не более того.

Смысла не имеет.

Силы тоже.

Впрочем, тот, кто писал это, явно ошибся. Сила здесь была. Сила исходила из земли, поднимаясь по камням, которые, как Ирграм теперь видел и чуял, не являлись камнями.

Чем?

Чем-то, что продолжалось вглубь, в землю.

И тянуло из нее тьму. А из нее уже выплетало… туман? Силу? Ту тварь, что устроилась в центре кругов? Она была велика, пожалуй, больше Ирграма, и занимала все внутреннее пространство. Она явно существовала, пусть даже форма существования ей была непривычною.

Туман?

Нет, уже не туман. Нечто более плотное. Будто пузырь водяной, заключенный в тонкую оболочку, на поверхности которой то и дело появляются белые пятна. И тогда поверхность эта разрывается, выпуская сизую нить тумана.

Одну.

Другую.

Третью.

Нити поднимаются, чтобы уже вверху согнуться под собственной тяжестью и перевалиться за границу всех трех кругов, расползаясь туманом.

Что за…

Ирграм смотрел на тварь. Тварь… видела? Нет, глаз или того, что могло заменить ей глаза, Ирграм не обнаружил. Скорее уж при её появлении вся туша твари пошла мелкой рябью, а белых пятен-оконец открылось больше.

И еще больше.

И этот туман уже не извергался вовне, напротив, те жгуты, которые тварь перекинула наружу, стали собираться один за другим. И туман с ними.

Тварь беспокоилась?

Она стала плотнее. И силы в ней прибавилось. А еще Ирграм ощутил… раздражение?

Недовольство?

Недоумение.

Она, кем бы ни была, не встречала пока подобных Ирграму. Впрочем, то же он мог сказать и о себе. Поверхность твари надулась пузырем. И опала. И сама она начала сжиматься, скатываться уродливым белесым шаром.

– Ты кто? – спросил Ирграм.

Тишина.

…дай…

До него донеслось эхо чужой мысли. И тончайший жгут поднялся из земли, потянулся, требуя:

– Дай, дай, дай…

– Обойдешься, – Ирграм сделал шаг назад.

Над шаром взметнулось с полсотни белесых щупалец, и пара самых толстых скользнули за пределы круга.

– Дай, дай, дай! – теперь эта чужая мысль, усиленная до крайности, стучала в голову, требуя подчиниться.

– Чего тебе дать-то? – Ирграм сделал еще один шаг назад.

Осторожный.

– Дай! – взвыло с трех сторон. А к Ирграму устремились тонкие плети тумана. Они ползли по земле, стесывая о нее белесые чешуйки.

И прикосновение липкое Ирграм ощутил всей кожей.

– Дай, дай, дай…

Вой подхватили твари там, в тумане, то ли далеко, то ли близко. Вот спрашивается, надо ему было сюда соваться-то?

Ирграм оскалился и заворчал.

И тварь затряслась, заволновалась. Поверхность её пошла рябью.

– Убирайся, – Ирграм стряхнул очередное щупальце, слишком жидкое, чтобы удержать его, но все же куда более плотное, чем положено тому, что сплетено из тумана.

Одно.

Два.

И тварь окончательно определилась. Туман колыхнулся. И стал… гуще?

Оно втягивала в себя то, что выпустило прежде, стремительно, распахивая белесые пятна-провалы. И туман, наполняя мягкое тело её, придавал ему цвет.